Вся эта деятельность осуществлялась на довольно солидном расстоянии от становища, и, при этом, с подветренной стороны. Так что запахи бойни и разделочных цехов до стойбища не долетали. Сейчас рабочий день заготовителей был в самом разгаре, так что в становище оставались только больные, пара дежурных охранников и старейшина с шаманом, которым невместно было возиться с уфаву - они осуществляли общее, стратегическое, можно сказать, руководство всей заготовительной партией.

   Когда Нтанда с отцом уже подходили к ярангам лагеря, навстречу им выдвинулся тщедушный шаман. Был он уже в преклонном возрасте, седой, тощий, со сморщенным обветренным лицом. Но держался с достоинством. В качестве приветствия он издал гортанный крик и кинул в сторону приближающихся визитеров несколько камней. Не попал, хотя, похоже, попадать и не собирался. Броски были, так сказать, весьма символическими. Чуть позади него шёл еще один, весьма пожилой олча, видимо, один из старейшин. Он, по просьбе тойона, скорее всего, осуществлял организационное обеспечение заготовительной экспедиции. Тогда как шаман больше окормлял заготовителей духовно, то есть, защищал охотников от козней злых духов и обеспечивал содействие со стороны добрых. В меру своих сил и способностей, разумеется. Старейшина тоже окатыш кинул. С тем же успехом.

   Нтанда вопросительно посмотрела на отца. Тот ей ответил успокаивающим взглядом, мол, всё по плану, все так и должно быть. Подошли поближе. Старейшина схватил Нтанду за руку, а шаман проделал то же самое, но уже с Афолабе. И повели их прямо через костёр. Благо, обувь была на толстой подошве, да и огонь был невысоким. А кульминацией приветственно-ритуального действа стал обмен верхней одеждой. Нтанда и её отец стали счастливыми обладателями добротных кухлянок, а представители принимающей стороны обзавелись зимними бушлатами.

   В общем и целом, знакомство прошло на ура, в полном соответствии с традициями. После окончания приветственных церемоний гости проследовали за хозяевами в просторную ярангу, где и должна была состояться беседа, ради которой Афолабе Молефе с дочерью, собственно, и пришли в стойбище. Нтанда, шедшая последней, с интересом воззрилась на сушёного ерша, болтающегося на веревочке над входом в ярангу и решительно шагнула внутрь. Все чинно расселись вокруг очага, сложенного в центре чоттагына,на низеньких табуреточках. Над очагом висел объёмистый котелок, в котором что-то кипело и булькало. Хозяева предлагали пройти в полог. Но гости отказались, мотивируя это тем, что сейчас не особенно холодно, и, пока готовится что-то на огне, то есть и огонь, а, стало быть, и тепло.

   Старейшина, судя по бросаемым искоса на Нтанду заинтересованным взглядам, в молодости был ещё тем ходоком, да и состарившись, он, видимо, не до конца утратил интерес к противоположному полу. Внешность его говорила о бурно прожитой молодости, а раскатистое имя, которым он представился, Выргыргылеле, наверное, тоже могло бы многое рассказать сведущему человеку. Шаман же попросил называть его просто, Тынэвири. Говорили олча вполне нормально, хотя некоторая неправильность в речи всё-таки ощущалась.

   -Уважаемые,- взял тяка за рога председатель правления гильдии, - мы прибыли на Север с исследовательскими целями. Тут у нас будет промежуточная база, а экспедиция пойдет дальше, - он окинул взглядом собеседников, и, убедившись в том, что они его слушают, продолжил,- и нам была бы очень интересна информация о том, что находится севернее этого острова.

   - Море. Лёд и вода под ним, однако, - лаконично ответил Выргыргылеле, всем своим видом показывая, что тема скользкая, и для него неприятная.

   - А за морем? - продолжил настаивать любознательный Афолабе.

   - Плохие там места, однако, - поддержал шаман старейшину с труднопроизносимым именем.

   - А всё-таки? Чего там такого, что делает эти места плохими? Дикие звери? Труднопроходимые тропы?- недоумевал вопрошающий.

   - Тейнгычыт, однако,- значительно произнес шаман.

   - Неужели туда людям совсем хода нет? - задала свой вопрос Нтанда, отбросив со лба отросшую за время пути чёлку, чем и спровоцировала почтенного Выргыргылеле еще на один сальный взгляд. Шаман же сохранял серьезность, поскольку предмет разговора явно сместился в сферу его компетенции.

   - Чтобы идти туда, надо сначала с Пегитген говорить, янра кэлъет говорить, защиту просить, однако, - не поскупился на слова Тынэвири, - амулеты есть, но говорить надо, подарки надо для янра кэлъет, для олча надо, - завершил длинный спич меркантильный шаман. Но, с другой стороны, если подумать, так даже смерть не бесплатна -- она стоит жизни.

   - А какие подарки порадуют духов, какие подарки хотят олча? - взял в свои руки переговорную инициативу председатель правления гильдии,- мы готовы к необходимым расходам, и нам бы ещё проводника бы...

   - Олча пять стальных ножей надо -- вот таких, - староста скрюченным перстом, украшенным распухшими от артрита суставами, указал на добротный охотничий нож, висящий на поясе Афолабе,- три винтовки, и десять цинков патронов, - Выргыргылеле решил, что гулять, так гулять. В кои-то веки удача привалила -- духи послали глупых большеглазых людей, готовых за смерть свою ценные вещи отдавать, пользоваться случаем надо, однако.

   - Для духов оленя надо,- деловито дополнил сказанное старейшиной шаман,- если нет у вас, продать можем, однако.

   - Сколько и чего? - Афолабе уже начал всерьез подозревать, что эти два олчи сейчас его, натурально, по миру пустят.

   - Две винтовки, однако, - сказал шаман, довольно жмурясь, - и пять цинков.

   - По рукам, - подвёл черту под торгом председатель правления.

   - Мудрейший, - обратилась Нтанда к шаману, - а не можешь ли ты сказать, что значит то, что во сне я увидела большую белую сову и детский плач услышала?

   - Плохой знак, однако, озабоченно произнёс Тынэвири, - ангъяка встретить можешь. Тут не оплошай -- сталью отогнать можно. Стали он боится. А свинца не боится, однако. Можно собачью кость сломать и в огонь бросить. Умрёт тогда совсем,- шаман прикрыл глаза, вздохнул, и закончил мысль,- но завтра камлать буду, для вас у духов защиту просить буду.

   - И, все-таки, - Афолабе снова привлек внимание стариков, - проводника бы нам.

   - Охотникам скажу, однако. Если согласится кто, завтра утром пришлю, тогда договаривайся, - подвел черту под разговором Выргыргылеле, и снова, будто невзначай, мазнул взглядом по лицу Нтанды. Какой сладострастный старикашка... Однако.