— Мы ничего не знаем ни о нем, ни о твоих настоящих родителях. — Признался отец. — И мы с мамой поймем если ты захочешь отыскать их, покинешь нашу ферму, тебе ведь уже восемнадцать…
— Что вы такое говорите? Вы мои единственные родители, и хотя мы иногда ссоримся я вас люблю. Мне хочется узнать только одну вещь. — Диана склонила голову на бок и посмотрела матери в глаза. — Ты видела ее в ту ночь? Женщину с прогнившим рогом, что ждала его на горизонте?
Мать побледнела и крепче схватилась за отца. К ее горлу подступил порыв рвоты, а ноги задрожали.
— Там никого не было, милая, только тот старик. Ночь была ветренной, темной… никто не выходил на улицу…
Та странная атмосфера между ними пропала так же быстро, как возникла. Мать прокашлялась и они с отцом ушли по делам, а Диана Пай как ни в чем не бывало отправилась в гостинную. Уже в коридоре ее встретили сестры и потащили в комнату Мод.
— Мы тут приготовили тебе кое-что, только обещай не подглядывать.
— Обещаю.
Стоило Пинки закрыть глаза, как девчонки принялись стягивать с нее пижаму. Почему-то она оказалась в басейне, куда ходила ее сестра Лили. На нее смотрели какие-то девчонки в купальниках и хохотали.
— Груди нету совсем!
— Купальник наверно донашивает!
По щекам потекли слезы. Пинки слизала их и в животе снова начало бурчать от голода.
— Уже все, открывай глаза!
Девушка стояла перед зеркалом в полный рост, сестрички окружили ее и с волнением ждали. Лили даже держала Диану за руку.
На теле девушки красовался сарафанчик до колен. Сверху сиреневый, ниже пояса — с белыми полосками. Слева была небольшая нашивка в виде трех красных шаров, и такой же красный пояс бантом. Так же кто-то надел на нее зелено-фиолетовый пиджачок чуть выше пояса, и конечно же черно-розовые туфли на платформе, о которых она мечтала уже полгода.
— Ничего себе… какая красота, сколько цветов!
Пинки едва не допрыгнула до потолка, сестрички заулыбались. Они вместе уселись на кровать Мод и начали вспоминать ее детство.
— Сколько мы уже сидим? Я проголодалась.
— Сейчас только десять утра. — Ответила Мод. — Понимаю, ты хочешь увидеть все сюрпризы сразу, но торт будет только вечером. — Она едва заметно улыбнулась.
Разговоры продолжились, но для Пинки они были какими-то отстраненными. Отвечая на нелепые вопросы девушка снова и снова возвращалась к той женщине на горизонте, к ее гнилому рогу. Она даже готова была поклястся, что чувствовала запах поп-корна и карамели, запах цирка, он становился все сильнее…
За обедом Диана так же умяла немало еды. В честь Дня Рождения братья и сестры ее не упрекали, хоть и удивились такому апетиту.
— Что-то мне не хорошо, живот болит. — Простонала розовоовлосая, отодвигая от себя тарелку с кексами.
— Наверняка вчера ничего не ела, чтобы побольше сладостей умять. — Сказал кто-то из детей.
Пинки ушла в свою комнату чтобы отлежаться. Боль в животе не утихала, но она постепенно начала засыпать. Из глубин ее подсознания вырывался новый запах — сырости, плесени, сточных вод. Уже невозможно было сопротивляться дремоте, кто-то подошел и укрыл ее одеялом, как когда-то в дестве.
Проснулась Диана Пай уже вечером, как раз к ужину. Она посмотрела на часы и тут же вскочила на ноги. Девушка быстро поправила прическу и платье, после чего пулей слетела вниз. За окном лил дождь и бушевал ветер, свет в доме выключило, но все еще можно было разглядеть силуэты мебели.
Пинки кое-как добралась до кухни, даже не зная, будет ли там ее кто-то ждать. Однако, за столом отчетливо виднелись силуэты всей ее семьи, кроме родителей. Розововолосая тоже села на свое место. На секунду она представила, как сидит здесь совершенно одна, будто все забыли о ее празднике. Так бы и случилось, если бы ее подкинули к детдому, а не в эту семью. Тогда она мысленно поклялась себе, что всегда будет носить фамилию Пай и никогда никому не расскажет, что приемная.
Позади раздались шаги, комнату осветил тусклый свет свечей. Пинки повернула голову направо и увидела своих родителей, точнее их силуэты и глаза… глаза, почему-то сверкавшие ораньжевым.
— Задувай свечи и загадывай желание. — Сказали они хором.
Девушка закрыла глаза и загадала желание, которое никому не должна была говорить. В этот же момент помещение осветила молния.
Перед ней стояли два трупа с обгрызенными до костей головами. Отстутсвие крови на их одежде делало родителей Пинки больше похожими на восковых кукол.
Остальные сидели за столом без малейших следов насилия, но глаза их были стеклянными, а рты зашитыми в вечной улыбке. В голове начали раздаваться крики и всхлипы, которые заглушались дождем.
Пинки подошла к своей сестре Мод и легонько ее толкнула, все еще считая это идиотской шуткой. Тело покосилось и упало со стула. Следующий удар молнии заглушил крик.
Диана Пай выбежала на улицу. Гроза все еще бушевала, но дождь уже закончился. Она последний раз обернулась на свой дом, где, словно куклы, навеки замерли все ее родные и близкие, на странный шарик в окошке ее комнаты, и на свои волосы, где теперь блестела ярко-красная полоса…
Она так же смотрела на небо, ожидая увидеть радугу. Почему-то ей казалось, что после дождя всегда появляется радуга, но в этот раз появились лишь новые тучи, и холодный ветер погнал Пинки Вайз навстречу ее судьбе.
========== Часть 3 ==========
— Здраствуйте, уважаемые посетители. Добро пожаловать в «Особняк Калигари», вы не первые исследователи, которые отважились переступить порог этого места. Посмотрим, сколько вы продержитесь.
Как только последний посетитель переступил порог особняка, двери захлопнулись. Народ был в восторге от такого дома ужасов: никаких тебе экскурсий по маршруту и нудных речей, делай что хочешь!
Дейзи решила отправиться на кухню и найти себе какой-то сувенир. За окровавленной дверью с мясницким ножом ее ждало небольшое помещение с дубовым столом, резными стульями, и медной посудой.
Вся еда на тарелках пластиковая, никакой пыли и паутины — наверно, это самая уродская комната и уж точно никто не заметит, если один кубок из подноса пропадет. Девчонка хватает тот, что на краю стола.
***
— А вот и наш первый клиент. — Говорит Пинки, когда девушка с громким криком выбегает из особняка.
— Вы хоть знаете, сколько стоило мое новое платье? А теперь весь мой наряд испорчен, из-за вашей дурацкой шутки с бокалом и кровью.
— О, что вы, мы ничего не наливали в бокалы. — Заверил единорог в цилиндре — хозяин дома ужасов.
— Да? Тогда как вы обьясните вот это?
Дейзи ткнула накрашеным ногтем в свое белоснежное платье, ее глаза округлились от удивления.
— Но… тут же была кровь… все платье… я чувствовала, как она стекала по локтям, еще теплая!
— Не желаете фото на память? — Пинки уже сидела на стуле около фотобудки, где виднелись четыре фото с разных ракурсов. Ни на одном из них не было ни единого кровавого пятна.
***
Трей выбрал второй этаж, точнее спальни. Его друган Курт тоже решил там прогуляться, но пока пони-неудачник топтал ковер, Трей взлетал под самый потолок. Друзья как раз собирались достать маркеры и оставить свои афтографы на одной из декораций, как вдруг дверь резко захлопнулась.
***
— Призрак!
— Вампир!
— Призрак!
— Вампир!
— А я тебе говорю, там был чертов призрак, прям как моя бабуля. Чувак, точно она, протягивала свои отвратительные мятные конфеты и все время кашляла.
— Да ты там в кровати видел декорацию, а я — настоящего вампира. Он схватил меня, откинул голову назад, и уже собирался укусить, я чуть в штаны не наложил!
— А давай спросим у этого билетера, он же создал дом ужасов.
Парни прекратили спорить и уставились на того единорога, что впарил им билеты по пять долларов.
— Скажите, вы ведь прикрепили фальшивого вампира под потолок, это фишка такая? — Спросил пегас.
