Девушка молча кивает.
- Она Митю ждет, - встревает Оля. - И со мной играла, пока тебя не было.
После этих слов Даша бледнеет и кажется совсем потерянной. В чем дело?!
- Ты против, что я пришла?!
- Нет, что вы! - бросает искренне и исправляется: «Ты».
- Просто... Можете... Можешь не говорить Диме, что Оля впустила тебя, когда я отсутствовала?
Ее щеки от моего взгляда из болезненно белых становятся пунцовыми, но она тараторит дальше:
- Мне надо было уйти, а Оле нельзя было подходить к двери вообще, не то, что разговаривать с кем-то и впускать в квартиру.
- Хорошо.
После моих слов напряжение отпускает фигуру девушки, и она, обмякнув, спрашивает меня:
- А вы... Ты... Вместе учишься с Димой?
- Да.
- Ну да, он сейчас. Мало с кем общается. Ну после всего.
Ее взгляд теряется где-то в дымке прошлого, и я решаюсь задать этот тяжелый
вопрос:
- Что случилось с вашими родителями?
- Разбились на машине, - глухо откликается Даша.
- Когда?
- В ноябре...
Я считаю в уме - полгода назад.
Девушка, не желая распространяться на болезненную тему, переводит разговор:
- А. ты... давно с ним знакома?
- Нет.
- Значит, ты его совсем не знаешь. Ну какой он на самом деле... Был.
Чувствую, как от любопытства загораются мои глаза.
- Так расскажи!
Она прячет взгляд в своих ладонях и бормочет:
- Он сердиться будет.
Мне необходима, как воздух, любая информация о Кречетове, и я пытаюсь ее сломить своим главным доводом:
- Я не скажу ему об этом.
Даша испытующе смотрит на меня и внезапно, словно отбросив свои сомнения, улыбается, и задумчиво начинает:
- Раньше он был.
- Балбесом! - решительно вставляет Оля, потерявшая всякий интерес к игрушкам и, развесив уши, с жадностью поглощающая наши разговоры.
Девушка бросает укоризненный взгляд на сестру и выдает свою версию.
- Веселым! Шутил много, улыбался и...
- Был бабником. - продолжает малышка.
Даша качает головой, произнося:
- Любимцем девчонок.
- У нашей двери его подружки стояли, - закатывая глаза, заявляет девочка.
- Скажешь тоже!
- Я видела! - возмущается она оттого, что ее слова подвергли сомнению.
Улыбаюсь. Да, такого Кречетова мне трудно представить.
- А куда сейчас делись... все эти девчонки?! Разогнал?!
Даша пожимает плечами.
- Потихоньку все сами испарились, после... Дима ведь так изменился.
Потом поразмышляв пару секунд, добавляет:
- Да и времени у него сейчас на них нет. Он же учится и работает.
Я киваю, показывая, что хоть в чем-то я в теме.
- Да, занимается репетиторством.
- Не только. Он еще на мойке в Европолисе подрабатывает... в последнее время.
Видя, что для меня это неожиданность, девушка поясняет:
- Бабушка заболела, ей лекарства нужны, вот он и устроился.
Сейчас я очень отчетливо понимаю про параллельные прямые, про которые он вчера мне говорил. Если бы не этот дурацкий спор, я бы так и летела по накатанной между салонами, магазинами и счастливой ничем не обремененной жизнью и даже не имела представления, что у кого-то может быть по-другому. Что кому-то надо не только закрывать сессию, но и обеспечивать свою семью. Ежусь от прилипшего ощущения никчемности и бесполезности и впервые в жизни думаю, что кайфовать от счастливого лотерейного билета, выданного мне судьбой, уже как-то не хочется.
Видя мое помрачневшее лицо, Даша тут же щебечет:
- Не надо было это говорить, да?! Он и сейчас хороший, просто немного другой.
Он.
Повзрослел.
Мы обе как по команде поворачиваемся и смотрим на малышку. Она пожимает
плечами.
- Чего?! Так бабушка говорит. Ведь он стал единственным мужчиной в нашей
семье.
- Да. Мы во многом от него зависим.
Девушка, видно слегка попривыкнув ко мне, садится рядом и тихо спрашивает, чтобы не слышала ее сестра:
- А у вас с ним серьезно?!
Врать, окунувшись в эти черные глаза, смотрящие с таким доверием, очень сложно, и я просто подтверждаю озвученную ранее версию.
- Мы друзья.
- Жаль, - произносит младшая, которая уловила даже тихо произнесенный вопрос и ответ на него.
- И мне, - добавляет сестра, с улыбкой смотря на девочку.
- Она как принцесса, правда, Даша?!
Девушка кивает, а я смотрю на ее простенькую юбочку, на острые коленки, выглядывающие из-под нее, на неказистый видавший виды пуловер и симпатичное лицо. Да, легко быть принцессой, когда твой шкаф ломится от нарядов и еще в гардеробной ждут своей участи надоевшие вещи, а на посещение салона не надо копить денег.
- Даша тоже красивая, она просто Золушка, которая не встретила свою фею! -произношу я Оле, но очень хочу, чтобы их по-настоящему услышала именно Даша, но та лишь грустно улыбается, видно не особо поверив моим словам.
В эту минуту у меня в голове рождается план. Я настолько расчувствовалась и прониклась симпатией к этим двум милым черноглазым особам, что в кои-то веки желаю не сама блистать, а помочь засиять другой. Да, я хочу стать феей для Даши! И порадовать маленькую очаровательную и неизбалованную, как моя сестра, Олю! Но, помимо этих благих целей, в голове проскальзывает еще и меркантильный факт: Кречетов оценит мой поступок, и он точно расположит его ко мне.
Даша отбрасывает с лица промелькнувшее сожаление и, вспомнив, что она хозяйка, зовет пить чай, и я послушно иду за сестрами на кухню.
Сажусь на выдвинутую для меня Олей табуретку и наблюдаю за слаженными действиями сестер. Младшая достает вазочку с конфетами и ставит на стол, старшая заглядывает в холодильник. В нем - две одинокие кастрюльки, яйца в прозрачной подставке и скромный кусочек, предположительно, сыра, который девушка берет в руку вместе с чем-то еще, что я не заметила. Открывшаяся моему взору картина рождает странное ощущение неловкости, которое никуда не убрать.
Я перевариваю увиденное, так контрастирующее с привычным домашним представлением о норме. Какого бы размера у нас ни стоял холодильник, он всегда был заполнен под завязку, и это при том, что мама с детства внушала: голодными ходить нельзя, а есть что попало - тем более. С тех самых далеких пор в мой рот не попадает ничего, пока я не изучу состав данного продукта или блюда.
Оля кладет на стол батон и начинает расставлять чашки. Я с удивлением рассматриваю его. Мы давно пользуемся доставкой хлебобулочных изделий из «Буше», и этот экземпляр в незнакомой упаковке с надписями заинтересовывает меня. Перевернув батон, я читаю, из чего он состоит, и ужасаюсь: столько там Е! Казалось бы, обычная выпечка, где всего-то надо пару простых ингредиентов, а тут...
Даша, поймав мой растерянный взгляд, удивленно поднимает бровь, а я, не желая ее обижать акцентированием внимания на сомнительном продукте, бормочу:
- Смотрю калории.
- Зачем?!
- Я всегда считаю их, чтобы понимать, сколько съела и сколько еще могу себе позволить, плюс пытаюсь следить за балансом БЖУ.
- Чего?!
- Баланс белков, жиров и углеводов! У меня даже есть специальная программа «FatSecret».
- Но у тебя же нет проблем с лишним весом!
- Потому и нет! Я всегда правильно питаюсь и занимаюсь спортом.
Чувствую: моя привычка ей показалось странной и излишней, поскольку буквально через пару секунд она хвастается:
- А я ем все подряд и не толстею!
- Значит, у тебя хороший метаболизм, но он может нарушиться, - произношу я мягко и больше не продолжаю начатую тему. Навязывать убеждения, привитые с детства, я не хочу. К этому надо прийти. Это образ жизни.
Молча смотрю, как Даша, намазав на булку толстый слой масла и прилепив сверху сыр, кладет бутерброд на тарелку. Автоматически считаю калории. Более 200 в штуке. Кошмар! Это двадцать минут бега!
Скоро предо мной появляется чашка с ароматной горячей жидкостью, а сестры садятся за стол рядом. Оля двигает к себе сахарницу и, орудуя ложкой, накладывает сахар в чай. Я смотрю на крупинки сахарного песка, падающие в темную бездну, и не верю своим глазам. Белые?! Я думала, такой можно найти только в кафе. У нас дома сахара вообще нет, а для тех, кто хочет подсластить напиток, существует стевия, у друзей я замечала исключительно коричневый тростниковый...
