К малышке подошла весталка — последовательница святой Весты. Она должна была забрать девочку в монастырь, чтобы та изучала магию света и молилась ангелам. Возможно, ее праведная жизнь спасла бы крошку от неминуемой гибели.

— Это тебя зовут Азалия? — Спросила женщина, улыбаясь.

— Да, а вы пришли забрать меня, потому что я плохая дочка?

— Нет, что ты. Церковь Эльрата — самое лучшее место в Империи. Сердце всего добра и Света на нашей земле, твой отец желает тебе всех благ, если отправляет к нам.

Дочка посмотрела на него грустными глазами, Рутгер кивнул, подтверждая слова монахини. Неуверенными маленькими шажочками она последовала за женщиной, то и дело оборачиваясь на непоколебимого отца.

***

Такие же печальные глаза глядели на него сейчас. Девушка взмолилась, просила не оставлять ее в этом мертвом городе, клялась все сделать ради своего спасения. Рыцарь положил руку на сердце, поглядел на витраж с драконом. Он передал девушку стражникам, отдав нужный приказ, а сам отправился в покои, где его ждала теплая постель.

Но уснуть у рыцаря так и не получилось. Как только он сомкнул глаза над ним нависла темная фигура. Вскочив мужчина обнаружил в своей комнате воина, одетого в темные одежды. На лице чудака была маска из бычьего черепа. Похоже, это был слуга некромантов.

— Уже завтра город атакуют мертвецы. Мэр лжет — жители прокляты, обречены. Каждый, кто умрет здесь, попадет под действие проклятия, уходите немедленно! — Дрожащим шепотом предупредил воин.

— Как ты смеешь учить меня, отворачивать от моей веры?! — Медленно подходя к мечу закричал Рутгер. — Впрочем, я не посмотрю что ты ученик ходячего трупа — поляжешь в одну могилу с ним.

— Я не желаю вам зла. — Коротко ответил незнакомец. Он побежал на балкон, намереваясь спуститься по веревке и сбежать, но опытный воин вовремя перехватил чужака и развернул лицом к себе.

— Ты не понял, малец, я не собираюсь отпускать отступника, слугу некроманта!

И с этими словами он, как подобает истинному рыцарю, не задумываясь пронзил паршивца мечом.

Глаза того мигом остекленели, хватка ослабла. Шатаясь гость упал с балкона и полетел вниз с обрыва. Стараясь не думать об этом, забыть, как ночной кошмар, Рутгер вернулся в постель.

Утром его разбудил оруженосец — принес письмо, сказал, что срочное. Открыв конверт рыцарь с ужасом обнаружил на нем печать монастыря, а прочитав содержимое впал в ступор.

Господин Рутгер!

Вынуждены сообщить вам, что сплетни по городу растекаются быстро. Узнав о вашем походе на Соколиный Глаз сестра Азалия заволновалась. Ангел явил ей тревожное видение о проклятых некромантах и она вознамерилась предупредить вас лично.

Наши монахи отговаривали ее, однако молодая кровь непредсказуема. Украв одежду одного орка девушка пустилась в бега, возможно через пару дней она будет у вас. Не дай Эльрат, чтобы это случилось во время осады. Лучше вам встретить ее и отправить домой.

С уважением, сестра Тиабиния.

— Череп быка — символ Орды! — Наконец-то выдавил из себя рыцарь. В письме речь шла о нескольких днях, но как же они ошибались! Разве дочь легендарного первопроходца не смогла бы найти срезы?

***

С рассветом Соколиный Глаз накрыли огненные снаряды. Нежить пришла раньше срока — мертвые воины не разбивали лагеря, не спали и не знали усталости. Люди были застаты врасплох, большинство погибли, даже не проснувшись. Рутгер бежал под метеоритным дождем, сотворенным полководцем мертвых, перескакивал тела и отталкивал бегущих к нему солдат. Перед глазами стоял образ Фивонии, окруженный божественным светом.

Наконец-то он добрался до решетки, где заканчивалась местная речушка. Крики вокруг уже поутихли, ворота затрещали под натиском катапульт. Заметив черную фигуру в воде рыцарь схватил ее и, прижав к себе, поспешил вытащить на берег, словно ее еще можно было спасти.

Крови не осталось, только алые пятна на одежде. Тело было холодным, однако волосы под капюшоном все еще сияли, словно рассветная заря. Дрожащей рукой Рутгер снял маску-череп. Руки коснулись знакомого носа-пуговки, а затем ледяной щеки.

— Прости меня, умоляю, прости! Это моя вина… моя слепота погубила тебя! О Эльрат, ты отвернулся от меня, так прими хоть душу моей дочери! Не виновата она, что пала от рук собственного отца!

— Ургаш и тот содрогнется глядя на твой грех. — Голос позади рыцаря принадлежал неживому человеку. Он уже слышал его раньше — правитель Эриша приходил на пир королевы Фриды. — Упивайся своими черными делами вместе с остальными. — Мощная огненная стрела поглотила опечаленного отца вместе с дочерью, превратив их историю в забытый прах.