Я почувствовала, как рука Влада сильнее сжала мою ладонь. Не думаю, что это означало его поддержку. Он злился, ему неприятно от услышанного. Это не удивительно. Как может понравиться, что твой любимый человек признался в том, что испытывал кайф во время секса с другим.

— Вы можете вспомнить, когда принимали препарат в последний раз? В виду некоторых данных это очень важно.

— Я думаю, что мне подмешивали его в пищу. Сама я не глотала таблетки и не кололась. Учитывая это… накануне того дня, что меня освободили. То есть позавчера.

— Хорошо.

Доктор снова начал сверяться с записями и делать некоторые пометки на бумаге. Что-то в его словах насторожило меня. Зачем ему нужна такая точная информация?

— Ввиду каких данных это важно? — задала я вопрос напрямую.

Врач поднял свои глаза и наконец-то оторвался от записей.

— Анализы говорят о том, что Вы беременны, Аня.

От автора:

Спасибо за то, что читаете мои произведения! Не забудьте подписаться!

Всех люблю. Ваша Катерина.

Мне довольно сложно осознать услышанное. Хотелось верить, что мне просто все это кажется. Такого просто не может быть. Почему все это происходит именно со мной. Сейчас нестерпимо захотелось сбежать и скрыться где-нибудь в темном укромном углу.

— Что? — тихо переспросила я в надежде, что мне послышалось. Как говорится, надежда умирает последней.

— Вы беременны, Аня. Срок около двух недель. Совсем маленький конечно, но уже достаточный, чтобы отобразиться в анализах, — сказал уверенно доктор. Я вглядывалась в его лицо, пытаясь уловить намек на шутку. Но ничего… Он был предельно серьезен.

Не послышалось… Это словно удар поддых, как гром на голову, словно ушат ледяной воды без предупреждения. Казалось, еще немного и стены вокруг меня начнут осыпаться словно карточный домик. Весь мир рухнет, и я останусь сидеть на краю этой чертовой кровати совершенно одна. Одна с этой новостью…

Все вокруг закружилось и поплыло. Картинка перед глазами перестала быть четкой. Последнее, что помню, как Влад с доктором меня подхватывают и не дают упасть. Я не потеряла сознание совсем, но равновесие нарушилось. Меня бросало то в жар, то в холод. В висках стучало. Сердце бешано билось. Я беремена. Я! Именно я! Почему я? Почему именно сейчас? Чем я так не угодила своей судьбе, что она меня постоянно наказывает?

Врачам понадобилось некоторое время, чтобы привести меня в чувство. Несколько сестер бегали по палате и что-то делали. Окружающая суета еще больше раздражала. Мне пихнули под нос что-то с резким запахом, наверное, нашатырь. От него стало немного легче. Сознание взбодрилось.

Все это время Влад не отходил от меня. Он помогал медсестрам и сидел рядом со мной. То и дело целовал мою руку и поправлял волосы. От его нежных поцелуев в лоб было приятно и тепло.

— Я оставлю Вас на некоторое время. Если что-то понадобиться — просто нажмите кнопку рядом с Вами.

Приветливый мужчина в халате вышел из палаты. Он понял, что сейчас больше ничего от меня не узнает. Надеюсь, это все новости, что он хотел мне рассказать.

Мы остались внутри. Наедине. Не могу сказать предпочла бы я сейчас остаться одна или с Владом. Соколов по-прежнему сидел рядом. Он гладил мои волосы. На его лице отчетливо была видна полуулыбка. Я же его радости не разделяла. Ребенок никак не входил в мои планы. Но больше всего пугало другое…

— Как ты? — спросил парень.

— Отвратительно, — призналась я, — почему ты улыбаешься? — его выражение лица не давало мне покоя.

Как он мог вообще улыбаться после услышанного. Я лежала будто придавленная тридцатитонным камазом. Влад улыбнулся еще шире и поцеловал меня в макушку, а потом поднял мою руку и чмокнул в раскрытую ладонь.

— Моя любимая беременна, что может быть лучше, чем это?

Он радовался тому, что я жду ребенка. Господи! В обычной ситуации нормальная девушка отдала бы все за такие слова своего партнера. Это безусловно умиляло и грело душу. Но я его чувств не разделяла. Я люблю Соколова, однозначно. Однако есть одно НО…

— Ты хочешь ребенка? — я задала очередной вопрос.

— Я хочу нашего ребенка, — он намеренно подчеркнул слово «нашего» в этой фразе.

Я больше не могла молчать и смотреть на его радость. Как же он не понимает? Как же он не ставит перед собой очевидный вопрос?

— А ты уверен, что это твой ребенок? — мне понадобилось собрать в кулак всю свою силу воли, чтобы произнести это.

Влад немного округлил глаза и уставился на меня. Он либо идиот, либо прикидывается. Я только что рассказывала доктору о том, что от наркотиков мне было хорошо во время секса с другим, а он просто пропустил это мимо ушей.

— Что ты имеешь ввиду? — выражение лица парня резко изменилось. Оно стало серьезным и немного растерянным.

Я молча смотрела на него, подбирая нужные слова. Мне было больно даже думать о том, что я могу быть беременна от Сергея. Но такая вероятность была, причем не маленькая.

— Я могу быть беременна от него, — произнести эти слова оказалось куда сложнее, чем подумать. Имя произносить не нужно. Мы и так поняли друг друга.

Влад отпустил мою руку и сел ближе к краю кровати. Еще минуту назад он был так счастлив, а сейчас сидел чернее тучи. Я поднялась на локтях и прикоснулась к его плечу. Мое сердце разрывалось от этой картины. Соколов просто раздавлен сейчас. Он так радовался нашему общему ребенку, но мне пришлось окунуть его в суровую реальность.

— Влад… — я попыталась начать разговор.

— Мне… мне нужно некоторое время подумать… — после этих слов парень вскочил с кровати и выбежал в дверь.

Он просто бросил меня одну. Видимо его слова о любви ничего не стоили. Это были просто бессмысленные и лживые фразы, не имеющие под собой ничего. Я бы пошла за ним на край земли, а он отвернулся от меня при первой же проблеме…

Чувство обиды и одиночества захватило меня. Больничные стены неприятно давили и не давали дышать. Мерзкое ощущение чего-то страшного, что ждет меня впереди, не давало расслабиться.

Непрекращающаяся паника и абсолютное отсутствие разумного выхода из этой ситуации только усугубляли мое положение. Это было невыносимо. Но нужно держаться… нельзя опускать руки… В конце концов, теперь я уже не одна. Нас как минимум двое.

Я ощущала смутные чувства к этому ребенку. Не зная, кто его настоящий отец, мне было сложно определиться с эмоциями. Если бы отцом был Влад, то я несомненно была бы счастлива. Это стало бы просто подарком судьбы. Он был бы моим ангелом. Моим счастьем. Даже без Влада. Даже, если бы он не захотел остаться с нами — я все равно была бы счастлива.

То, что было с другой стороны, меня пугало… Если ребенок от Сергея? Что делать тогда? Мысль об этом будто душила меня… Этот ребенок всю жизнь станет напоминать мне о том кошмаре, что я пережила. Он будет ребенком от чудовища, что снился мне в кошмарах долгие годы. Всю оставшуюся жизнь придется жить с ощущением рук Сергея на своем горле.

Конечно всегда есть возможность избавиться от плода. Но я никогда на это не решусь… Маленький комочек не виноват в том, кто его родители. Он не несет ответственности за грехи своего отца.

Меня разрывали противоречия и неопределенность. Мне нужно знать, кто отец ребенка. Обязательно нужно узнать…

Я была счастлива и в ужасе одновременно. Меня бросало из одной эмоции в другую. От счастья и нежности к малышу до желания расцарапать живот и выбросить эту мерзость, что растет у меня внутри.

Я пыталась смириться, пыталась принять все это, но получалось с трудом…

С растрепанными чувствами я долго не могла заснуть. Утро следующего дня также не было радостным. На фоне сильных переживаний и стресса у меня начало тянуть низ живота.

— Анечка, как Вы? — я рассказала о своих ощущениях медсестре, она позвала доктора.

— Живот очень болит. Я немного перенервничала вчера, — говорить о том, что весь вечер и полночи я металась по палате словно загнанный зверь не стала.