Одним словом, князю Настасья Филипповна показалась беззащитной, ранимой, страдающей, которую нужно оберегать от самой себя и от таких же вспыльчивых людей, как она сама. Он убедился в этом при их личной встрече с Настасьей Филипповной и знакомстве в доме Иволгиных.

Когда Ганя спросил князя:

– А Рогожин женился бы?

Князь ответил:

– Да что же, я думаю, и завтра же можно; женился бы, а чрез неделю, пожалуй, и зарезал бы ее.

Эта мысль буквально застряла в его голове и попыталась увести его по ложному пути. Но по счастью князь лично познакомился Настасьей Филипповной.

Настасья Филипповна в недоумении смотрела на князя.

– Князь? Он князь? Вообразите, а я давеча, в прихожей, приняла его за лакея и сюда докладывать послала! Ха, ха, ха!

Немного погодя, добавила.

– Да чуть еще не бранила вас, князь. Простите, пожалуйста. … кто? Какой князь? Мышкин? – переспросила она Ганю, который между тем, все еще держа князя за руку, успел отрекомендовать его.

Потом еще добавила.

– Скажите, почему же вы не разуверили меня давеча, когда я так ужасно.. в вас ошиблась? – продолжала Настасья Филипповна, рассматривая князя с ног до головы самым бесцеремонным образом; она в нетерпении ждала ответа, как бы вполне убежденная, что ответ будет непременно так глуп, что нельзя будет не засмеяться.

Впрочем князь не дал ей повода над ним смеяться. В итоге князь, при всей своей скромности, не смог стерпеть скандала, который разразился сначала от вспыльчивости Настасьи Филипповны, а затем и Парфена Рогожина, и высказал скандалистке.

– А вам и не стыдно! Разве вы такая, какою теперь представились. Да может ли это быть! – вскрикнул князь с глубоким сердечным укором.

Хочется отметить, что князь не с вопросительной интонацией это произнес, а с укоризненной, как бы констатируя свое разочарование, которое убивает недавнее чувство восхищения. И Настасья Филипповна это улавливает.

Настасья Филипповна удивилась, усмехнулась, но как будто что-то пряча под улыбку, несколько смешавшись, взглянула на Ганю и пошла из гостиной. Но, не дойдя еще до прихожей, вдруг воротилась, быстро подошла к Нине Александровне, взяла ее руку и поднесла ее к губам своим.

– Я ведь и в самом деле не такая, он угадал, – прошептала она быстро, горячо, вся вдруг вспыхнув и закрасневшись, и, повернувшись, вышла на этот раз так быстро, что никто и сообразить не успел, зачем она возвращалась.

Знакомство с Аглаей произошло раньше, чем князь познакомился с Настасьей Филипповной, личное знакомство, но не заочное. Еще при встрече с Епанчиными в их доме князь заметил.

– О да, заметна; вы чрезвычайная красавица, Аглая Ивановна. Вы так хороши, что на вас боишься смотреть.

На вопрос Аделаиды:

– А хороша она, князь, хороша?

– Чрезвычайно! – с жаром ответил князь, с увлечением взглянув на Аглаю, – почти как Настасья Филипповна, хотя лицо совсем другое!…

Далее был небольшой скандал с участием Лизаветы Прокофьевны и Гаврилы Ардалионовича.

Лизавета Прокофьевна, рассмотрев портрет Настасьи Филипповны, уточнили у князя Мышкина:

– Так вы такую-то красоту цените? – обратилась она вдруг к князю.

– Да… такую… – отвечал князь с некоторым усилием.

– То есть именно такую?

– Именно такую.

– За что?

– В этом лице… страдания много… – проговорил князь, как бы невольно, как бы сам с собой говоря, а не на вопрос отвечая.

Аглая тоже оказалась в скверной ситуации, когда дала повод Гавриле Ардалионовичу надеяться на отношения с ней. Многое становиться понятно из его записки к Аглае, которую он передал через князя. И князь решил поучаствовать и в ее судьбе.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.