«Лицом опрокинусь в ромашки и травы…» Лицом опрокинусь в ромашки и травы, К ладоням земли припадая шершавым, И душу в объятьях ее успокою, Земною наполнив ее красотою. О тонкая нить, что сродни пуповине, Та связь, что продолжена матерью в сыне! Как быстро приходит к нам эта утрата — Родства и единства со всем, что так свято! Где это родство, освященное кровью? Где это родство, что согрето любовью, С шумящей листвой и с зеленой травою, С прозрачным ручьем и с рекой голубою — Со всем, что вокруг, с тем, что живо и суще, С теленком, у матери вымя сосущим, С пичугой, букашкой, зарей и закатом, Ведь были мы с ними едины когда-то… Как искренне все, неподдельно и просто В весенних цветах и в осенних погостах, В распахнутом небе и в рокоте моря. А мы – диссонансом в их слаженном хоре. А мы, мы в разладе с собою и Миром И тратим себя по пустяшным мотивам, Грешим, суетимся и лжем лицемерно, Насилуя душу, и сердце, и нервы. Где та чистота, первозданность и сила, Все то, что в природе светло и красиво?! Где это служенье извечным канонам? Мы сами, как волки, себя – вне закона. Они возвращаются к нам бумерангом — Земли наши слезы, и стоны, и раны. Рубя все под корень, мы душу калечим. Бездушие к боли – ты хуже увечий. Отравлены воздух, земля, океаны И воды священные Нила и Ганга. Горят, как в аду, крематориев печи, И жизни самой задуваем мы свечи… Как хочется снова с природою слиться, И в теплом дыханье ее раствориться, И вновь обрести это чувство живое — Гармонию духа, единства с собою И с отчей землею, с родными корнями, Со всем, без чего невозможны мы сами, Вернуться к основам, к истокам, к порогам, Себя ощутив и песчинкой, и Богом. «В природе все довольно просто…» В природе все довольно просто: Цветам – цвести, ручьям – звенеть И выпадать на травы росам, А травам буйно зеленеть. У всех – свое предназначенье: Всем дан единственный удел. Она не ведает сомнений, Нет у нее ненужных дел. Есть у нее свои резоны И понимание добра — Пустые чужды ей трезвоны, Она по-своему мудра. Все в ней гармония, и чудо, И первозданность красоты, И кровь бурлит в ее сосудах, И мысли все ее чисты. А мы живем: зачем – не знаем. Наш путь порой как у слепых. Самих себя не понимаем И не хотим понять других. О, как мучительно сознанье Того, что все идет не так! И бесполезно покаянье, И всем словам цена – пятак! И жалость – только униженье, А совесть словно жернова… И не даровано прощенье, И снова кругом голова! Пиры, и тризны, и похмелья: Ужимки пошлой суеты! И горек привкус у веселья, И в сердце холод пустоты… Мы как затравленные волки Или как овцы – все одно: Зачем-то мечемся без толку… Мы только жертвы – все равно: Страстишек, алчности, капризов, Наветов, зависти, вранья, Себя и жизнь свою принизив Лишь до притворства и нытья! Усилий запоздалых тщетность, Когда откажут тормоза… Пускай безжалостная трезвость Заглянет истине в глаза! Пусть болью куплено прозренье: Ты это пламя не туши — И бремя страха и сомнений Вдруг воплотится в крик души! Пускай – мучительно, но ясно: Лишь только б спала пелена! И вновь поверить: жизнь – прекрасна! Понять: зачем она дана. Где наше место в мирозданьи? Где наша главная стезя? В чем смысл и цель существованья?.. Без тех вопросов жить нельзя! Пусть не дано летать, как птице, Но я – не червь, а человек! И суждено было родиться Мне в непростой двадцатый век. Пшенице – в поле колоситься, Земле – родить, а солнцу – греть. И соловьиной песне – литься… А мне: каким огнем гореть, Чтоб не растратить понапрасну Себя на тыщи мелочей И выбрать путь простой и ясный, Незамутненный, как ручей?! К каким корням приникнуть влагой? В чьем сердце мне плодоносить? И на простом листе бумаги Как душу всю суметь открыть… Спасти планету от пожара, Как друга каждого понять И жизнь прожить свою недаром, Что не задаром умирать… Хватило б голоса и слуха, Лишь сердце б мне не надорвать!.. Вновь от волненья в горле сухо И не могу уста разъять… «Ворона на кресте…»
Ворона на кресте — Философ в черной тоге. В кладбищенской черте Задумайся о Боге, О зле и о добре, О бренности земного… Живя, как крот в норе, Узришь ли божье слово. Здесь голос приглуши, Войдя в чертоги скорби, И путы сбрось с души, И впредь ее не горби, И волю дай слезам, В чем грешен, в том покайся. Ведь кладбище как храм — Не лги, не притворяйся. Задумайся о том, Что ждет нас всех в финале. Как глупо мы живем. Того ль от жизни ждали? Безумный режиссер Нас ввергнул в эту драму. А плохонький актер — Не кто иной – мы сами. Все тлен и суета Под солнцем и луною. Все тлен и суета, Но что-то есть святое, Что выше суеты, Сильнее власти денег — Наивный дар мечты, Любви высокий гений. Но как их примирить С враждебным, страшным Миром, Где «Быть или не быть?!» — Острей, чем у Шекспира, Где сохранить себя — Почти недостижимо, Где личная судьба — Заложница «режима», Где «травка» и запой — Отсрочка суицида, Где в моде «вечный бой», Где праздник – панихида, Где мертвых хоронить — Живого сжить со свету… Как выжить нам и чтить Библейские заветы?! Ворона на кресте — Философ в черной тоге. В кладбищенской черте Задумайся о Боге… |
