- Она нам не знакомая, - не согласилась Ниса и еще громче хрустнула раскусываемым леденцом.

- Вы же сами только что мне сказали, что уже виделись с ней, а потому практически сразу узнали, - напомнил Гриша и в его голосе промелькнула сталь.

Я это заметила, оценила, расправила плечи, принимая чуть более неудобную, чем до этого, позу, мысленно напомнив себе, что сколько бы Гриша не играл в простодушие и сколько бы ни позволял изображать двух дурочек из переулочка нам с Нисой, он всегда оставался тем, кем был – и до нашей первой встречи, и после неё – опытным следователем, который сумел построить карьеру в человеческом мире не являясь человеком.

- Да, мы встречались с ней, - кивнула Ниса, скатывая в комок шуршащую обертку. – Но, во-первых, это было единожды, во-вторых, я тогда была сосредоточена на том, чтобы не дать Ди навешать люлей соседским детишкам. А в-третьих, мы даже не знаем имени пошибшей! Все, что нам известно о девчонке – это наличие подросткового гонора и отсутствие желания сделать что-нибудь внятное со своими волосами.

- Ну, теперь она уже ничего не сможет с ними сделать, - сухо проговорил Гриша, поднялся и вышел, чтобы присоединиться к трудящимся за стенкой коллегами. Очевидно, для обмена информацией и обсуждения дальнейшего плана действий.

- Это да, - с грустью согласилась Ниса в пустоту и повернулась ко мне: - Что будем делать?

- Доказывать, что мы – не убийцы детей, - ответила я мрачно.

- Да, непростое время нас ждет, - понурилась Ниса.

И она оказалась права.

Через два часа, которые мы провели в уничтожении моего годового запаса кофе и чая, а Ниса еще попутно подъела все, что можно было съесть не зажигая огонь на плите, к нам вернулся Гриша и сообщил, что удалось установить личность мертвой девицы.

- Миронова Агата Станиславовна, четырнадцати лет отроду, - зачитал он с блокнота. – Вам это имя о чем-нибудь говорит?

- Даже не шепчет, - заявила устроившаяся на подоконнике Ниса, которая за двадцать минут до этого, провозгласив, что в квартире слишком много людей и ей нечем дышать, полезла на окно. Поближе, как она выразилась, к источнику свежего воздуха, который исчерпали залетные стражи правопорядка.

- Вы уверены? – чуть сузил глаза Гриша.

- Убери со своего лица этот прищур, - от души посоветовала подруга. – Мы имеем отношение к этой истории только потому, что эта малолетка забралась именно в нашу квартиру, непонятно каким образом вскрыв замок.

- Да, кстати, об этом, - потер виски вервольф. – У вас есть догадки, что она могла здесь делать?

- Покемонов ловить! – рявкнула Ниса. – Ну, откуда мы можем знать?! Нас-то здесь не было, а она записки прощальной не оставила!

- Ниса, - позвала я.

- Агась, - тут же отреагировала она.

- Выдохни, - попросила я и дальше сказала уже Грише: - В первый и последний раз, когда мы виделись, там была целая орава детишек. Может быть, следовало бы поговорить с кем-то из них?

- Чтобы с ними поговорить надо для начала установить их имена и узнать, где искать родителей, без разрешения которых мы не имеем права допрашивать несовершеннолетних.

- Самый простой путь – спросить мою соседку, чью дочь мы накануне спасли, - выдвинула я предложение. – Уж она-то должна знать, с кем проводит время её ребенок.

- Мы звонили, но в квартире, на которую ты указала, никого нет. По крайней мере, нам никто не открыл, - хмуро сообщил Гриша.

- Вроде мамаша в какой-то гостинице работает, - припомнила Ниса, - то ли администратором, то управляющей.

- Управляющей, - закивала я. – Точно.

- У нас в городе больше двадцати гостиниц и отелей, - с недовольством поморщился Гриша. – Я не могу сесть и обзвонить все.

Я бросила взгляд на настенные часы, которые показывали половину пятого вечера.

- Рабочий день подходит к концу, по идее, она должна скоро вернуться.

- Ага, так же скоро, как она вернулась прошлой ночью, - язвительно заметила подруга. – Ближе к утру, да и то после нашего звонка с телефона её дочери.

- Ладно, - решительно прервал наши вялые рассуждения Гриша. – Труп мы забрали, ребята сняли отпечатки пальцев со всего, чего могла касаться девчонка, так что, у тебя в квартире сейчас немного… грязновато, - по губам оборотня скользнула улыбка с легким привкусом извинения.

- Ничего, зато будет, чем ночью заняться, - «утешила» его Ниса, чем одновременно стерла многозначительную ухмылку с лица.

- Мы приступим к изучению биографии погибшей, - продолжил оборотень уже с более деловым настроем. – Ваши показания я записал. Но вам надо будет на днях еще подъехать ко мне на работу и подписать протокол.

- Хорошо, - смиренно кивнула я, грустно размазывая ложечкой остатки кофе по белоснежным стенкам чашки.

- Надеюсь, ты не попытаешься пристегнуть нас к этому убийству? – с вызовом спросила Ниса, не сводя с парня взгляда, горящего праведным гневом.

Он примирительно вздохнул в ответ, переложив папку из одной руки в другую и произнес:

- Нет, но мне будет очень сложно пойти против неопровержимых улик. Так что, если вы не сказали мне всей правды, то самое время приступить к…

- К чему? – Ниса спрыгнула с подоконника и, прошлепав голыми ступнями по полу, встала рядом со мной и напротив Гриши. – К раскаянию? Так нам не в чем каяться. Ни перед тобой, ни перед кем-то другим.

Оборотень явно не стремился к открытой конфронтации, а потому просто поправил ворот рубашки и на прощание добавил, обращаясь, в основном, ко мне:

- Если будет, что добавить, ты знаешь мой номер.

- Я тоже его знаю, - широко, но не искренне заулыбалась в ответ Ниса и помахала ладошкой с самым прощающимся видом. Грише ничего не оставалось делать, как засобираться дальше по своим делам.

Когда в квартире остались только мы с подругой, Ниса оседлала табуретку верхом и, покусав губы, нарушила повисшую, неожиданно оглушительную, тишину:

- Зря мы ему позвонили.

- А были другие варианты? – огрызнулась я.

- Да! Надо было звонить Мише! Почему мы сразу о нем не подумали, а первым делом бросились за помощью к этому мохнатому, чья морда мне настойчиво не нравится?

- Потому что звонить Мише бессмысленно, - отрезала я.

- В смысле? – непонимающе мотнула головой подруга.

- Я уже больше недели не могу ему дозвониться, - нехотя рассказала я. – По личному номеру он не доступен, а на работе говорят, что взял отпуск за свой счет на месяц. Я хотела его с днем рождения поздравить, да так и не смогла связаться с именинником.

Ниса присвистнула.

- Интересный расклад, - помолчав, она спросила: - Как ты думаешь, что случилось?

- В моей квартире? – выразительно выгнула я брови. – Или в мире в принципе? Предполагаю, что за последние двенадцать часов много где и много чего случилось.

- Не начинай, - одернула меня подруга с легкой обидой, всплеснувшейся в голубых глазах. – Я знаю, когда тебе страшно или плохо, твоя природная ехидность проявляется в более жестких формах. И тебя начинает заносить на поворотах. Но не надо так.

– Не знаю, - ответила я уже более спокойно, приняв к сведению замечание банши. – Это ответ на твой вопрос: я не знаю, что здесь случилось.

- Но у тебя ведь уже есть какие-то догадки? – продолжила настаивать Ниса. – Я по лицу вижу, что есть.

Я раздраженно дернула уголком губ.

- И какое же у меня лицо?

- Лицо человека, который осознал всю глубину и широту грядущей проблемы, но еще не знает, как к ней подступиться.

Спорить с подругой, убежденной в своей правоте, было бесполезно.

Но её уверенность была не безосновательной.

- Когда мы посетили соседскую квартиру в первый раз, - начала я со вздохом огорчения, – вернее, когда внеслись туда на всех порах, горящие желанием вставить детишкам нравоучительные пистоны…

- Ты внеслась, - решила уточнить подруга. – И ты горела.

- Окей, я внеслась, - быстро согласилась я. – В общем, у них там были разные магические предметы.