Во взгляде Забывашки что-то прояснилось. Он снова вскочил на ноги и разволновался.
— А жена была? Как их звали? Где они? Почему я здесь?
— Мы работаем над тем, чтоб ты сам все вспомнил. Если к нашей следующей встрече ты не забудешь, спроси еще раз, и я отвечу.
Энтузиазм больного упал. За спиной он сжал одну руку другой, Маилз уже вызвал Жанну.
— Не волнуйся, просто держи это у себя в голове, и не давай ускользнуть.
Забывашка бросил взгляд на интерна.
— Постараюсь, док.
Третей привели Зэд. Она села на кушетку не поздоровавшись, и продолжала сидеть, не двигаясь. Джордж подошел к ней. Он хотел положить руку на плечо девушки и слегка растормошить, но она отодвинулась прежде чем он успел что-то сделать.
— Не старайся найти пульс, его там нет. Я давно уже мертва.
— Насколько давно?
— Два года.
— Как именно ты умерла?
— От болезни.
— Разве тебя никто не лечил?
Ее руки слегка дернулись.
— Лечили, а как иначе?
— Твои родные были рядом когда ты…
— Я УМЕРЛА! УМЕРЛА! УМЕРЛА! ЯСНО? А теперь меня продолжают лечить, и это мое наказание!
Не успел никто среагировать, как девушка схватила со стола календарь и швырнула в Джорджа, тут уже он, наученный горьким опытом, пригнулся. После этого за больную взялся Маилз. Он успокоил ее и продолжил разговор. На его слова она так не реагировала.
— Впервые за эти два года кто-то взял ее за живое. — Сказал Маилз после того, как Зэд увели.
Настала очередь Чужой. Она зашла в кабинет, не переставая дергать повязку. Маилз тщетно пытался с ней что-то сделать, сегодня она просто не хотела идти на контакт. Разве что удалось ее успокоить, и девушка таки оставила свою повязку в покое. Доктор предположил, что в скором времени расстройство может начать прогрессировать, и вторая рука больной тоже выйдет из-под контроля.
Обед немного развеял эту атмосферу и дальше Джордж работал с приподнятым настроением.
От Хэппи (да сегодня что-то привело ее в хорошее настроение, значит, ее сестра сейчас грустила) тоже почти никакого толку. За натянутой улыбкой крылась какая-то тревожность, она весь сеанс вертелась на месте и хихикала, как ребенок, и лишь под конец заговорила.
— Мне никогда не было так хорошо! Ах, должно быть моей сестре сейчас очень плохо, что же случилось? Дайте нам поговорить!
— Ты же знаешь, что из-за вашего заболевания это невозможно.
— Прошу, ей нужна поддержка.
— Другие пациенты могут ее утешить, к тому же завтра вы, скорее всего опять поменяетесь назад.
И последним пришел Штейн. Он лег на кушетку и вздохнул с таким облегчением, будто весь день бегал по коридору.
— Может, великий Франкенштейн удостоит нас своим вниманием?
В ответ на слова доктора тот расхохотался.
— Франкенштейн это то существо, над которым работал мой прапрадед, а я Штейн, это фамилия всего нашего рода.
— Не заставляй меня снова просить Джейсона преподать тебе урок вежливости. Ты все еще не оставил своих попыток оживить мертвецов?
— Как можно? Дело всей моей жизни, и жизней моих тети, деда, двоюродного прадеда и многих других!
— Честно, уже и не знаю, что с тобой делать.
— А вы просто оставьте меня тут, пока Картер не найдет себе новую игрушку.
— Что-то ты разбушевался сегодня.
— А как же! Я так счастлив! Целый день корчиться от боли, и наконец-то облегчение!
— Видимо, вместе с обесбаливвющим ему вкололи какой-то транквилизатор. — Предположил Джордж.
— Некому было его туда подсыпать… разве что тому, кто дал нам эту ампулу.
Он продолжал нести бред в течении всей терапии, а потом Штейна вернули в палату, парень грохнулся на кровать и наконец-то расслабился.
========== 4.Звонок ==========
После ужина братья заглянули в ту часть больницы, где персонал проводил свое свободное время. Там и правда было много развлечений: небольшой телевизор, книги, стол для игры в тенис, а еще удобные кресла. Все выглядело так по-домашнему, будто это место существовало отдельно от всей больницы.
Джордж подошел к Жанне и отвлек ее от чтения романа.
— Нам нужно позвонить, но в больнице нет связи.
Ее глаза все еще продолжали бегать по строчкам в книге, и все же она ответила.
— Попробуйте на крыше, люк в конце коридора.
Как только Джордж и Боб ушли в комнату вошла Алиса. Она упала на кресло, сняла шапочку с красным крестом, и бросила на столик.
— Я так устала, Жанна. Работаю тут до полуночи, потом встаю рано утром и снова работаю.
— Не ты одна, мы все. — С сочувствием сказала черноволосая. Она даже отложила книгу.
— А сегодня еще и Картера подменять. С каких это пор он дежурит?!
— Если дежурит, значит есть причины.
— Такое чувство, что меня переехали раза четыре. Сегодня я не буду в этом учавствовать.
— Никуда ты не денешся, — тяжелый вздох, — нам нужно прилагать вдвое больше усилий, ведь мы не в полном составе.
— А толку? — Она всокчила с кресла, но тут же медленно опустилась назад. — Сколько времени мы уже пробуем закончить начатое, и даже не сдвинулись с места!
— Возможно, скоро все измениться, а пока остается только ждать или…
— Хорошо, подождем. — Отрезала Алиса.
***
— Алло? Джордж, это ты? — Долгие гудки в телефоне сменились женским голосом.
— Да, я и Боб. Звоним тебе, как и обещали.
— Как там практика?
Рука прикоснулась к засохшей ране на лбу. Все еще немного болела. Сказать об этом значило
(ты же не маленький, она не заберет тебя с работы и не запрет в комнате)
расстроить ее. В детстве Джордж старался не расстраивать маму, чтобы не получить по шее, а теперь — чтобы его родители не страдали.
— Слегка непривычно работать в частной клинике, но интересно.
— Много работы?
— Достаточно. А вы не скучаете там без нас?
— Если честно, в доме стало пусто. Такое чувство, что мы с отцом постарели лет на десять.
— Не говори так, мам, в душе вы моложе нас.
— Просто мне нужно время чтобы привыкнуть. Вы уже не маленькие, но я все еще пытаюсь вас уберечь. Даже сейчас мне кажется, что вы в опасности. Я случаем не заболела?
— Нет, это просто нервы.
— Ну если ты так говоришь, тогда мне не о чем волноваться. А теперь дай трубку Бобу.
Старший брат наблюдал за разговором. Он не слышал слов матери, но и так догадывался, о чем они говорят.
— Привет, мам.
— Боб, как я рада тебя слышать!
— А где отец?
— Все еще на работе. Как там…
— Моя практика? Ничего особенного или нового, просто набираюсь опыта.
В трубке запала короткая пауза, всего на несколько секунд.
— Ты очень умный и талантливый человек, впрочем, как и твой брат. Я понимаю, ты там очень занят и он тоже, но можешь кое-что пообещать мне?
— Все что угодно.
— Присмотри за ним, Боб, даже если другие это делают. Ты же знаешь его как никто другой.
— Обещаю, впрочем, как всегда.
Они еще минут пятнадцать передавали трубку друг другу, и поочередно рассказывали о своем. Иногда мама мимолетом спрашивала о том, какие там больные и как их лечат, но братья отвечали, что ничего особенного в них нет, и она снова спрашивала о погоде, новых знакомствах и комнатах, которые им достались. Когда разговор наконец-то закончился, Джордж вздохнул с облегчением.
— Ты так и не сказал ей об инцеденте на складе. Думаешь, это мелочь?
— Нет, просто подумал, что не стоит ее зря нервировать.
— Да, ты прав, если что-то случится, обращайся лучше ко мне, я помогу, как всегда.
***
Еще один день подходит к концу. Постараюсь больше не выходить в коридор по ночам, в конце концов это работа Федора. Сегодня я не сказал кое-чего маме, нужно сделать все возможное, чтобы такого больше не случилось.
Опять кто-то идет по коридору, но мне рано вставать так что…
Джордж закрыл свой дневник и спрятал в ящик стола. Думать о сегодняшней стычке совсем не хотелось, и записывать тоже. Просто вычеркнуть это из жизни и забыть навсегда. Помнить надо только хорошее.
