Она вскочила. Быстрым движением провела по лицу ладонью, будто надеялась одним махом стереть с него следы слёз, бессонной ночи и абсолютного отчаяния.

— Мы… идём к Баэлари? — Алеф попыталась вернуть свою обычную улыбку — не получилось, губы задрожали.

— Нет пока. Не с кем, — сказал я.

Плохая фраза.

Алеф содрогнулась и отвернулась к стене.

Я в три шага преодолел разделявшее нас расстояние и рывком прижал Алеф к себе. Она была напряжена. Казалось, что каждая мышца в её хрупком теле превратилась даже не в сталь, а в алмаз. Очень твёрдый и невероятно хрупкий при этом.

— Не надо меня защищать! — сказала она, и тут же её начало трясти. — Не надо, пожалуйста.

— Алеф, ты ни в чём не…

— Крейз, прекрати! — Она завизжала. — Сделай что-нибудь, чтобы мы могли выйти туда и хотя бы попытаться…

Голос захлебнулся в истерических рыданиях.

Я обнимал её, но чувствовал, что до настоящей Алеф мне не дотянуться, не достучаться.

Теперь я понимал, о чём когда-то, тысячу лет назад, говорила Лин. Когда Гайто уходил в туннели, она сказала: «Он не вернётся. Я видела такое много раз. Он не хочет больше жить».

Вот и Алеф. Да, она убеждала себя, что рвётся наружу, чтобы спасти сердце Лин. Но, как и я, прекрасно понимала, насколько призрачны эти шансы.

А вот умереть, оставить всю боль и невыносимый груз вины в прошлом — это гораздо проще.

Я мог бы потратить месяц, успокаивая и уговаривая свою девушку потерпеть ещё немного, и, может, что-то в итоге бы и получилось. Но у меня не было этого месяца.

Поэтому я резко повернул к себе лицом не свою девушку, а своего бойца. И этому же бойцу влепил пощёчину.

Честно говоря, для меня это был первый раз. Никогда прежде не доводилось бить девчонок. Ну, разве что совсем уже в каком-то щенячьем возрасте, когда ещё разницы толком не понимаешь.

Подозреваю, что и с Алеф впервые обошлись так. Она перестала дышать и широко раскрыла глаза. На мгновение забыла обо всём, кроме пылающей боли в щеке.

В это мгновение я и ворвался, заставил его задержаться и стать как можно более длинным.

— Если ты своими слезами можешь вырастить Лин новое сердце — тогда иди и поплачь над ней в лечебнице. А не можешь — тогда прекрати эту херню немедленно, соберись. Мне нужен боец, который будет выполнять мои команды. Который не полезет к чёрту в зубы, подвергая всех нас опасности. И мне нужна моя Целительница, которая вытащит с того света меня или кого угодно, кому не повезёт. Ясно?!

Алеф вздрогнула и кивнула.

— Словами отвечай!

— Ясно, — хрипло произнесла она и потёрла щёку.

— На случай, если ты вдруг забыла, напомню. Даже когда мы все там подохнем, ты — ты! — должна выжить и вернуться. Потому что важнее тебя в пятёрке нет никого. Нравится тебе это или нет — меня не колышет. Подтверди, что поняла, умойся и пошли.

— Поняла, — со злостью сказала Алеф.

Злость мне понравилась. Напомнила о той Алеф, которая ещё не была моей девушкой. С которой мы только-только провалились на паучий уровень. Которая всерьёз сокрушалась, что не скормила меня шатунам.

Прошмыгнув мимо меня, Алеф убежала в туалет, где немедленно зашумела вода. Я выдохнул с облегчением. Да уж, такие жёсткие отношения — вообще ни разу не моё, но интуиция подсказала, что иначе я вообще никакого толку не добьюсь.

Что в людях за страсть сидит — жалеть себя, нихрена при этом не делая? Ладно бы в нормальном мире, в спокойное время. Но когда мир вокруг кишит монстрами, которых можно и нужно убивать?!

«Ты правильный командир».

Я повернул голову и уставился в красные фасеточные глаза паука, который, кажется, был совершенно чужд понятию тактичности и стоял тут на протяжении всего разговора, безмолвно глядя на нас.

— Ты так думаешь, Спайди?

«А какой смысл говорить то, чего я не думаю?»

— Ну да, логично… Хорошо. Раз ты так думаешь, то у меня есть к тебе предложение.

* * *

Возле зала поединков стояли двое парней, от которых за версту несло аурой ярости.

— Он охренел, — сказал один из них. — Этот сраный новичок охренел.

Из зала доносился звон холодного оружия.

— Я первым пойду, — сказал второй.

— Давай я?

— Это ты к тому, что он быстро с тобой разберётся, немного устанет, и я смогу его легко пришить?

— Нет. Это я к тому, что мне не терпится навалять этому сукину сыну.

Я подошёл. Меня попытались остановить.

— Тут очередь, брат.

— Руку оторву, — предупредил я. — И выброшу за стену. Если ты думаешь, что этот парень — злой, то посмотри на меня.

Он посмотрел. И опустил руку.

Я заглянул в зал поединков как раз вовремя, чтобы увидеть, как Гайто светящейся катаной разрубает пополам очередного невезучего соперника.

Н-да, Сайко был прав. От зрелища того, во что превратился зал для поединков, с души воротило. Содрогнулась и Алеф, вставшая рядом со мной.

— Эй, Гайто, — позвал я.

Он повернулся, посмотрел на меня. Потом глаза его сощурились, взгляд скользнул по Алеф.

— Хватит уже самоудовлетворяться, как престарелая вдова, — сказал я. — Пошли. Нас ждут великие подвиги во имя сердца прекрасной дамы. Рыцарь, пусть даже и печального образа, точно не повредит.

— У нас нет пятёрки, — прорычал Гайто. — Нет пятёрки — нет вылета. Нет вылета — нет смысла. Кто там следующий?!

Один из парней, застывших у входа, попытался войти внутрь, но я схватил его за плечо.

— У нас есть пятёрка, — сказал я.

Беззвучно и плавно из-за стены выплыл Спайди и уставился на кровавое месиво в зале.

Гайто в ответ уставился на него.

«Для меня будет честью работать с вами», — прощёлкал паук.

— Да вы, мать вашу, издеваетесь! — сказал Гайто.

57. Рейд «В последний путь»

— Такого на моей памяти ещё никто не делал, — заметил Ликрам, глядя на вырастающий из-под земли храм.

— Знаю. Это, по ходу дела, моя профессия, — скромно заметил я.

— Ну, если за неё ещё будут платить…

— За неё постоянно платят, — мрачно сказал Гайто. — Другие.

«А с вами весело, — прощёлкал Спайди. — Это юмор, я знаю».

— Самую суть ухватил, Спайди. Молодец, — похлопал я паука по лапе.

— Пс, Крейз! — сказал Сайко. — Скажи нашему новому другу, что самые искромётные шутки тут — у меня, окей? А то он может не сразу сориентироваться когда смеяться, и в результате все мы окажемся в неудобном положении.

«Я слышу тебя, Сайко. Мне не нужно переводить твою речь».

— Вот я как раз об этом. Сейчас ты должен был смеяться, Спайди!

«К сожалению, я не могу смеяться физиологически».

— Он безнадёжен! — простонал Сайко. — Как мы можем отправляться в последний путь с такими никудышными вводными?! Я начинаю опасаться, что мы, чего доброго, выживем!

Храм закончил восхождение. Ликрам открыл дверь и, как всегда, вошёл первым. Мы последовали за ним.

Всё здесь было как прежде. За исключением того, что вокруг алтаря Баэлари на полу кругом лежали двадцать пять алмазов.

Мы подошли ближе и дождались той самой голограммы.

— Руки, — сказал Ликрам. — Спайди — лапу.

Как только наши руки и лапа коснулись голограммы, мир потемнел.

* * *

Здравствуй, друг!

Твоя пятёрка одобрена, но лишь на один вылет.

Спаси тех, кого можно спасти.

Уничтожь врагов, стоящих у тебя на пути.

Защити Место Силы.

Удачи!

* * *

За пятнадцать минут до вылета состоялся сход пяти командиров.

— Раньше у нас такого не было, — говорил Хиккс, блондин с каким-то нереально мерзким лицом. — Но раз уж мы вылетаем таким составом — надо работать, как одна команда, думаю, все согласны. Тогда…

— Я не согласен, — перебил я. — Сам говоришь, раньше такого не было. Схема не отработана. Если я посчитаю, что для моей пятёрки лучше вот так, а кто-то скажет иначе…