Лэйдон улыбается и ведет меня дальше. В центре города есть площадка, сделанная из чего-то похожего на бетон, поднимающаяся на несколько футов от земли. В центре этой площадки стоит статуя мужчины, ну, инопланетного мужчины-дракона, как Лэйдон, но по крайней мере вдвое больше. Крылья статуи расправлены, в одной руке он держит оружие, похожее на оружие Лэйдона, а другая поднята к небу и держит длинные пряди чего-то, похожего на водоросли. Сооружение, возможно, когда-то было фонтаном.
Лэйдон едва бросает на него взгляд, когда ведет нас к двери. Когда мы входим внутрь, там темно и прохладно, что является долгожданным облегчением от удушающей жары снаружи. Лэйдон что-то говорит и продолжает идти. Я с большим интересом оглядываюсь. Очевидно, что когда-то в прошлом здесь жила развитая цивилизация. Интересно, что случилось? Я следую за ним к лестничной площадке. Одна лестница ведет наверх, другая вниз. Он направляется к той, что ведет наверх, проводит нас по всему зданию, пока мы не подходим к двойным дверям в конце длинного коридора.
Куда ни взгляни, я везде вижу признаки технологии, о первоначальном предназначении которой я могу только догадываться. Не будучи в состоянии остановиться и осмотреть все более внимательно, я все равно уверена, что технология будет считаться передовой по стандартам моего собственного народа. Лэйдон открывает двойные двери, и от того, что я вижу, у меня перехватывает дыхание. Из комнаты льется свет, но он не горячий. На самом деле воздух немного прохладнее. Сама комната достаточно большая, чтобы вместить сотни людей одновременно. Тут ряд за рядом расположено что-то похожее на сложные станции, напоминающие кабинки, окруженные прозрачным стеклом. Многие из них полностью разрушены и разбиты. Свет, отражаясь по всей комнате, струится через потолок, который тоже сделан из стекла. Солнечный свет рассеивается и преобразуется из своего обычного красного в мягкий белый свет — холодный, а не теплый. Есть одна станция, которая до сих пор сверкает, когда свет проходит через по большей части целое стекло экранов вокруг нее. Она освещает поверхности экранов подсвечиваются, и я вижу узоры, которые, кажется, текут и движутся по стенкам.
Лэйдон проходит по комнате, не обращая внимания на окружающие чудеса. Я следую за ними, но мое внимание в основном сосредоточено на технологии. Я хочу знать больше. Это здание, кажется, находится в центре города, и у меня есть подозрение, что это был главный центр города. Интересно, есть ли здесь еще такие люди, как Лэйдон? Или он живет один? Что случилось с его народом?
Когда мы проходим мимо почти целой кабинки, ее стеклянные стены оживают, и на них начинают проступать образы. Я останавливаюсь, зачарованная, и захожу внутрь. Образы появляются как цветные вихри, затем сливаются и становятся трехмерным изображением. Хотя я не понимаю языка, на котором говорят, оно достаточно похоже на выпуск новостей, чтобы я могла догадаться о его значении. Все начинается с того, что показывается, какой должно быть была повседневная жизнь здесь до того, как что-то случилось, оставив город опустевшим. Лэйдон стоит в стороне. Он наблюдает за мной, но ясно, что он не смотрит на изображения.
— Ты не против? — спрашиваю я.
Он ничего не говорит, поэтому я поворачиваюсь и смотрю. Проходит не так много времени, прежде чем мой желудок переворачивается, и на моих глазах появляются слезы. Изображения на экране рассказывают историю, и теперь я знаю, что случилось с его народом. Это ужасно. На моем корабле все силы брошены на то, чтобы мы не повторили ошибок прошлого. История Земли вдалбливается в каждого ребенка, включая все зверства, когда-либо совершенные человеком против человека. Почему-то то, что я вижу на экранах, еще хуже.
История начинается с демонстрации жизни. Мужчины, женщины и дети, как Лэйдон, живут, работают и играют вместе. Камера перемещается по городу, давая полный обзор жизни. Очевидно, что их мир жесток, но их технологии с лихвой компенсируют это. Когда камера поворачивается, я вижу, что сам город накрыт каким-то куполом. Я делаю обоснованное предположение, что это помогало, чтобы контролировать окружающую среду внутри и защищать от суровости планеты снаружи.
Сцены продолжают сменяться, и я вижу корабли, спускающиеся с неба. Пришельцы. Они взаимодействуют и торгуют с людьми Лэйдона. Десятки разных рас приходят и уходят. Появляются космопорты, и можно видеть корабли, загруженные ящиками. Затем камеры следуют за группой инопланетных мужчин-драконов за пределы купола и пустыни снаружи. Они едут на машинах, у которых нет колес, но кажется, что они движутся на воздушной подушке. Они направляются к пещере, где мужчины высаживаются, собирают свое снаряжение и входят в темную расщелину.
Внутри пещера прекрасна. Некоторые из мужчин, похоже, стоят на страже и вооружены, в то время как другие носят инструменты. Они двигаются группой. Пещера светится мягким голубым светом, и по мере того, как они углубляются, появляются длинные нити чего-то, растущие с потолка и испускающие свечение. Мужчины с инструментами работают сообща и начинают собирать пряди. Другой мужчина стоит на страже, и вскоре я понимаю, почему. Огромные существа, похожие на летучих мышей, выскакивают из темноты и атакуют. Защитники стреляют из своего оружия, но вместо снарядов, думаю, это какой-то звук. Что бы это ни было, оно отгоняет существ, похожих на летучих мышей, и собиратели заканчивают свою работу.
Они грузят собранный урожай на машины, а потом мужчины забираются обратно. Камера следует за ними, когда они выходят из пещеры. Охранник все время остается на чеку, его глаза изучают пустыню. Внезапно земля под ними вздымается, и машина так сильно наклоняется, что мне кажется, она вот-вот перевернется. Что-то мчится к мужчинам. Земля грохочет и рассыпается, как будто что-то быстро движется под ней, стремительно прокладывая туннель. Охранники выскакивают из движущейся машины, размахивая оружием. Внезапно земля разверзается, и гигантское червеобразное существо вырывается на поверхность, возвышаясь высоко над ними. Оно раскачивается в воздухе взад-вперед, затем открывает гигантскую пасть, полную острых как бритва зубов. Червь ударяется о землю, и машину подбрасывает в воздух, выбрасывая людей и припасы. Охранники начинают стрелять, и камера перемещается.
Чудовище убивает двух человек, хватая их и проглатывая целиком. Звук их криков эхом отдается в моих ушах, когда охранники продолжают стрелять, и червь подается назад, а затем отступает. Оставшиеся мужчины собирают разбросанный урожай, грузят его обратно в машины, забираются внутрь и продолжают свой путь.
Сцены меняются, и я снова вижу улицы города, но теперь там маршируют разгневанные люди. Они несут плакаты с лозунгами, когда направляются к тому же зданию, в котором мы сейчас находимся. Над куполом в небе корабли. Протестующие достигают площади, где находится фонтан, и трое мужчин стоят перед ним с распростертыми крыльями и поднятыми кулаками. Они разговаривают, кричат, и толпа реагирует. Тот, что посередине, указывает на корабли в небе, затем сжимает руку в кулак и трясет ею. Люди отвечают, сжимая кулаки и потрясая ими в небо.
Сцена снова меняется, и люди Лэйдона вооружаются для войны. Захватчики маршируют по улицам, усеянным мертвецами. Корабли в небе стреляют вниз, и повсюду взрываются бомбы. Газовое облако заливает город, и все, до кого оно доходит, начинают задыхаться и умирать. Наконец, почти никого не остается в живых. По городу летают беспилотники, и становится очевидно, что я смотрю фильм, снятый одним из них.
Я осталась потрясенной до глубины души и опечаленной. Лэйдон смотрит в землю, ожидая, когда все закончится. Я чувствую, как мое сердце разрывается изнутри. Я не могу представить себе его боль или то, как он выжил. Я подбегаю и обнимаю его, прижимаясь губами к его губам. Он обнимает меня, и мы растворяемся в объятиях, позволяя суровым воспоминаниям исчезнуть, насколько это возможно. Я бы хотела удерживать его в своих объятиях, пока боль не пройдет, но знаю, что это невозможно. Как я могу исправить то, через что он прошел? Потерять весь свой народ? Наконец я отстраняюсь, а он тихо произносит мое имя, и я улыбаюсь.
