— Именно.
— Да с какой стати, если ты женился сначала на мне?!
— Но так требовала Тара. А ещё хотела, чтобы её, а не твой сын в будущем правил Магадхой.
— Э! Нечестно!!! — громко возмутилась Юэ, вскакивая на ноги, подхватывая скомканное сари и кое-как обматывая ткань вокруг груди, потому что возмущаться, будучи совершенно голой, казалось ей несолидным. — Как она могла потребовать такое, если я уже беременна, и совершенно очевидно, что наш первенец будет ювраджем?
Дхана Нанд только тяжело вздохнул и развёл руками.
— Гадко! — с чувством прокомментировала Юэ, снова небрежно швыряя сари на пол и усаживаясь сверху в позу лотоса. Одеваться, похоже, она передумала.
Дхана Нанд покраснел и торопливо отвёл глаза, опасаясь нового прилива невоздержанности, на сей раз уже со своей стороны.
— Согласен. Это был очень некрасивый поступок, которого, кстати, я совершенно от Тары не ожидал. В юности она никогда не вела себя так. Я не сумел разобраться сегодня, — продолжал самрадж, — было ли это продиктовано ревностью, задетой гордостью или чем-то ещё… Да и не хочу её понимать! Если она захочет остаться во дворце — пусть живёт. Я дам всё: дорогие украшения, лучшую еду, богатые одеяния. О ней будут заботиться не меньше, чем о Дурдхаре, но моё сердце занято. Ей придётся смириться с тем, что она упустила свой шанс четырнадцать лет назад.
— А ты сам не сожалеешь об упущенном шансе? — напряжённо спросила Юэ, всё ещё боясь поверить, что страшная опасность миновала.
Вместо ответа она ощутила, как руки Дхана Нанда притянули её ближе, а их губы снова соприкоснулись в нежном поцелуе.
— Нисколько, — услышала она в ответ, когда поцелуй прервался. — Наоборот, я бесконечно рад тому, как в моей жизни всё повернулось.
====== Глава 18. Отношения проясняются ======
Кипя от гнева, Тарини уверенно продвигалась в сторону выхода, игнорируя возгласы Дурдхары, спешащей следом. Слуги, проходившие по коридору, удивлённо покосились на свою юную госпожу, которая, путаясь в собственном сари, цепляясь ножными браслетами за края ткани, стремилась догнать какую-то суровую дэви с браминской тилакой на лбу, но при этом одетую и вооружённую, как кшатриани.
— Постой, Тара! Ты не можешь уйти! — кричала Дурдхара.
— Ещё как могу, — сквозь злые слёзы отозвалась Тарини, продолжая удаляться.
Дурдхара наконец догнала свою спасительницу почти у самых дверей, ведущих за пределы дворца. Дыхание царевны сбилось, нежно-голубой чадар, расшитый жемчугом и серебряными нитями, она потеряла где-то в коридоре.
— Погоди, — Дурдхара крепко прижала ладонь к вздымающейся груди. — Дай отдышаться.
— Ну что ещё? — недовольно буркнула Тара. — Я привезла тебя домой, поговорила с твоим братом, который меня оскорбил. Кажется, больше здесь делать нечего.
— Пойдём ко мне, — Дурдхара ухватила Тару за руку. — Поговорим.
— О чём? — Тарини дёрнула плечом. — Самрадж Дхана Нанд уже обозначил, кем я ему прихожусь — нелюбимой женщиной, к которой он не собирается прикасаться даже краем одежд или тени. А ведь всего четырнадцать лет назад я являлась для него целым миром! — с горечью добавила она.
— Об этом и поговорим, — Дурдхара тоже выглядела изрядно рассерженной. — Придумаем вместе способ вернуть тебе расположение брата.
— А такое возможно? — усмехнулась Тарини. — У него в опочивальне, в голове и в сердце поселилась новая возлюбленная. Для меня здесь нет места. Я не стану унижаться перед ним, а перед своей соперницей — подавно.
— Есть много способов выжить ту, кого терпеть не можешь, — прошипела сквозь зубы Дурдхара. — Вдвоём мы непременно придумаем, как избавиться от Юэ. Только не уходи!
Тара оглядела Дурдхару с головы до ног оценивающим взглядом.
— Сильно же тебе ненавистна здешняя махарани, — сделала вывод она.
— Да я готова её в гарем продать или в далёкий ашрам выслать! — заскрипела зубами Дурдхара. — Но только это всё надо проделать так, чтобы не узнал брат.
Тара с невесёлой улыбкой покачала головой.
— Нет, дорогая, — она, будто невзначай, потрепала Дурдхару по волосам. — Я бы не советовала тебе таким способом избавляться от дэви Юэ. Дхана Нанд всё равно рано или поздно узнает, кто виноват, и он тебя не простит. Не порть отношения с ним. Вот увидишь, пройдёт два-три года, и он потеряет интерес к этой женщине, как потерял его ко мне. Сейчас он очарован ею, потому что для него это новая любовь, но ничего, всё изменится и довольно скоро. Как давно они женаты?
— Четыре Кришна пакши* и пять Гаура пакши** минуло.
Тара злорадно усмехнулась.
— Ничтожно мало. Она носит его первенца, поэтому Дхана очарован ею, но как только махарани Юэ родит нескольких детей, утратив свежесть кожи и гибкость талии, всё это очарование закончится. Тебе надо всего лишь подождать.
— Ждать, пока она перестанет быть ему интересной, придётся лет пять или десять! Я столько не выдержу, — скривилась Дурдхара.
— О нет, — Тара продолжала ласково гладить царевну по голове, — куда меньше. Ко мне он охладел через год после того, как поклялся жениться. Значит, столько же придётся подождать и тебе. Всего год — и Дхана Нанд, как мне видится, перестанет носиться со своей женой, словно с бесценным сокровищем.
— Но тогда и ты, возможно, снова станешь интересной ему, если будешь рядом,— обрадовалась вдруг Дурдхара, схватив Тару за обе руки. — Тебе просто надо выждать удобный момент.
Тарини грустно улыбнулась.
— Вряд ли, — заметила она. — Я не сомневалась по пути сюда, что, едва увидев меня, Дхана Нанд вспомнит прошлое и с радостью выполнит любое моё желание, как это случалось прежде. Но ничего не будет, как раньше. «Нелюбимая»! Как он мог сказать такое обо мне?! Никогда не забуду. Впрочем, довольно мучить себя. Прощай.
Она снова попыталась уйти, но Дурдхара опять остановила её.
— Тебя кто-то ждёт в том месте, откуда ты пришла? — нахмурившись, спросила царевна. — Тот, кто очень дорог тебе, и ты должна к нему вернуться?
— Люди, к которым я привыкла, — пожала плечами Тара. — Те, кому некогда пообещала помощь и помогла. Но среди них всё равно больше нет самой замечательной на свете женщины, — печально прибавила она.
— Ты о ком? — заинтересовалась Дурдхара.
— О махарани Муре, — Тарини смущённо уставилась в пол.
Глаза царевны стали круглыми от удивления.
— Ты знала Муру?!
— Да, — слабо улыбнулась Тара. — Мои родители до того, как прийти жить в Магадху, провели несколько лет в хижине неподалёку от крепости, ныне разрушенной твоим братом. Всё детство я играла с детьми, прибегающими в лес собирать фрукты, а моя мама общалась с лекарями, ищущими целебные растения. Они обучили моих отца и мать полезным рецептам. Иногда к нам забредали кшатрии из Пиппаливана. Раненых исцеляли мои родители. Те, кто не был ранен, получали воду, пищу, корм для коней и ночлег. А однажды я познакомилась с девочкой, которая была старше меня всего на четыре года. Мура заехала в нашу хижину со своим отцом после охоты. У того кшатрия умерла жена, Мура осталась его единственным его ребёнком. Поскольку мечта иметь сына от любимой супруги не сбылась, а повторно жениться тот кшатрий не желал, он воспитывал Муру, словно мальчика. Его дочь умела ездить верхом, стрелять из лука, управляться с мечом и дротиками. Ей было тогда двенадцать, мне — восемь. Она мечтала стать царицей той крепости с парой тысяч жителей, называемой Пиппаливаном. Мы подружились. Мура учила меня делать кхир и ладду по особому рецепту, оставленному её матерью. Первые мои попытки взять в руки оружие тоже случились благодаря ей. Она часто потом выбиралась ко мне. Приходила в гости и после того, как вышла замуж за Чандравардана, — Тара то ли вздохнула, то ли всхлипнула. — А в один ужасный день всему настал конец. До отца долетели слухи о том, что царь Магадхи ищет брамина, способного быстро, за пару лет, обучить военному искусству его сыновей. Такая работа сулила много хлопот, но тот, кого выбрал бы махарадж, получил бы щедрое вознаграждение. Отец решил попытать счастья и в числе прочих гуру приехал в Паталипутру, чтобы продемонстрировать свои умения. Он особенно не рассчитывал на успех, но ему повезло: выбрали его. Всей семьёй мы перебрались в Магадху. Отец не стал строить себе богатый ашрам, хотя мог бы. Махападма готов был предоставить ему любые средства, но отец считал, что для воспитания царевичей нужна лишь крыша над головой, достаточная, чтобы защитить в сезон дождей, поэтому простых домов будет достаточно. Самое печальное, мы теперь жили очень далеко от Пиппаливана, и встречаться с Мурой я уже не могла, а она даже не знала, где я, потому что мы собрались и уехали внезапно, — Тара поникла. — Я ежедневно упражнялась в военном искусстве, чтобы отвлечься от безрадостных мыслей об утрате подруги. Так вышло, что сыновьям Махападмы я приглянулась, хоть я и не стремилась стать чьей-то невестой! Однако отец заметил, что его ученики всё чаще заглядываются на меня. Тогда он позвал меня и спросил, кто мне нравится больше других. Дхана был самый юный и привлекательный, кроме того весьма ловко управлялся с мечом. Я указала отцу на него. «Из него выйдет толк, — согласился отец, — я обучу его лучше всех, не утаив своих секретов. Он станет сильнейшим воином, раз моя дочь избрала его в мужья!» Я опешила, лишившись дара речи, но отец лишь потрепал меня по голове и дал понять, что я очень огорчу его, если упущу удачу, пришедшую в руки. Я оказалась в безвыходном положении. Отец ясно дал понять, что ждёт замужества. Дхана носил меня на руках и клялся любить вечно. И тогда я подумала: почему нет? Ведь я могу превратиться в махарани, как Мура. Моим мужем станет могущественный царь! Лучшей судьбы желать невозможно, но одним-единственным поступком Дхана разрушил всё, — Тара отвернулась, пряча слёзы.
