Мулцибер кусает меня в шею, а я резко разворачиваюсь и влепляю ему такую сильную пощечину, на которую только способна. Он быстро перехватает мои запястья, сжимая их до синяков, заставляя взвизгивать от боли.

– Еще раз так сделаешь, и я сломаю тебе руки, – убийственно спокойным тоном. – Это понятно? – я только трясусь, зажмурив глаза. – ЭТО ПОНЯТНО?! – орет так, что у меня колени подгибаются от ужаса.

– Да! – визжу, задыхаясь болью, зажатая между стеной и его телом. – Отпусти меня, больной ублюдок!

– О, я слышал обращения и похуже.

Демон отшвыривает меня от себя, и я оседаю на колени, потеряв равновесие. Растираю свои запястья, с трудом сдерживаясь, чтобы не наброситься на него снова. Я не думала, что смогу ненавидеть, но его я ненавижу. Этот подонок вызывает во мне такие чувства, что я готова убить его.

Полтора месяца назад

– Диана, скажи, что пойдёшь на свидание с Константином!

– Я ещё не решила, ясно?

Тесс уже час сверлит меня глазами, пытаясь заставить собираться.

– Послушай, чего здесь думать? Премьер-министр Колдора приглашает тебя приятно провести с ним время. Тебе даже не надо такси вызывать, его водитель приедет за тобой! Всё, что тебе нужно это лишь оторвать свою ленивую задницу с дивана и надеть красивое платье!

– Дело не в том, что мне лень, Тесс, – устало говорю я. – Просто свидание с таким высокопоставленным чиновником всегда несет последствия.

А еще я не хочу никаких свиданий. Не могу физически. Любая близость мужчины отдается опасностью и натяжением какой-то струны внутри.

– Это какие же, например? – щурится Тесс.

– Его вполне могут караулить репортёры, я тут я такая выплываю из его автомобиля. Как думаешь, за сколько минут эти снимки разлетятся по интернету?

Сестра заходится смехом:

– Ну да, точно, святая Диана, не желающая становиться знаменитостью. Да не неси чушь, чем скорее о тебе узнает пресса, тем быстрее он решится на более серьёзный шаг. Как ты правильно сказала, он же у нас высокопоставленный чиновник.

– Я не уверена, что хочу от него каких-то серьёзных шагов! – Уже хмурясь, добавляю я. – Я просто брала у него интервью, Тесс, интервью! Ещё рано начинать считать его мужчиной всей моей жизни. Мы знакомы пару часов.

– Знаешь, ты какая-то странная после моей выписки. Я до сих пор помню, как ты пришла, сказав, что нашла деньги на мою операцию. И после этого все изменилось.

Я напряженно молчу, а Тесс вдруг переворачивается на кровати, словно озарение снизошло на неё:

– Погоди-ка. Только не говори мне, что дело в нём.

– В ком? – я вся сжимаюсь, пытаясь понять, откуда ей может быть что-то известно.

– В твоей первой школьной любви! – Тесс заходится смехом, и мое сердце отпускают цепкие руки страха. – Ну, Диана! Ты всегда была однолюбкой, но уже пора бы что-то менять. Девственности можно и лишиться в двадцать четыре.

И я вновь вся подбираюсь, пытаясь нарисовать безмятежность на лице.

Я не могла сказать Тесс о том, как именно раздобыла деньги на операцию. Это бы убило ее. А после того первого раза, мужчины в моей постели не появилось. Честно говоря, одна мысль о подобной близости вызывала во мне жгучий протест.

Я поджимаю губы, а сестра с недоверием смотрит на меня.

– Я подумаю над твоим предложением, – вымучиваю из себя улыбку.

– Покажи серьезность намерения, пойдя на свидание с Константином!

– Тесс, ты не возьмёшь меня на «слабо» таким примитивным способом, мы уже не дети, – улыбаюсь я.

Сестра поднимает над головой журнал, с разворота на меня смотрит строгий брюнет с карими глазами.

– Да ты хоть посмотри, от чего отказываешь! Он такой лапочка! – Мечтательно произносит она.

– Ну так забирай его, раз он так тебе нравится, – усмехаюсь я.

– Да я бы с радостью, но, во-первых, я положила глаз на симпатичного айтишника, а во-вторых, – она разводит руками, – не обладаю твоей внешностью.

– Брось, Тесс, – отмахиваюсь от нее, – мы же двойняшки, одна кровь.

– Но не близнецы, к сожалению. Нос и телосложение мне явно достались от папеньки. – Она задумчиво ощупывает собственный нос.

– Он бы обиделся, узнай с каким разочарованием ты говоришь о его генах.

Мы переглядываемся, а потом синхронно смеёмся, валясь на кровать.

Через какое-то время Тесс тихо произносит:

– Я скучаю по ним.

– Я тоже, дорогая.

Сестра подползает ко мне, обнимая и тихо шепчет на ухо:

– Диана, они хотели бы, чтобы у каждой из нас был кто-то заботливый, кто-то состоявшийся в жизни. Мне кажется, что Константин понравился бы маме. Прошу тебя, перестань уже наказывать себя бог знает за что, и хотя бы попробуй побыть счастливой!

Я громко выдыхаю, сдаваясь. Спорить с сестрой и её навязчивыми идеями всегда было непросто.

– Хорошо, – выдыхаю я, краем глаза смотря на страницу с фотографией Константина. В жизни он даже лучше: живой, энергичный, улыбчивый, интеллигентный. Сразу видно – такой станет надежной опорой в жизни.

Или это во мне говорит убеждение, что вид джентльмена придает и благородство?..

– Отлично! – взвизгивает эта интриганка, вскакивая и бросаясь к шкафу. – На сегодня, я твой стилист!

***

2322 год, наше время

Я не понимаю, как жить в этом постоянном мраке. Солнце здесь не восходит, радуя приближением нового дня. Я никогда не обращала внимания на самые простые радости, но сейчас, находясь на Арканууме, в Адских Землях, я ощущаю всю боль от потери солнечного света. Вставать с постели я перестала примерно на третий день. Ради чего? Я пленница, судьба которой известна.

Я лишь надеялась, что Тесс смирится и сможет жить без меня. Она умница, моя сестра, и справится. Лучше меня знает, что заложники Аркануума не выживают. Превращаются в кости и пепел, если только от них оставляют хоть это.

Сколь бы сильно Константин не любил меня, он никогда не променяет меня на дело своей жизни, на свою родину. Я знаю это, и прощаю ему этот выбор.

– Скучаешь по своему любовнику? – усмехается Мулцибер.

Он приходит каждый день или каждую ночь, я давно потеряла ход часов. Здесь, в нескончаемой ночи, мне стала недоступна такая роскошь, как время. Какая ирония, на Земле я то и дело кляла себя за то, что не могу подстроиться под график и ненавидела часы. Теперь я была готова кровью заплатить за то, чтобы мне их дали.

Мулцибер, этот псих, этот демон, говорит со мной, неся какой-то бессмысленный бред, рассказывая жуткие истории из своей жизни. Никакой конкретики, только кровавые отрывки.

Но больше всего меня пугает, когда он, шатавшийся чёрт знает где, приходит, когда я сплю. Он может часами сидеть на стуле, просто глядя на меня спящую. Я знаю это, потому что не раз просыпалась под его тяжелым взглядом, светящимся в темноте.

О чём он думает? Чего хочет от меня?

– Он не любовник, а мой жених.

– Какая разница, – усмехается демон, делая глоток из бутылки, – вы решили пожениться, потому что он тебя классно трахает, вот и вся история.

– Убирайся прочь отсюда! – кричу, натягивая одеяло повыше.

– Я задеваю твои чувства своей грубостью, а принцесса?

– Ты самое жуткое создание, которое только создавал Бог!

– Тшшшш, – он перемещается со стула на кровать, прижимая раскаленный палец к моим губам, – не произноси тут этого слова, Диана. Здесь мой мир, он создан по моему образу и подобию, это моё творение. – Он обводит взглядом комнату. – Тебе нравится? Скажи, ты получаешь удовольствие от своих каникул?

– Когда за мной придут, я с удовольствием посмотрю на твоё тело, нашпигованное пулями!

Мулцибер смеется так громко, что мне хочется зажать уши руками.

– Кто за тобой придёт, мм? Я не вижу вокруг орды твоих спасателей. Может они здесь? – Он заглядывает под кровать. – Или здесь? – Он поднимает одеяло, а я резко дергаю ткань обратно.