Я убежден, что большинство людей живет с мягкой формой посттравматического стрессового расстройства (ПТСР). Я не пытаюсь преуменьшить значение полного диагноза ПТСР или людей, страдающих им, а говорю об этом в контексте того, что мы все пережили события, которые не можем просто так стряхнуть с себя, или те, которые постоянно прокручиваем в голове.
Ваша эмоциональная боль существует относительно вас, то есть она имеет наибольшее отношение к вам. Кто-то другой может посмотреть на вашу историю и сказать: «Ой, да что такого! У меня было и хуже». Может, и было, но это не соревнование за приз «За самую драматичную травму». Мы все носим в себе болезненную рану, и это ваша возможность воздать должное и признать свои чувства и в итоге исцелиться.
Повторная боль
Мы все носим в себе то, что я называю «повторной болью», – рану, которая продолжает напоминать о себе, когда срабатывает триггер. Вы глубоко похоронили эту знакомую часть себя в надежде просто забыть ее, хотя и чувствуете, что не можете постоянно избегать ее.
Ниже описывается пример серии событий, демонстрирующий эту повторную боль. Так эти ранящие иллюзии становятся частью вас, а вы становитесь нечувствительными к ним.
В детстве происходит событие, которое пугает вас или приводит в смятение. Это новый опыт, и вы не знаете, как поступить с ним. Все, что вы знаете, – это то, что вам не нравится опыт и чувство, которое возникает в результате него.
Эмоциональная часть вас чувствует обиду и боль. Она запоминает опыт как нечто неприятное или, в тяжелых случаях, травму. Это первичное глубинное ранение.
Глубинное ранение, эмоциональная боль, которая со временем замораживается и не зреет вместе с остальной частью вас, запускается событиями, сходными с теми, что происходили с вами, например, в пятилетнем возрасте. Эта часть реагирует так, как будто первичный негативный опыт повторяется снова и снова. Боль возникает повторно.
Эта часть вас начинает действовать и либо занимает защитно-оборонительную позицию, либо залегает на дно, становясь тихой и незаметной.
И вот уже у вас развился инструмент раненого эмоционального ответа[4] на эти специфические ситуации. Когда они снова возникают, вы автоматически применяете на триггер эту импульсивную реакцию, которая является вашим инструментом.
Ваш внутренний раненый пятилетний ребенок всегда стоит рядом, чувствует себя потерянным и чутко ждущим, что снова произойдет что-то плохое.
Во взрослом возрасте этот пятилетний ребенок внутри вас выставляет этот инструмент раненого эмоционального ответа перед вашим взрослым «я» при наступлении триггера. Эта часть принимает решения и реагирует эмоционально, как раненый пятилетний ребенок, используя логику, слова и выражения пятилетнего ребенка. Отсюда происходит выражение: «Ты ведешь себя, как ребенок!».
Ваше ответственное взрослое «я», парализованное этой раненой иллюзией, на заднем фоне наблюдает за всем происходящим, чувствуя себя беспомощным по мере развития ситуации. Пятилетний «я» неустанно стремится защищать все части вас и не хочет, чтобы плохие события повторились.
После того, как драма развернулась и завершилась, ваш раненый пятилетний ребенок снова затихает, но продолжает бдительно следить в ожидании повторного срабатывания триггера.
Ваш ответственный взрослый «я» пребывает в растерянности и замешательстве: что это было, почему я так поступил?
Вы начинаете процесс очищения или игнорирования того, что только что произошло, и стараетесь идти дальше, закрывая глаза на токсичную повторную боль, которая проявляется каждый раз, когда эта раненая часть подвергается воздействию триггера.
Жить с этой повторной болью очень изнурительно. Подумайте о том, сколько раз вы снова проигрываете эту драму раненого ребенка; возможно, по нескольку раз в день. Если эту повторную боль не излечить, она будет провоцироваться, проявляться и повторяться снова и снова. Я убежден, что таким образом подсознание пытается залечить рану. Тело, разум и дух не созданы для того, чтобы выдерживать этот тяжелый эмоциональный груз.
Как часто вы проходите эти циклы боли? Какие примеры того, как эта повторная боль проявляется в вашей жизни, приходят вам на ум? Это неконтролируемые или чрезмерные реакции.
Повторный неправильный выбор
Еще эти раны повторно проявляются через наш плохой выбор. У вас, наверное, есть такие друзья или родственники, которые снова и снова продолжают встречаться или даже вступать в брак с людьми одного типа, с теми, кто им не очень подходит или вообще доброго слова не стоит. Вы ломаете голову, зачем кому-то сознательно приглашать в свою жизнь того, с кем, казалось бы, им стоит быть вместе в последнюю очередь. Вы это видите, так почему же они – нет? Возможно даже, что вы сами так делаете.
Сами того не осознавая, мы часто приводим в свою жизнь людей в попытке проиграть эти драмы раненого ребенка, и тот, кого мы впускаем в свою жизнь в качестве партнера, часто имеет ту же рану, которую мы безошибочно узнаем с детства. Это корень паттерна брака с матерью или отцом. Мы неосознанно пытаемся исцелить эту часть.
Вы продолжаете встречаться или вступать в брак с одним и тем же типом людей? Вы продолжаете выбирать токсичных людей или эмоциональных вампиров в друзья? Вы продолжаете одинаково реагировать на событие или опыт, например, выходите из себя и кричите или отстраняетесь? Если эта реакция очевидна и бросается в глаза, вы можете позже осознать, что реагируете чрезмерно остро. Вы можете задавать себе вопрос, почему так остро отреагировали, когда само событие выеденного яйца не стоило. Это проявляется ваша рана. Так происходит потому, что был приведен в действие какой-то внутренний процесс и запущен паттерн глубокой эмоциональной раны – повторной боли. Неразрешенная часть вас пробуждается и начинает принимать решения о том, как реагировать на ситуацию. Эта раненая часть привязана к первоначальному значительному эмоциональному событию, и вы продолжаете повторно делать плохой выбор на основании этой глубоко похороненной эмоциональной раны. Эта раненая часть не объединяется с вашим зрелым, ответственным «я»; она отделена от других частей.
Импульсивные реакции
Ко мне пришла супружеская пара, Мартин и Лора. Мартин имел склонность остро реагировать на вещи, которые заставляли его нервничать. Когда срабатывал его триггер, он импульсивно рассылал людям сообщения со словами: «Так не может больше продолжаться» и «Я так больше не могу». Понятно, что друзья и родственники переживали за его состояние.
Лора пыталась вмешаться, исправить ситуацию и успокоить его. Но Мартин попадал в эмоциональную петлю, думая и чувствуя, что все, что он делает – неправильно, и правильно уже никогда не станет. Из-за отсутствия перспективы он эмоционально относился к ситуации, но Лора смотрела на нее с точки зрения логики. У них происходили стычки, так как они не слышали друг друга.
Я придумал метафору, которая помогла Лоре понять поведение Мартина. Я объяснил, что, когда Мартин поступает так, он использует не язык взрослого, а слова и реакции более молодой части его «я», которая не в состоянии справиться с ситуацией. Он ведет себя как пятилетний мальчик, который хочет, чтобы его кто-то услышал и обратил внимание на его дистресс. Раненый внутренний ребенок Мартина хотел, чтобы его чувства признавали. Он не хотел, чтобы Лора пыталась вразумить его с помощью интеллекта.
Лора немедленно осознала. Это объяснение помогло ей понять реакции Мартина, и она смогла стать терпеливее. Конечно, Мартин – взрослый человек, у которого есть работа, ипотека и семья. Он был уже не юн, но какая-то часть него застряла в гораздо более молодом периоде его эмоционального развития. Когда эта эмоциональная часть провоцировалась вещами, с которыми он не мог справиться, эта часть считала, что то, что произошло в том молодом возрасте, повторялось снова. Она приходила на помощь его взрослому «я» и начинала импульсивно реагировать.
