Выпрямившись, Эмили оправила ленты на косах, разгладила юбку, сложила руки в замок на уровне груди и когда миссис Моррис показалась из-за зелёной изгороди, встретила её спокойным уверенным взглядом и тут же заговорила, перехватывая инициативу.

  - Миссис Моррис! До чего же вы вовремя. Я как раз собиралась пойти и разыскать Вас. У меня есть очень важная просьба. Пожалуйста, сообщите Леверджсону, что мы выезжаем через четверть часа, пусть подготовит машину. Благодарю.

  Миссис Моррис опешила, растерянно поглядела на девочку.

  - Вы выезжаете? Леди Эмили, о чём это Вы? Выезжаете? Куда? Зачем?

  - Ах, моя добрая нянюшка Моррис, не волнуйтесь. Папенька мне позволил немного поездить по графству в свободное время. Должна же я знать места, в которых родилась и выросла.

  'Именно так, 'выросла', а не 'всё ещё расту' - подумала Эмили. Мне уже почти десять и хочу сама решать, что я могу делать.

  - Я, право не знаю... Такой риск... Ну что ж, очень хорошо. Раз так, я поговорю с Леверджсоном. То есть, я хочу сказать, что я конечно же сейчас же исполню Ваше поручение, леди Эмили. Но Вы должны знать - я непременно поговорю с мистером Уэйнрайтом по его прибытии. Я просто обязана сообщить ему о моём личном мнении по столь важному вопросу, - миссис Моррис раздосадовано покачала головой и отправилась к гаражам.

  Эмили напряжённо смотрела ей вслед, медленно выдыхая. Получилось! Она просто не могла в это поверить! И тут она с волнением осознала, что четверть часа - это слишком мало, она просто не успеет переодеться и собрать что-нибудь с собой в дорогу. Не ехать же в гости с пустыми руками. Паника накатила волнами, в желудке неприятно замутило.

  Но Эмили всё же получила ценную помощь, на которую так рассчитывала. Пока юная леди говорила с миссис Моррис, мудрый Гендрик принёс корзину, в которой приехала клубника Голдфишеров. Это была та самая корзина - весьма примечательной овальной формы, как будто слегка сплюснутая, сплетённая из тёмной ивовой лозы. С первого взгляда она вызвала у Эмили пренеприятнейшие ассоциации с наказанием ивовыми розгами. Сама корзина, впрочем, выглядела вполне миролюбиво и ничем не выдавала своего родства с какими-то там розгами. И сейчас она была полна крупных спелых яблок самых разных сортов - сокровища сада Уэйнрайтов.

  - Не благодарите, леди Эмили, - сказал Гендрик, добродушно посмеиваясь в свою медно-рыжую гномью бороду - Я знал, что настанет день, когда эта корзинка вновь сослужит хорошую службу. Ну же, идите наверх! Собирайтесь в своё важное путешествие. А я пойду попрошу у Леверджсона табачку свежего понюшку-другую, да поболтаю с ним немного... Так, о том, о сём. Минут тридцать поболтаю, да?

  - Гендрик, Вы просто самый лучший на свете, так и знайте! - в порыве чувств Эмили даже подпрыгнула на месте. Ей захотелось обнять садовника, но это было бы слишком фамильярно, поэтому она просто прижала ладони к сердцу в знак признательности. А он только рукой махнул и прихватив корзину, отправился вслед за миссис Моррис, которая уже вовсю покрикивала на растерянного Леверджсона. Эмили ничего не осталось как поспешить к своему гардеробу и приложить всю скорость и все силы, ведь сейчас няня не поможет ей с дорожным платьем...

  Девочка решила не усложнять себе жизнь нижними юбками-блузками и просто натянула поверх белья и чулков длинное тёплое платье цвета горчицы. Этот цвет очень шёл девочке, оттеняя её длинные, волнистые шоколадные волосы и ореховые глаза. Любимой алой ленты нигде не было - будто нарочно спряталась. Эмили наспех переплела растрепавшиеся косы в одну большую на затылке, закрепила первой попавшейся заколкой. Оглядела себя с головы до ног в зеркале, решила, что выглядит вполне достойно, ободряюще кивнула своему отражению. И уже надевая шляпку - жемчужно-серую, в тон перчаткам - вдруг подумала, а что будет если Голдфишеры просто не откроют ворота и не впустят в свой дом знатную выскочку, которой они её несомненно видели...

  - Ну что ж, леди Эмили, - сказала девочка сама себе, как можно аккуратнее зашнуровывая ботинки и ощущая себя как воин перед битвой, - есть только один способ узнать, как они отреагируют на тебя, и почему сэр храбрый рыцарь Вэлентайн Голдфишер больше не даёт о себе знать. Поехать туда и разобраться во всём самой! И именно так ты и поступишь прямо сейчас, юная леди, да-да!

  Глаза её сверкнули и зеркало отразило решительную улыбку на фарфоровом лице. Она ещё никогда не чувствовала себя такой живой, как сейчас. Такой... Наполненной. Цветной, светящейся, сияющей самыми разными чувствами. Они были разными, многие из них были для неё совершенно внове и вызывали растерянность или даже пугали. Но вместе с тем она ощущала невиданный прилив сил и бодрости. Впервые за долгие годы печального заточения в собственном замке, принцесса нашла в себе храбрость самостоятельно выбраться на свободу, не дожидаясь ни прекрасного принца, ни славного рыцаря. И даже дракон укрощён! Так что на кое-какие выдающиеся подвиги она всё же способна. И вазы, и бродячие музыканты оказались вовсе даже ни при деле...

  Посмеявшись над своими мыслями, Эмили поняла, что самое большое чувство, переполняющее её душу сейчас - радость. Ведь она вскоре снова увидит того, кто стал ей дорог... И она изо всех сил надеялась, что он тоже будет рад её видеть.

  ГЛАВА 12

  Юный Леверджсон всю дорогу молчал и совершенно никак не беспокоил Эмили, но этот горький въедливый запах сигарет... Казалось, он пропитал насквозь и самого Леверджсона, и каждый дюйм автомобиля, и вот уже принялся окутывать липкой зловонной пеленой саму Эмили. Папин курительный табак для трубки имел совсем иной аромат, и скорее даже приятный - тонкий, травяной, с лёгкими медовыми нотками, он никогда не доставлял девочке такого неудобства.

  Раздражение накапливалось, умноженное на волнение. Эмили отсчитывала минуту за минутой по своим часам и с тревогой ощупывала отекающее горло - как некстати решила проявиться противная аллергия! Она попросила шофёра слегка приоткрыть окно с её стороны и разжевала одно яблоко из своей подарочной корзины. Сладкий сок немного оживил пересохшую гортань и это несколько облегчило неприятные ощущения.

  Эмили чувствовала, что поневоле начинает злиться. Будь она немного смелее, она бы прямо сейчас строжайше запретила этому молодому дуралею курить где-либо поблизости от автомобиля, а то и вовсе - бросить эту вреднейшую привычку раз и навсегда, дабы не портить здоровье ни себе, ни окружающим. Но она знала, что Леверджсон старше её всего лишь лет на шесть и у неё просто язык не поворачивался делать ему замечания. И всё в его внешнем облике выдавало его юность - и тонкие светлые усики над верхней губой, и кудрявые вихры русых волос, и руки со светлой гладкой кожей, и острый кадык на горле что бегал вверх-вниз всякий раз когда он поглядывал на свою пассажирку. Весь его вид вкупе с сигаретной вонью вызывал у девочки сильнейшее отторжение.