– Я чем-то могу помочь тебе? – спросила я у Перлы, которая присела ко мне, когда покупатели разошлись.

– В общем, и нечем – мало людей заходит в лавку. Помнится, ты говорила, что знаешь, что можно сделать, чтобы люди с деньгами вновь начали покупать у нас.

– Да, я знаю, только на это требуется время.

– Было бы хорошо, если мы успеем к началу лета.

– А что будет в начале лета?

– Выставка всех ремесленников. Сюда съезжаются люди со всего королевства, и тогда можно продать очень много и даже дороже, но, боюсь, нам не позволят выступить на ней.

– От чего же это?

– От того, что отцу нужно обязательно состоять в палате ремесленников.

– И что же ему мешает там состоять?

– Нам говорят, что нищих там не рады видеть, Лиана.

– Та-ак, а есть какой-то свод законов? Где можно посмотреть законы о ремесленниках?

– В центре города в ратуши есть канцелярия, и там любой может прочесть все законы, в том числе и о ремесленниках. Но отец ходил уже в эту палату, там сказали, что ремесленниками являются только те, чей налог в казну не меньше пятисот лаев.

– Отлично, вот чем я и займусь завтра прямо с утра – пойду в эту их канцелярию, и разберусь, а дальше уже посмотрим в какую сторону нам двигаться.

Наш разговор перебил детский смех и болтовня. Перла встала и поторопилась к двери. В лавку вошла женщина лет сорока – сорока пяти с четырьмя детьми. Я сразу поняла, что это мать Перлы – они были словно сестры.

Женщина заторопилась с ними наверх, и Перла махнув мне, чтобы я последила за лавкой, отправилась помочь ей, и, видимо, рассказать обо мне. Мне стало страшновато за то, что ее мама не одобрит доброго жеста, и нам будут не рады, но радостные вопли с второго этажа и смех женщины говорили о том, что они нашли кота, и теперь безумно рады такой находке.

– Добрый день, Лиана, я Алайя, мама Перлы, – спустившись в лавку подошла ко мне стройная высокая, черноволосая и кареглазая красавица, похожая на итальянку. – Мы так рады, что вы с котом остаетесь у нас! И я наконец-то ближе познакомлюсь с подругой моей дочери, а то я уже начинала переживать, что друзей у нее совсем нет.

– Да, мы с Ерошкой очень рады и благодарны вам за то, что вы так тепло приняли нас, - искренне ответила я женщине, встав ей навстречу.

– Сейчас мы будем готовить ужин, – повязывая фартук, сообщила мне она, и направилась к большой плите на дровах, что стояла посреди кухни. Она увидела мои гостинцы и вопросительно посмотрела на меня.

– Это собрала мне в дорогу наша кухарка, чтобы мы не пропали с голоду, – отбрехалась я.

– О! Ты видать, работала в очень богатом доме, раз там были свежие фрукты из Лилового замка и такие дорогие круассаны!

– Это детям, я не привередлива в еде, и готова помочь вам. Я считала, что эти фрукты доступны всем, и они не дороги, раз выращиваются в замке рядом.

– Нет, что ты! В городе их продают как имущество замка, и они самые полезные из всех. Их очень мало, и они не дешевы.

Вот так вот значит? А чего это тогда Дориан со своими дружками топтали их в лесу? Не похоже, что они очень уж богаты, могли бы домой принести, или продать. Все больше и больше вопросов появлялось у меня к этому миру, а ответов было мало, и все они казались мне не точными, расплывчатыми.

Мы приготовили ужин к самому закрытию магазина, Перла сходила за братом и сестрами, но они ни в какую не соглашались спуститься на ужин без кота. Ерошка, которого они принесли с собой выглядел так, словно прошел какую-то войну, и явно ее проиграл: шерсть торчала во все сторону, глаза были по пять рублей, уши прижаты к голове.

– Они меня гладили так долго, что я могу дать электричество целому району, – услышала я, оглянулась, но никто больше не повернулся в сторону кота, значит, все же, это слышу только я.

Дети усаживались за стол: девочка лет десяти – самая старшая из них, мальчик лет шести, и еще две девочки, скорее всего, погодки – им было не больше пяти. Самая старшая из них вела себя по-деловому – ей, видимо, пришлось стать взрослой очень рано, чтобы присматривать за маленькими. У каждого было свое место, и каждый ел самостоятельно.

Сегодняшний прием пищи был не таким как всегда – я это поняла по тому, как они торопились скорее опустошить тарелки, продолжить игру с котом, который спал сейчас на табурете, свесив лапы. Вот что значит «спать без задних ног».

– Вы Лиана? Перла сказала, что пока поживете у нас вместе с котиком? – вежливо спросила старшая. – Я Верена, мне скоро будет десять, и отец будет учить меня ремеслу.

– Да, Верена, спасибо, что вы позволили нам остаться у вас…

– Что вы, оставайтесь сколько нужно! А когда приедет отец с братом, вы можете спать в моей постели, а я с сестренками, они еще маленькие, и мне все равно, приходится ложиться с ними, - перебила меня девочка.

– Дай нашей гостье покушать спокойно, – одернула ее мать, которую она слушалась беспрекословно.

Дети убежали, как только их тарелки опустели, не забыв прихватить Ерошу, который не успел даже пискнуть. Мы сидели в теплой кухне за чаем и пирожками, которые в печи разогрела Перла. За окном быстро темнело. Интересно, меня уже начали искать? Ведь этот бал так важен для Анастасии. А вдруг я подвела ее своей выходкой? Ведь это она выбрала меня, а я не оправдала ее ожиданий, или планов. Ну, ничего, это только ее планы. Она хотела прикрываться мной, чтобы остаться на своем посту. Время покажет, что делать дальше.

– Лиана, сколько тебе лет? – спросила меня Алайя.

– Мне двадцать два года, и только последние полгода я жила в вашем королевстве, но особо ничего не знаю о нем, и хотелось бы узнать больше. Мне придется очень быстро найти работу, и желательно с проживанием, потому что пойти мне совершенно некуда…

– Ее выгнала хозяйка, когда узнала про кота, – помогла мне Перла, так вовремя перебив.

– Какая глупая женщина, ведь кот это такая редкость, и они приносят дому одну пользу! – удивилась женщина.

– Ну, ничего, за то теперь у нас есть возможность познакомиться получше, - снова вставила Перла.

Заснула я так быстро, что даже не успела почувствовать, как Ероха забился ко мне под одеяло, прижался горячим своим боком к моему животу и вздохнул. Мне снился мой город, по которому я еду в такси, лица людей, которые я встречала в автобусе и электричках, торговые центры и моя работа, а точнее – одна из клиентов.

Ее звали Лариса, и она делала прекрасное мыло ручной работы. Это были не просто кусочки, что поражали своими цветами и вкраплениями, это были шедевры. В городе было несколько топовых производителей, и их продажи шли настолько хорошо, что все диву давались, а вот Лариса никак не могла встать с ними рядом в этой нише – не пускали.

Она делала все возможное, чтобы привлечь клиентов: полностью изменила ассортимент, формы и упаковку, снизила цены, но все стало еще хуже – от дешевизны ее стали травить хейтеры в соцсетях.

Тогда она пришла к нам в агентство, и мы долго изучали ее продукцию, продукцию тех, у кого этот бизнес шел значительно лучше, мы сделали закупки, выяснили особенности доставки, изучили все аккаунты, принадлежащие удачливым производителям. Пару недель я изучала аудиторию, но никак не могла понять почему такой шикарный продукт никак не переплюнет посредственный.

И только спустя еще неделю мы с котом нашли решение. Да, именно вместе с котом, потому что пришло время купать его. К этому дню мы всегда подходили с особым трепетом – я кормила его только вкусняшками, ласково разговаривала, чесала за ухом. Но это ничего не меняло – он ревел белугой весь процесс купания и еще час после него. Не царапался, не пытался эвакуироваться из ванны с помощью когтей, он сидел на дне и выл как кайот.

– Я купил какой-то особенный шампунь, Юль, – в ванную вошел Вадим и подал мне очень красивую упаковку.

– Чем он особенный, Вадь? – спросила я и открыла бумажную коробку.