Но вокруг стонали раненные смертные, необходимо было стереть множество воспоминаний. Неумолимая реальность затягивала Романа. И у него не оставалось выбора.

Роман опустился на землю, и он и Эвелин походили на нисходящих ангелов, только он имел более темный облик.

Стоило приземлиться, как Джексон мгновенно оказался рядом.

— Милорд? — тихо и почтительно спросил он. Перевел взгляд с короля на женщину в его объятиях, спокойно изучая взглядом хрупкую фигурку, заметив и то насколько бережно король прижимает ее к себе. Роман не мог винить своего телохранителя за недоумение.

Мягкие локоны Эвелин коснулись лица Романа, когда несколько прядей под воздействием ветра стали развеваться вокруг нее словно нимб. Аромат цветущей вишни усилился.

От нее исходило тепло там, где Роман сжимал руками тонкую талию. Девушка правой грудью соблазнительно прижалась к его левому бицепсу, и у Романа внезапно возникло невероятное по силе желание удерживать ее так вечно. Драгоценную и уязвимую.

И очень важную.

Стоявший впереди Джексон вопрошающе взирал на Романа. Мир вокруг замер в ожидании, а король вампиров оказался не в себе. Он едва замечал, что истощал собственные силы таким продолжительным влиянием на людские сознания, заперев их в этом ментальном временном пузыре. И ему было все равно. Маленькое тело Эвелин, казалось, пульсировало от жизненной силы. Она могла вечно поддерживать его энергетически, чтобы он смог использовать магию — ей достаточно было просто вот так находиться рядом с ним.

— Джексон, — наконец выдавил Роман. — Забери ее. — Отдать этот приказ оказалось труднее, чем следовало. — Посади в машину и удерживай в трансе, но будь осторожен. — Несмотря на отрешенность короля, Джексон понимал, его чувства к этой женщине были очень, за неимением другого термина, глубокими.

— Да, милорд, — почтительно ответил телохранитель, медленно подошел и бережно, почти с обожанием обнял загипнотизированную девушку.

— Я позабочусь об остальных, — продолжил Роман. — Там есть раненные.

Если бы поблизости оказались оборотни или их целитель, они смогли бы помочь тем, кто пострадал. Тысячи людей повсюду реально верили, что попали в аварию и чудесным образом выжили, не получив ни единой царапины. На самом деле им тайно оказали сверхъестественную помощь. Они никогда не узнают, что получили кровь оборотня, или что Данная Кейдж, целительница, наложила на них руки, дабы исцелить раны. Люди знали только то, что позволял им знать сверхъестественный мир — знали только, что им очень повезло.

Но вервольфов по-прежнему трудно найти, даже несмотря на недавнее снятие проклятия. И у них только одна целительница женщина, так что в девяноста девяти процентах люди сами должны были помогать людям.

— Проследи, чтобы прибыли медики, — проинструктировал Роман. Джексон позвонит им, а Роман займется более сложным делом: наведением порядка и стиранием чужих воспоминаний.

Телохранитель кивнул.

— Обязательно, сир. — Но все же бросил на короля уверенный и умоляющий взгляд. Роман нахмурился. Взглянул вниз и вдруг осознал, что до сих пор удерживает Эвелин.

Эви, подумал он. Так ее называли друзья и родные. Это имя порхало в его сознании, словно бабочка. Роман уставился на руку, которой по-прежнему собственнически сжимал запястье девушки. Прищурился, словно больше себя не контролировал. А затем, почувствовав, как удлинились клыки, отпустил ее. Почти загибаясь от боли.

— Я прослежу, чтобы она оказалась в безопасности, милорд, — снова заверил его Джекс, нежно обнимая и уводя Эвелин к ожидающему лимузину. Она пошла за ним, не сопротивляясь и не задавая вопросов. Роман позаботился об этом, применив собственную силу. Невидящий поразительный взгляд. Слегка приоткрытые губы. Покорная и подавленная девушка под воздействием вампирского транса. Роман почувствовал, как где-то глубоко что-то царапнуло его душу при виде того, как другой мужчина касается ее. Хотя и очень бережно.

Джексон усадил Эви на заднее сиденье лимузина, и Роман, прикрыв глаза, мысленно выругался. Позади него разверзся хаос, требующий внимания, а он слишком много времени потратил впустую. И все из-за этой незнакомки, являвшейся ему во снах.

Король вампиров понятия не имел, что это все значит. Не знал, какая роль отведена этой девушке в его жизни и почему она так на него влияет. Но скоро он все узнает.

И когда он развернулся, почти безжалостно проникая в сознание каждого человека, оказавшегося на месте аварии, в его мыслях безраздельно царила Эвелин Грейс Фэрроу.

Глава 4

Джейсон Альберих почувствовал давление огромного количества магии мгновенно, едва начал материализоваться в темном заброшенном переулке в нескольких кварталах от назначенного места встречи. Даже не добравшись до отеля, он мог сказать, что в Нью-Йорке скопилось магии больше, чем когда-либо.

Собрание должно было состояться в шесть часов вечера, сразу после захода солнца. Джейсон небрежно провел рукой по лацкану черной спортивной куртки и вышел из переулка. Вероятно, существовало десять тысяч различных способов, которыми он мог бы явиться на собрание, десять тысяч способов произвести желаемое первое впечатление. Однако теперь он один из тринадцати. Стал им один раз и на всю жизнь. Не было смысла корчить из себя кого-то другого.

В декабре в Нью-Йорке было очень холодно. Джейсон знал, что так и будет, поэтому наложил на себя защитное заклинание от холодного ветра с залива. И все же, пока шел по тротуару, из его рта вырывался пар.

Ощущения от опьяняющей силы все усиливались, народу становилось все больше по мере того, как он входил в более густонаселенный район города. Временами казалось, что он плывет против течения… один, сквозь океан мелькающих мимо лиц. У каждого абсолютно сосредоточенное лицо, никто не улыбается. Джейсон знал, что, возможно, это из-за холодной погоды. Улицы вокруг оказались частично мокрые, частично замерзшие, и это сочетание причиняло боль. Но дело не только в его естественном презрении к погоде. Все эти люди спешили куда-то с определенной целью, они должны были оказаться в определенном месте в определенное время, и совершенно ясно, они предпочли бы оказаться где-нибудь в другом месте.

Вот где они обычно находились, здесь, на улицах, независимо от времени года. А это означало, именно так они проводили большую часть своего времени. Огромное количество их драгоценного краткого существования проходила в страданиях и разочарованиях. За что же?

Это озадачивало Джейсона и неизменно удивляло. Он никогда не отказывал себе в том, что делало его счастливым. Возможно, именно эта готовность схватить жизнь за яйца и подчинить, превратила волшебника в темного колдуна. Если так, то пусть. Он и являлся колдуном до мозга костей.

— Это все же лучше, чем оставаться несчастным, — тихо пробормотал он.

— Значит ли это, что ты наконец обрел счастье, Джейсон? — раздался слишком знакомый голос.

Джейсон остановился, уставившись на женщину с обликом помеси гнома и эльфа, именно она до недавнего времени была старейшиной в его ковене. Ведьма стояла посреди людских тел, казалось, они словно водный поток обтекают ее, предоставляя Джейсону большое пространство для маневра, образуя купол, под которым больше ничего не было.

— Лалура. — Потрясение, охватившее Джейсона от внезапного появления ведьмы, мгновенно прошло и сменилось настороженностью. Вопрос Лалуры, казалось, прозвучал слишком неожиданно, чтобы произрасти из единственной произнесенной им фразы. Словно она подслушивала его мысли. — Ты что, читаешь мои мысли? — спросил он и ничуть бы не удивился, узнав, что это на самом деле так и есть. Она очень непредсказуемая и древняя ведьма.

Лалура Шанталь пренебрежительно махнула рукой и закатила глаза.

— Боги, нет. Это было бы действительно дерьмово. Могу лишь представить, какую хрень стала бы вытягивать из всех этих людей. Нью-Йорк, — пробормотала она, качая головой, — не то место, где можно читать людские мысли.