Настала пора задуматься и Альтресу Лорту. Дишан все же побаивается Гардвейга, его все побаиваются. У Альтреса были определенные преференции, он все же молочный брат короля, они столько с ним прошли, а вот у Дишана никаких гарантий нет. Только изменчивая королевская воля.

Ну и зачем ему вызывать гнев Гардвейга?

Лучше промолчать, подождать, понадеяться, что стрела мимо просвистит… это логично. И – страшно.

Если Эран прав и меч уже занесен, то рядом должен оказаться и щит. А щита-то и нет…

– Должен, но станет ли он рисковать? Я не могу ответить точно. Эран, вы хотите сказать, что мы имеем дело с предательством и заговором?

Даже думать об этом было неприятно. Если на то пошло, за месяц ничего подобного не подготовишь, а значит, Альтрес Лорт самым идиотским образом прохлопал заговор ушами. Его служба прохлопала, под его чутким руководством.

Может, и правда в отставку пора?

С другой стороны, есть заговоры, которые практически невозможно распознать. Просто потому, что там все замкнуто на одного человека. Оно вроде пока и внутри, вот и не разберешь, что там, в котле варится, пока крышку не поднимешь. Нет, не разберешься просто так. Вон, у соседей тоже гадюшник был, сколько лет они ушами хлопали? От непрофессионализма?

Нет. Просто доверились не тем, позабыв простую истину.

Предают только те, кому ты доверяешь. У остальных нет такой возможности.

Вслух Альтрес ничего такого не сказал, да и не надо было, граф Эран все понял по его лицу и развел руками.

– Альтрес, я стар, я свою жизнь прожил. И могу сказать, что к каждому, к самому надежному, верному, порядочному человеку можно подобрать свой ключик.

С этим Альтрес был согласен. Но не до конца. С оговоркой.

– Мне-то о таких «ключиках» знать положено. По долгу службы.

Корвус налил себе вина и сделал щедрый глоток.

– Не знаю, Альт. Я просто ничего не знаю, и это страшит меня больше всего. Слухи ходят, и это нехорошие слухи. К таким стоит прислушиваться, если не хочешь потерять свою жизнь, или своих близких.

Альтрес тоже сделал глоток вина. Оно горчило. Или это мысли такие – горькие?

– Кажется, мне надо в столицу…

– Мне тоже так кажется, Альтрес. Поверь моему слову – надо.

– Тогда я домой, а потом…

Корвус покачал головой.

– У тебя есть там нечто ценное?

– Нет.

– Тогда садись, пиши распоряжение. Твое поместье я сберегу, и управляющим разгон дам, а ты сегодня поспишь спокойно, а завтра поедешь. Несколько солдат, кони, деньги – немного. Я спокойно предоставлю их в твое распоряжение. Потом вернешь, как доберешься до столицы. Кстати, мой человек и письмо передаст сыну, с приказом помочь тебе, или хотя бы не лезть в эту свистопляску. Бежать, прятаться, беречь себя....

– Кодекс наемников?

Корвус Эран скривился.

Да, кодекс – такая штука. Исполнялся он не всеми и не всегда, но тут как повезет, кто повезет и куда…

Может пронести, можешь попасть так, что тебя даже сортир в трактире охранять не наймут. Репутацию подпортишь запросто. Или прославишься как трус, предатель, подлец, ненадежный человек… нужное подчеркнуть, недостающее вписать самим. Всякое бывает, и Эргес Ран сильно рисковал, выдавая отцу планы нанимателя, пусть даже в самой иносказательной форме. Но – отец.

Видимо, бастард искренне любил своих родных, а те любили его.

– Плевать на кодекс, место для сына у меня всегда найдется.

Альтрес покосился на графа, и конечно, не удержался.

– Корвус, я понимаю, что это не мое дело…

– Но все равно спросишь. Альт, я тогда был молод. Жена ждала первенца, ну и я… загулял. Родила жена, потом родила и Мари… она и сейчас красавица. Мельничиха… Сына я признал. Жена бесилась, злилась, но я ее переупрямил. Не могу сказать, что мальчишке было сладко, но образование я ему дал, справу сделать помог… Если он вернется, в поместье для него всегда найдется уголок.

Лорт кивнул.

У него бастардов не было, но кто знает, что Альдонай решит. У него и законных-то детей не было… пустоцвет. Сухостой.

Гард хоть детей наделал…

Ладно!

Альдонай, ты меня слышишь? Зарок даю!

Если все это хорошо закончится, обязательно женюсь! Еще и детей наделаю.... три штуки, на меньше. Слышишь?

Альдонай не слышал. А вот граф Эран уже позвал дворецкого и распоряжался. Четверо солдат, кони, провизия в дорогу, даже деньги… нет-нет, Альтрес, не до того сейчас. Если это все пустяк, придурь старика, ну и плюньте. А если нет… да я себя прокляну за те неодолженные вовремя медяки.

Живы будем – сочтемся.

– Расписку я вам на все напишу, – согласился Альтрес. – Но… Корвус, а вам это зачем?

Граф задумчиво отпил глоток вина из кубка.

– Странный вопрос, Альтрес. Я живу в Уэльстере, здесь живут мои дети, внуки… как ты думаешь – пойдет им на пользу смута? Смена династии, власти, даже бунт? Я написал дочери, она уедет из столицы, она обещала. Но… я не могу быть спокойным за детей. А хочется. Часто говорят – не твоя забота, куда ты лезешь, зачем… а ведь страна-то моя. И заботы мои, и дела… только тогда веник не переломишь, когда он в связке. Когда все вместе и как один. Глупо звучит, наверное, ты не обращай внимания на старческие бредни. Мало ли кто и какие глупости говорит.

Альтрес покачал головой.

– Это вовсе не глупости. Думали бы все так, как вы, у меня бы и проблем не было. Благодарю вас, Корвус.

– Не благодари. Просто размотай клубок и найди эту гадину.

– Я даже ее удавлю этими нитками, Корвус, – пообещал граф Лорт. – Расскажите, что вам еще известно?

– Провинция много чего знает, – усмехнулся старый граф. – Что ж, слушай…

Долго засиживаться он все же не стал. А с утра Альтрес Лорт в сопровождении четырех солдат выехал обратно, в Кардин. Авось брат не повесит за самоуправство?

А, и пусть!

Пусть даже вешает, лишь бы жил, лишь бы это была ложная тревога, лишь бы мимо просвистело. Но что-то свербело внутри у Альтреса, что-то шептало, что так просто – не обойдется.

Неужели он поддался на уговоры Корвуса?

Или это интуиция травленного и битого зверя? Ладно! В столице разберемся!

Вирма, земли клана Хардринг.

Убийство там, не убийство, а жизнь идет своим чередом. Мертвым – мертвое, живым – живое.

Тира сидела и правила лезвие меча. Пробовала ногтем, потом волоском…

Так и нашел ее Ричард.

– Госпожа Эллейга?

Вирманка оглянулась и вскочила. Но меч не выпустила, плох тот воин, у которого оружие по камням звенит.

– Ваше высочество?

– Милорд, – Ричард не чинясь, присел рядом на камень. – Наедине – просто милорд. Или – Ричард.

Все он понимал, но не смог устоять перед искушением услышать свое имя из этих розовых губ. Какая же она… красивая. Серебряная роза Вирмы, иначе и не скажешь.

– Милорд Ричард?

Тира понимала, что надо уйти. Понимала, что не стоит длить агонию. Понимала, что ничего общего у них с принцем Ативерны никогда не будет, да и быть не может. Но и отказаться от Ричарда не могла. От его серых глаз рядом, от внимательного серьезного взгляда, от…

А ведь она не такая красавица, как Анжелина. Та вся ухоженная, изящная, элегантная. А у нее веснушки на носу. И шрамы на руках. И ногти обгрызены. И…

Да много чего! Даже волосы соленые все!

Тира почувствовала себя уродиной, но впасть в отчаяние не успела – Ричард улыбнулся. И она тут же забыла обо всем. Какой же он красивый, когда улыбается…

– Госпожа Эллейга, расскажите мне о вчерашнем вечере?

– Тира, милорд Ричард, – шепнула девушка в ответ. – Можно просто – Тира.

– Тира…

Голубые глаза встретились с серыми – и время остановилось. Две некогда разделенные половинки одной души нашли друг друга. Они были вместе, они были счастливы…

Метнулась, крикнула чайка, и молодые люди пришли в себя.

– Простите, – первым собрался Ричард. – Тира, расскажите мне про вчерашний вечер?

Тира вздохнула.