Никакого беспорядка и шума: вещи аккуратно сложены, а пациенты спят. Похоже, знакомство вымотало не только интернов, но и больных.

Первая палата Зэд. Он поворачивает ключ в замке и раздается щелчок.

— Спокойной ночи, мистер доктор.

— А ты разве не спишь? — С удивлением спрашивает Джордж.

— Мёртвые не спят, но вам не стоит волноваться, я просто вырублюсь, как обычно.

Следующая Грусть.

— Не надо, тетенька, не надо. — Говорит она сквозь сон, когда интерн прикрывает плохо закрытую дверь и запирает на замок.

Соломка спит так крепко, что не реагирует на него, Чужая ударила рукой в стену, но не смогла из-за бинтов сделать это сильно. Джордж подумал, она тоже проснулась, но это была больная рука и ничего больше. Хамелеон спит и Инсанабили тоже. Она такая милая, когда обнимает этого плюшевого мишку… Стоп, мишку?! Но разве можно пациентам брать с собой вещи, да и на камерах никакого золотистого мишутки не было! Он снова смотрит в небольшое окошко в двери, но теперь там темно, ведь луна спряталась за дождевые облака.

Штейн очень сильно ворочается, наверно ему снится кошмар, Историк бормочет во сне, Жених прижимается к невидимой красавице, 13-й перевернулся на бок так, что Джордж подпрыгнул, остальные тоже спят.

Я никогда не видел столько страданий и боли в один день, но с другой стороны, есть вещи очень серьезные, от которых невозможно избавиться без боли и потерь. Завтра я увижу тех, с кем работал мой брат. Он говорил, они ведут себя спокойно, но мне кажется, тоже будут кричать.

Мне не особо интересна история этой больницы, слышал только как-то раз что её основатель построил какую-то усыпальницу в подвале, но наверно люди тех времен перепутали склеп с моргом. Неудивительно, что тут так много страшилок, хотя где же им еще быть?

Закрыл комнаты и отдал ключи Федору. Как поздно, наверное, уже все спят, но я просто не могу уснуть! Быть может, не стоило гулять перед сном? Но если Историк советовал мне прогуляться он знал об этом, и это не мешает ему засыпать.

Мне кажется, в коридоре кто-то ходит. Я уже не ребенок, чтобы верить в призраков, скорее всего это один из врачей, но лучше пойти и проверить.

========== 3. Новый день по ту сторону двери ==========

Комментарий к 3. Новый день по ту сторону двери

Истории от лица больных будут скакать от персонажа к персонажу

Забывашка проснулся минут за десять до того, как Джейсон пришел открывать двери. Он не помнил где находится, но догадывался, что его так называют, ведь амнезия преследовала какое-то время, достаточно долгое, чтобы прицепилось такое прозвище.

Парень нервно огляделся по сторонам: маленькая комната с решетчатым окном в стене и кроватью около двери. Обстановка и тишина вокруг его нервировали, и Забывашка подбежал к двери. Его руки схватились за решетку, он попробовал вырвать ее, хотя что-то подсказывало, что это бесполезно.

— Ты как будильник, только сегодня что-то пораньше.

— Кто тут?! — Напуганный парень отскочил от решетки и посмотрел на стену, думая что это она с ним заговорила.

— Историк, пациент из соседней камеры.

— Пациент? Так это больница…

— Да, не тюрьма, хотя очень похоже.

— А откуда ты знаешь, что я боюсь попасть в тюрьму?

— Да ты рассказал мне как-то раз.

— И сколько же времени я тут сижу?

— Не знаю, хоть у меня и нет амнезии, но в этом месте время потерялось. И да, не советую тебе сегодня ссориться с Джейсоном, просто не кричи и не бейся, иначе опять получишь двойную дозу успокоительного.

Забывашка не понимал о чем речь, пока в коридор не вошел высокий мужчина в белом халате. Он по очереди открывал двери, а вслед за ним ходила медсестра с подносом.

— Пациент номер двенадцать. Ага, вот ваши! — Прощебетала кучерявая девушка, когда бугай открыл его камеру.

Она протянула Забывашке какие-то непонятные таблетки и он их выпил, как и советовал Историк, а после этого все начало понемногу проясняться.

Парень, как и несколько других пациентов, вышел в коридор, на ходу поздоровавшись со Штейном и Чужой. Его сознание не могло выдать много информации о тех, кто его окружал: «безумный, но добрый гений, однорукая напуганная девица» — ничего больше.

Все расселись по углам и начали заниматься своими делами, он тоже что-то делал, но почему-то выронил это время из головы, словно его и не было.

— Скоро? Уже полчаса тут стоим! — Жаловалась девушка за дверью

— Вроде все, можно идти.

«На завтрак» дополнил он слова медсестры Жанны. Да, теперь парень вспомнил, что ее надо называть «медсестра», а Джейсона «санитар» иначе они сделают что-то плохое, а еще, что память возвращалась к нему утром кусками каждый день, но вечером опять улетала.

Пациенты всей толпой пошли на завтрак, их сопровождали две медсестры, санитар ушел к карцерам.

Еда в тарелке была такой серой, что больной отвернулся от нее на секунду.

— Папа, я не буду этого есть! — Тонкий детский голосок полоснул по его сознанию, словно ножик, но тут же затих.

Во время завтрака Забывашку накрыла волна спокойствия и еще одно воспоминание: фиолетовые таблетки нельзя пить на пустой желудок, их дают толи после обеда, толи после ужина.

В зал ввели еще девушку из карцера, она была сестрой той, что сидела около Забывашки, и кинулась ее обнимать, улыбаясь во весь рот. Сестрёнка посмотрела на неё печально, но не оттолкнула. Так они и стояли, пока санитары не оттащили их в разные стороны.

Один из больных заперся в туалете и воевал с Джейсоном, который отчаянно пытался «выбить эту долбанную дверь», но Забывашка решил не наживать себе проблем и просто вернулся в коридор пациентов. Вслед за ним зашла еще одна девушка из карцера.

— Могли бы и покормить, жлобы. — Огрызнулась она, поправляя свои короткие волосы.

— Вот сначала подумай над своим поведением, а тогда проси есть. — Также грубо ответила санитарка.

***

— Сначала Грусть, затем Зэд. — Объявил Джейсон, выводя из коридора грустную девушку, чью сестру поместили в карцер. Через пять минут увели и вторую больную.

— Соломка, хочешь еще раз сыграть, пока нас не повели на процедуры? — Предложил Штейн, расставляя чёрные шашки.

— Почему бы и нет?

Девушка села напротив него и начала расставлять свои фигуры.

«Засунь эти кружки в свои уродливые рыбье глаза!»

Отведя взгляд от полированной доски, Соломка начала игру, стараясь смотреть на фигуры, а не на то, что в отражении.

Со счётом 2:0 (первая партия была до завтрака) началась третья игра, ей сегодня однозначно везло. Мысли текли спокойно и ясно, несмотря на то, что она приняла утром таблеток, и тут вопрос, который выбил ее из колеи.

— А что у тебя с волосами? — Спросил Забывашка.

Она помнила свои роскошные золотистые волосы, как каждый день проводилась по ним расческой сто раз и заплетала в хвостики. Так же помнит, как часами стояла перед зеркалом, хотя мечтает об этом забыть, как этот олух о том, что каждый день задаёт ейодин и тот же вопрос.

— Ты, идиот, уже достал меня! — Историк не раз говорил ей уважать болезнь Забывашки, но она больше не могла.

Началась драка, которую пришлось унять двум медсестрам. Соломку долбанули приличной силы разрядом из шокера, который эти дамы просили в подарок у Картера. Предупредили что в следующий раз отправится в карцер, кому-то приспичило в туалет, они вывели его, потом привели и все пошло как обычно. Забывашка дулся на неё, но он скоро забудет, а она нет.

Не забудет как та девушка из зеркала начала двигаться по своей воле. Тогда Соломка еще думала, что скоро встретит новую подругу, возможно даже сестру… Как же блондинка ошибалась.

«Ты думаешь, мне приятно изо дня в день повторять твои действия и твою жизнь?! Нет! Если ты еще раз возьмешь эту гребаную расческу в руки, я тебя убью!»

Врачи сказали, больная сама разрезала себе живот стеклом, хотя по факту это и была она, только другая. С тех пор Соломка ела то что любит другая, никогда не брала в руки расческу и следовала всем ее указаниям.