— Он схватил его за руку, утащил под землю, и больше никто никогда этого мальчика не видел.

Клоун бесцеремонно схватил ребенка и они оба исчезли в маленьком водостоке. Дети тоже начали паниковать, Пай услышала, как один из них спросил у мамы «с ним все будет хорошо?». «Да, солнышко, его кто-то спасет» — соврала мать.

— А его старший брат…

Третья фигурка появилась рядом. Мальчик был куда выше первого ребенка, но немного ниже клоуна. Он осматривался по сторонам, бегал по улице, но никак не осмеливался заглянуть в водосток.

— Он решил отомстить злому клоуну, собрал всех своих друзей, вместе они спустились в канализацию и победили это.

К грустному парню подошли еще шестеро детей и он мигом повеселел. Сценка превратилась в канализацию, где все дети дружно навалились на клоуна и победили его. Маленький мальчик выбежал им навстречу и радостно обнял (Пинки знала, что эта часть была для самых маленьких, ведь на самом деле его уже не было).

Дети довольно заверещали, начали хлопать в ладоши и потихоньку выходить из шатра — уже вечерело, хотя внутри цирк оставался таким же ярким как и днем.

— Но навестив это старое логово… — продолжал Дискорд уже лишившись слушателей, — я нашел там одно уцелевшие дитя, порожденное оно. Я бы оставил его себе, мои маленькие друзья, но они становятся такими опасными когда вырастают! Так что я отдал ребенка одной доброй семье, может, они ее воспитают.

Пинки слушала до последнего слова, а тогда загадочный фокусник просто исчез в тумане и все вокруг исчезло. Она осталась одна посреди ночи на месте Осеннего Фестиваля.

От шатров остались только черные каркасы, которые возвышались словно ожившие скелеты на кладбище. Крики, гам, музыка — все затихло, им на смену пришли тишина и ночной туман. Не было ни звезд, ни луны — ночь очень облачная и холодная.

За спиной раздались тихие шаги, они сопровождались звоном бубенчиков на туфлях. Пинки знала, что это клоун. Марионетка каким-то образом сбежала от Кризалис и теперь идет за ней. Оно облизывается, оно хочет поесть после стольких лет спячки, оно любит маленьких непослушных девочек, идущих с незнакомцами…

Руки крепко хватают ее и тянут куда то в темень. Пинки начинает кричать и вырываться, едва сдерживая слезы, но ее тощие ручки бессильны.

Клоун тащит Диану Пай все глубже и глубже в туман, вот его млечно-белые своды смыкаются над головой и надежда когда-либо увидеть солнце пропадет. В нос ударяет запах канализации, сырости и прелой листвы. Слышится плач других детей, звон бубенчиков затихает.

Она падает на что-то мягкое, девочке хочется спать…

***

— О, Пинки, мы так рады, что ты очнулась! — Мать прижимает девочку к себе. Диана никогда не видела на ее лице столько эмоций.

Мод стоит в сторонке и смотрит на это. По ее покрасневшим глазам видно, что она плакала, волновалась.

— Мам, что произошло?

— Твоя сестра не уследила за тобой, и ты потерялась в толпе. Папа отправился на поиски и нашел тебя в лесу, недалеко от фестиваля. Мы думали, какой-то злодей хотел тебя украсть и убить, но ты жива и здорова, это главное!

— А клоун, вы видели клоуна?

И Пинки рассказала им все, что произошло с ней в цирке. Папа успокоил девочку: примерещилось от шока. Розововолосая запротестовала и в доказательство решила показать свою руку, где оставались следы от когтей Дискорда, но сейчас там не было даже шрама.

Комментарий к Часть 1

Герои выглядят как персонажи эквестрия герлз, то есть это больше люди,чем лошади.

========== Часть 2 ==========

Пинки проснулась от щекотки. Один из ее многочисленных братьев сидел у нее на коленях и щекотал босые ноги девочки.

— Мама уже приготовила завтрак, спускайся скорее.

Сказав это, мальчик побежал вниз, а Диана Пай неохотно стянула с себя одеяло. Девушка встала с кровати, подошла к зеркалу и начала расчесывать свои волосы. На секунду она отвела взгляд от своего лица и посомтрела на комнату в отражении. К изголовью кровати были привязаны три красных шара. Впрочем, в этой комнате, где все сетны были испачканы краской, а потолок увешан цветными камушками, их трудно было заметить.

— И кто же это дарит мне подарки раньше времени? Мод, Сьюзи… может Лили или Питер…

Закончив приводить свою преческу в порядок Диана вновь посмотрела на себя. Пару лет назад она и не думала, что станет такой: талия как песочные часы, кожа без единого прыщика, а волосы стали ярче кожи.

Она с улыбкой вспомнила себя несколько лет назад — тринадцатилетнюю девушку-подростка с кучей комплексов. Ах, чего тогда только не вытворяла эта девчонка! Она красила волосы всем что под руку попадало, воровала у сестры косметику, пыталась ходить на носочках чтобы казаться выше… Теперь же Пинки стала прекрасной девушкой, правда одна привычка осталась.

Яркая одежда. На каменной ферме ее ни то что бы не любили просто не использовали: по мере работы наряд быстро пачкался и становился серым, как все в этом доме.

Пинки подумала о том, что ее уже тошнит от всей этой серости. Слишком много этого мерзкого цвета, он напоминает ей о липкой манной каше, о работе до упаду о (тумане) всех тех вещах, что она так не любит.

И тут все отражение озарила ярко-ораньжевая вспышка. Девушка отскочила от зеркала, споткнулась о стул и упала на кровать. Шариков там не было.

Все огромное семейство Пай собралось за завтраком, как обычно в семь утра. Только сегодня кухню украшали разноцветные гирлянды, а завтрак в основном состоял из сладостей.

— Мы приготовили блинчики с сиропом, твои любимые. — Сказали близнецы, после чего торжественно поставили тарелку на стол перед имениницей.

Блинчики были слегка пригорелыми, Диана отрезала кусочек поапетитние и попробовала.

— Очень вкусно.

Она съела все, что приготовили ее младшие братья, а так же мамины домашнее пирожки и запила все это вишневым киселем. Другие дети поели и разбежались по дому — они несказанно радовались выходному. Пинки осталась сидеть за столом совершенно одна. Она боялась признаться себе, что все еще хотела есть.

Вдруг в комнату зашли ее родители. Отец закрыл за собой дверь, а мать задвинула шторы. Диана Пай успела заметить, что на улице сгущаються тучи.

— Пинки, мы с твоим отцом решили, что сегодня самое время тебе кое-что рассказать. Ты должна знать, что это никак не повлияет на наши отношения, и ты всегда будешь нашей любимой дочерью.

Ладошки девушки сжали края ее пижамы. Она всегда боялась этого разговора, представляла его с самых малых лет. Часто слышала голоса по ночам.

«Ты плохо работаешь, Пинки, ты — треснувший камень в нашей семье.»

«Твой хохот только мешает, сколько можно смеяться без повода?»

«Почему ты не можешь сидеть смирно?!»

И каждый раз, когда она слышала их, телом проходила непонятная дрожь, все внутри сжималось от ужаса, а потом расслаблялось и ей становилось очень хорошо.

— Я слушаю.

— Понимаешь, много лет назад в двери нашей фермы постучал старик. Незнакомец попросил нас о помощи: он был слишком стар и немощен, чтобы брать на себя такую ответственность.

Пинки закрыла глаза и увиела перед собой странную картину: рогатый старец стоит на пороге, кутаясь в порванный плащ и прижимая к себе маленький сверток, от туда торчала прядь розовых волос.

— Он сказал, что его дочь умерла недавно… — Слышался дрожащий голос матери вдалеке.

— И теперь смерть идет за мной.

Словно в подтверждение его слов, на горизонте появилась молодая женщина в черной мантии с почерневшим, прогнившим рогом. Она тянула к нему свою руку и ждала там, вдалеке.

-…поэтому мы подумали, что сможем взять этого ребенка к себе. — Закончила мама, держа отца за руку. — Это была ты, Пинки, ты наша приемная дочь, которую мы любим как родную, понимаешь?

Розововолосая кивнула и улыбнулась. Улыбка ее была не фальшивой: то приятное чувство вновь разнеслось по телу и заставило ее улыбаться.