========== Часть 1 ==========
Том забежал домой в шесть часов вечера, что было довольно странно в Канун Всех Святых. Обычно дети Рейвенвиля собирали конфеты до девяти, а то и десяти часов, истинно веря, что урожая хватит на год (хотя сладости заканчивались через неделю). Мальчик был одет в костюм пирата: белая рубашка, черные штаны с красной заплаткой, медальон с черной меткой на шее (на самом деле, съехавшая повязка на глаз), утром еще была шляпа, только сейчас ее сдуло ветром.
— Ну, как улов? — Поинтересовался отец.
Сын опустил взгляд в пустую сумку, ком подступил к горлу. Конфеты! Он же мог взять хотя бы чуть-чуть, чтобы отвести подозрения. А что, если родители узнают, если накажут его, что если ничего не сработает, когда кто-то разгадает секрет? Томми снова посмотрел на отца, предвкушая скандал или хотя бы выговор, но вместо этого получил горстку леденцов и добродушную улыбку.
— Что же, в следующем году будет лучше.
Родители знали: это был особенный день, даже более важный, чем обычно. Они не ожидали, что их малыш принесет что-то, более того даже удивились, когда тот попросил достать костюм. И когда мальчик захотел поскорее поужинать, а тогда заперся в комнате, никто не приставал к нему с расспросами и не предлагал зажечь фонарь. Мама с папой позволили своему чаду немного помолчать, оставить чувства при себе. В конце концов, у каждого могут быть свои секреты.
Ах, если бы секрет Тома был прост! Что там скрывают дети в первом классе? Новые ругательства, которые увидели на заборе? Потраченные на сладости деньги? Поломанную игрушку? Их тайны и рядом не стояли с тем, что поселилось в голове одноклассника.
Все началось с подростков, которые решили попугать новеньких в школе, рассказав парочку страшных историй. В первый же день им поведали легенду про Одноглазого — самого первого жителя города. Поговаривали, будто жил он в самом большом доме, где привык быть хозяином. Как-то раз сосед вызвал ворчливого парня на дуэль, где тому шпагой выбили правый глаз. Рана была такой серьезной, что через неделю дуэлянт погиб, да так его и закопали с повязкой, а вот в доме, где с тех пор жили богачи Рейвенвиля, то и дело происходили странные вещи.
Их было очень много, хоть еще один учебник напиши. Кто-то пугался, кто-то смеялся, Томми было все равно. Он считал байки старшеклассников глупыми, да и только. Его знакомая, младшая дочь мэра, говорила, что в том самом доме их семья живет три года, и ничего странного ни днем ни ночью не происходит. Так что Одноглазый казался выдумкой, чем-то из ряда сказок.
До вчерашнего дня. Известный так же как Канун Кануна, время самых больших розыгрышей и пакостей. В это время все скупают слизь, искусственную кровь и туалетную бумагу, оставляя сладости на завтра. Том решил воспользоваться этим чтобы купить конфет и отнести покупку на кладбище.
Странное место, где мальчик бывал всего дважды. С чем его можно было сравнить? Разве только с библиотекой, да, пожалуй, взрослым стоило назвать его «библиотека людских душ». Множество книг, некоторые с одной иллюстрацией, другие вообще без картинок. На каждой имя, фамилия, две даты и небольшая эпитафия. Учителя говорили, есть вещи, которых нельзя описать, одним из таких было слово «жизнь», в понимании Тома жизнь и была этой самой книжкой.
Раньше сориентироваться среди полок помогали родители, теперь гость остался в библиотеке сам. Один поворот был похож на другой, дороги водили кругами, так что найти ту самую табличку оказалось не просто. В поисках пацаненок наткнулся на очень необычный экземпляр — треснутый камень, где стерлись абсолютно все надписи, только фотография, заросшая мхом, поглядывала на посетителей.
Это был Одноглазый, взаправдашний, не из легенд. В тот миг все внутри взорвалось, словно одна искра запустила цепную реакцию. Если легенда о застреленном на дуэли была правдой, могло ли это значить, что и другие сказки существовали? Может, они так же заросли пылью забвения, в ожидании, когда кто-то их заметит?
Всю вчерашнюю ночь Томми мучился, не зная, что ему делать с этой идеей. Спросить у мамы с папой? Нет, они точно найдут оправдание, выкинут любую возможность чуда, а подростки лишь пошутят, а то и назовут психом. В таких вещах нельзя полагаться на других, надо проверять самостоятельно.
Около восьми часов вечера один школьник — первый в Канун Всех Святых — отправился в постель. Лежа под одеялом он снова прокручивал в голове легенду, но не про Одноглазого. Она была особенной и пересказывалась лишь в октябре, потому что происходила всегда на Хэллоуин.
«Смерть боится фонаря» — называли ее мальчишки. Ходило поверье, что, если в ночь с тридцать первого на первое Хранитель (кем бы он не был и где бы не жил) найдет на могиле тыкву со свечкой, он сможет спрятать покойника от гибели, и даже вернуть к жизни, хоть и делает это с неохотой. «Выбора нет» — поясняли старшие, — «должен, обязан, аж зубами скрипит от зависти, старый черт»!
Том решил проверить достоверность этой россказни. Днем он почистил тыкву от мякоти, положил внутрь свечку, а вечером, вместо того, чтобы идти на колядки, прокрался на кладбище и оставил там дар. Это и был тот секрет, что сын берег от родителей, та самая тайна, которая не давала уснуть. Теперь кроху мучал другой вопрос: как же все будет происходить, и как узнать, сработало ли?
Любопытство долго донимало паренька, казалось, прошел не один год с того момента, как он лег в кровать, и до того, как прокрался на улицу, обойдя спящих родителей. К счастью или нет, а время никогда не играет на чьей-то стороне, оно просто идет себе, не обращая внимания на капризы людей, так что годы превратились в парочку часов, одиннадцать ночи, если точнее, даже не полночь.
Лицо Рейвенвиля сильно поменялось. Не осталось больше на улицах детей в разноцветных масках, утихли крики и звуки дверных звонков. Тропинки наводнили взрослые, наряженные в отвратительные одежды, лишь отдаленно напоминавшие того или иного монстра. И хотя каждый из них пытался походить на что-то особенное, по факту все превратились в зомби — шатались, ворчали, падали в кусты, никто даже не заметил маленького мальчика, что шел мимо них словно невидимка, погруженный в свои воспоминания так же, как они в собственные мысли.
Когда Тому было три года к ним в дом пришла мамина подруга. Осень тогда выдалась необычайно теплой, а яркие листья до последнего держались на ветвях, так что Хэллоуин получился красочным и веселым, словно на картинке. Она сказала, что могла бы взять ребенка с собой колядовать, к тому же у нее тоже был один такой колядовальщик.
Так Томми познакомился с Джеком. Голубые глаза, похожие на фонарики, черные волосы, вечно лохматые, немного кучерявые, и характер — словно маленькая петарда выскочила из коробки фейерверков, и теперь бесконтрольно носилась по улицам. Парочка почти сразу сдружилась и побежала вперед, так что старшие только в след им глядели! Через пару лет дети ходили по домам самостоятельно, а в прошлый праздник даже выиграли конкурс за самую большую добычу.
Каждый день с Джеком был веселым и пробегал как год. Столько всего нового придумывал, фантазер, а какие трюки выделывал, взбираясь на дерево! После такого дня оставалось только прийти домой в ссадинах и синяках, запачкав новые штаны, а потом дружно побежать в кусты от деда, который шел на огород вырывать крапиву или ломать прут. Товарищи с нетерпением ждали школы, ведь там было столько новых возможностей для приключений.
Но Джек не дождался. Этим летом мальчика свалила какая-то болячка. Пускай другие дети любили поболеть, вываляться в кровати и ничего не делать неделю, для заводного любителя неожиданностей такое лечение походило на пытку, более того болезнь как-то неправильно действовала на будущего школьника, словно его радость и смех разозлили ее.
Голубые глаза превратились в грязно-серые, их заслонила отросшая челка. Джек лежал в постели два месяца, не переставая кашлять и хвататься за горло. Старшие не пускали друга, так что мальчики общались через окно. Каждый вечер Том рассказывал ему, как они весело поколядуют, а возвращаясь домой намеривался отнести товарищу кусок пирога, однако к утру забывал о задумке.
