— Я расскажу о твоей выходке Миранде, вас всех линчуют! — Устав и испоганив свой наряд, вампирша отступила, с тех пор у нее всегда было два платья.

— А ты, оказывается, и материться умеешь. — Присвистнув, подытожил Карл. Это зрелище длилось так долго, что пол пачки сигарет улетело в никуда.

— Говорила же, Френк попросил быть с вами повежливее. — Переводя дух ответила девушка. — Ладно, я понимаю, металл, но вот эти вот скелеты — это уже перебор.

— Думаешь, это я сделал? А хрен там, меня бы устроила твоя смерть! — Улыбаясь во весь рот заявил ученый. — Можешь благодарить себя и ту маленькую тварь, которая живет в тебе.

— Та гадость, которую Френк показывал… Стой, когда ты… И зачем… Чудовище, заем ты сделал это со мной?!

Она кинулась к нему, начала бить, но едва ли прикосновения Айлин можно было почувствовать. Девушка расплакалась, оскалилась, а тогда с горечи пнула его последний раз и вернулась в лабораторию, бормоча что-то вроде «куда» или «когда».

За ужином кузен сказал, что подруга так и не выходила из его комнаты.

— Кажется, она догадалась, и очень сильно переживает по этому поводу. — Глядя на полную тарелку еды пробормотал он. — Прости, сегодня кусок в горло не лезет.

Опечаленный ученый попытался отвлечься, занявшись делом, а вот Карл решил поговорить с девушкой. Как и ожидалось, она лежала на кровати, завернувшись в одеяло.

— Эй, ты вот здесь ноешь, а мне, между прочем, оскорбительно! — Наигранным тоном пожаловался Хайзенберг. — Я тебе на халяву дал сверхспособности, спас жизнь, а ты еще чем-то бля недовольна!

— Чудовище, да кто тебя просил? — Осмелившись покинуть свое убежище спросила ученая. — Мой друг и сам мог бы, он ничем не хуже тебя.

— Да, и что, сделал бы из тебя инвалида с искривленными костями? Мои солдаты, детка, они не царапают, они калечат, чтобы потом добить. — От раздражения он по привычке потянулся в карман, держа напоготове зажигалку.

— Можно подумать, быть заживо съеденной этим вашим каду лучше, чем стать инвалидом!

— Ну я же не сдох, и эта вот сука уже сколько лет живет… Может, оно любит уебков, я не знаю.

Между ними повисла пауза, помещение стали заполнять клубы дыма. Спустя минуту девушка поморщила нос, отойдя от шока, она осудительно глянула на лорда.

— Не курите в помещении, это отвратительно!

— Если это тебя волнует… — растоптав окурок о пол, протянул Карл, — значит, наш маленький казус разрешен, верно?

Девушка промолчала, тогда он подошел к ней, от чего светловолосая поежилась.

— К тому же, — продолжил Хайзенберг, — тебя не испоганило, как того головастика Моро, ты очень так даже ничего сохранилась, как для больной.

— Ты… Вы тоже. — Покрываясь румянцем выдавила из себя девчонка.

Остолбенев, словно статуя, она уставилась на него, а тогда стальная стена вдруг толкнула ученую, и та оказалась в плену губ, что минуту назад так ловко держали сигарету. Щетина уколола ее личико, а запах перегара показался даже опьяняющим, когда он легко коснулся губ, а потом так резко ворвался в ее рот своим языком, словно та была еще одной сигарой, с которой Карл проделывал свои фокусы.

Руки опять обхватили ее тело, на этот раз не только верхнюю половину. Одна стягивала куртку, молния на которой сама собой расстегнулась, другая обнажала бедра, подталкивая девушку к постели.

Упав на покрывало Айлин почувствовала его губы на шее, ее опять захлестнуло чувство стыда, но та позволила ему превратиться в возбуждение и попросту наслаждаться. Ее тело стало словно ватным и почему-то очень чувствительным, разум уже улетал куда-то далеко.

— Хэй, детка, а вот тут тебе нужно поработать!

Ненадолго светловолосая пришла в себя. Хайзенберг стоял перед ней в полном комплекте, так сказать, только очки аккуратно положил на стол — чего доброго в порыве страсти эта девчонка их разобьет. В голову снова начали стучаться мысли, довольно здравые — какого черта она творит, почему этот человек вызывает в ней подобные эмоции… Но теперь разве не все равно, если та чертова тварь может убить ее с минуты на минуту?

Плюнув на все Айлин принимается стягивать с него одежду, в спешке путаясь то в пуговицах, то в застежках. Карл наблюдает за этим, после чего делает вывод.

— А ведь у тебя этого не было раньше.

Она остановилась на брюках, сняла их и тут же отвернулась, перед тем как продолжить. Но ее партнер не был столь скован. Он, не давая девушке привыкнуть, что кто-то касается ее и ласкает, разыграл небольшое представление своими пальцами. Касаясь клитора, половых губ, ласкал их, дразня несчастную легкими поцелуями в грудь, от чего тело Айлин вздрагивало, томимое ожиданием.

— Сволочь. — Прошептала она, прикусив губу. — Пытать меня решил!

— Что же, ты сама попросила.

Его последующие движения не были столь нежными и медлительными. Один резкий толчок, от которого тело сковало болью, затем обратно, от чего боль усилилась, и вновь его руки впиваются в таз, пока он входит в нее, так же безжалостно, как в тот день входили в тело лезвия одного из его экспериментов.

Но, несмотря на парализующую боль, девушка ощутила сильное желание продолжить это, его движения втройне возвращали ей то удовольствие, которое она получила в день их первой маленькой игры, в животе снова что-то сжалось, а тогда приятная нега разлилась по телу. Она почувствовала, что он тоже замедляет движения и вновь простонала, когда оба подошли к очередному оргазму.

— Карл, черт подери, я тебя, тебя…

Хайзенберг прервал ученую поцелуем, дерзнув в этот раз укусить ее пухленькую губу. Определенно, Френк нашел что-то в ней, но он нашел куда больше.

— Я тебя прибью, зараза! — Наконец-то договорила девушка. — Вытворять такое…

— Будто тебе не понравилось? — Уже одеваясь спросил он. — Или хочешь сказать, я могу только металлолом по фабрике тягать?

— Нет. — Чуть нежнее проговорила девушка. — Очень даже неплохо.

***

Это утро было не таким уж плохим, для него так точно. Айлин больше не рыдала, нашелся подходящий дом, хотя эксперименты двоюродного брата успели заинтересовать исследователя. Что же, не все сразу! Они всегда могут созвониться в случае необходимости.

— Ну, что, собираем вещи! — С облегчением вздохнув заявил Френк.

— Что? Куда? Зачем? — Подняв брови спросила подруга.

— Переезжаем, ведь ты сама меня торопила! — Посмотрев на нее в недоумении ответил парень.

— Если ты уж так дорожишь своим кузеном, мы могли бы погостить еще недолго. Как ни как, эксперименты у вас — дело семейное. — Похлопав его по плечу заявила ученая.

Френк перевел взгляд на брата, тот улыбался, наблюдая за всем этим из-за угла, но что-то не особо спешил вмешиваться. Вероятно, свое слово он уже сказал.

— Не знаю, почему она так переменила мнение, ведь соседи тут и правда того… — Удивленно сказал кузен, глядя на старшего. — Без тебя ведь не обошлось, верно, Карл?

— Не твоего ума дело, мелкий. — Повесив на родственника свою шляпу заявил он. — Маловат ты еще для таких фокусов.