Юлия Владимировна какое-то время растерянно смотрела на подвальную дверь, из-за которой доносились громкие крики и возгласы. Она медленно подошла к подвалу и решительно переступила его порог.

Ее глаза еще не привыкли к тусклому свету темного помещения, но подсознание тут же вернуло ее на много лет назад в родной Алапаевск, когда вот также дерзко они с подругой костерили ментов, которые рассовывали по камерам молодежь, устроившую бунт в день города из-за слабого праздничного фейерверка. Сердце подпрыгнуло и замерло в груди: «Наська, это ты? – судорожно стучало в виске. – Как же так?» Она была готова поспорить, что узнает этот голос из тысячи других. А тем временем ктото, находящийся за решеткой подвальной камеры, буквально рвал и метал, грозя стереть всех с лица земли и разобрать этот гадюшник по кирпичику.

Как раненый зверь, молодая женщина металась по камере и покрывала всех такой ненормативной лексикой, что у всех присутствующих сворачивались уши трубочкой. А люди тут собрались бывалые. Двое дежурных, двое оперов и двое офицеров ИВС, видавших и слышавших в своей жизни больше чем предостаточно, сегодня покрывались густой краской, и на фоне словарного запаса задержанной выглядели молокососами.

– Настя! – громко крикнула Юлия Владимировна и тут же густо покраснела от отпущенных в ее адрес нелестных словечек.

Ведро воды, принесенное дежурным, звонко шлепнулось, окатив дикарку. Пользуясь временным затишьем, все вышли из подвала.

– Пусть посидит, остынет, – устало проворчал дежурный, вытирая мокрый пот со лба.

– Что случилось? – строго спросила следователь, обращаясь ко всем присутствующим, едва вся их честная компания оказалась по другую сторону подвальной двери.

– Абрамов с Петренко притащили, – еще задыхаясь, ответил второй дежурный. – Говорят, в парке бушевала, всех посетителей разогнала.

– Немудрено, – хмыкнул опер, приводя себя в порядок. – И где она таких словечек нахваталась?

– Как они ее дотащили? – задумчиво поинтересовалась следователь.

– Наряд вызывали.

– И откуда у нее столько силищи, баба ведь все-таки? – недоумевал дежурный.

– Почему в подвал посадили?

– А куда ее? – вскрикнули все в один голос. – В обезьянник или камеру? Чтоб она там погром устроила или «мокруху»?

– Да, да, – задумчиво проговорила Юлия Владимировна, – с таким-то гонором… Значит так, через десять минут задержанную ко мне в кабинет, – приказала она, собираясь покинуть обескураженную компанию.

– Может, не надо? – неуверенно сказал один из оперов, – мало ли что…Они ведь сейчас и курят, и колют всякую гадость, кто знает, чего у нее на уме. Но Юлия Владимировна уже покидала дежурную часть:

– Да, и если при ней были документы, то их ко мне на стол, – крикнула она, даже не обернувшись. Следователь прошла на задний дворик и долго скользила взглядом по личному составу подразделения, ожидающему вводной, пока взглядом не наткнулась на двух молодых сержантиков.

Два юных сержантика-земляка при виде старшего по званию вытянулись по струнке и отдали честь перебинтованными руками.

– Что случилось? – спросила следователь ровным и спокойным голосом.

– Да в парке одна ненормальная накинулась на нас словно собака бешенная, – в голос ответили сержанты, отводя глаза в сторону.

– Что вот так прямо ни с того ни сего взяла и накинулась? – Юлия Владимировна смотрела в упор.

От ее назойливого взгляда парни смутились еще больше:

– Ну, да. – Их ответ прозвучал вяло и неуверенно.

– Интересно, а почему она именно на вас накинулась, ведь в парке всегда многолюдно?! Сержанты молчали, очевидно обдумывая очередной ответ.

– Может у нее неприязнь к людям в форме, – неуверенно выдавил из себя один из них.

– Да ладно… – наигранно вскрикнула следователь, – тогда нам всем грозит опасность. Спасайтесь кто может! Выслушивая стёб начальства, молодчики готовы были провалиться сквозь землю.

– Так вот, ребятки, – женщина в форме посмотрела на своих собеседников так, что у тех пробежал мороз по коже. – Узнаю, что крышуете местную братву, сама лично сниму с вас погоны. Это уже не первый подобный случай в парке, и все они с завидной регулярностью происходят в вашу смену. Позорить честь мундира в своем отделе я не позволю никому. Еще вопросы есть?

Сержанты, покрасневшие до кончиков ушей, замотали головами так интенсивно, что казалось форменные фуражки вот-вот полетят с их голов.

– Свободны, – строго сказала Юлия Владимировна и уверенно пошла прочь, но потом развернулась и вернулась к топчущимся на месте молодым полицейским.

– Вы ее били?

– Что вы? – В один голос испуганно вскрикнули те.

– Что, даже руки не чесались?

– Еще как чесались, – поочередно признались оба.

–– Ну а что, слабо было? – Первый раз за весь разговор следователь лукаво улыбнулась. – Ага, где уж там…Эта ненормальная налетела на нас как фурия, мы даже дубинки не успели вынуть, не то что оружие. Только когда прибыл наряд, удалось скрутить ее. Но и это не помогло, она нас и скрученная умудрилась искусать. Так и хочется пойти и уколы от бешенства проставить.

Представив всю комичность ситуации, следователь засмеялась:

– Значит, есть еще женщины в русских селеньях! И бандитам шею намылить им под силу, и блюстителям порядка, если они этого сильно просят. Вот такие бы кадры нам, да поболе! Мы бы враз с преступностью покончили.

Перестав глумиться над подчиненными, следователь, став снова серьезной, спросила:

– Раньше видели ее там?

– Нет, ни разу, мы бы запомнили, – уверенно затараторил один из парней.

Его тут же поддержал напарник:

– Конечно бы запомнили. Странная она какая-то, будто с другой планеты. Или словно долго спала, а потом проснулась через много-много лет, а тут все по-другому.

– Да-а-а, дела, – задумчиво протянула Юлия Владимировна и торопливо пошла в сторону отделения.

Едва оказавшись в кабинете, она устало рухнула на стул и нервно закурила. Разговор с нерадивыми сотрудниками только усилил ее подозрения. Сейчас она была готова биться об заклад, что в подвале находится ее лучшая подруга. Всё бы ничего, да вот только Настя погибла несколько лет назад. Став сегодня случайным свидетелем драмы, развернувшейся в подвале, где разъяренная женщина явно боролась за справедливость, что в наше время было явлением довольно редким, опытному следователю показалось, что рядом с гибелью подруги, даже спустя годы, можно уверенно поставить огромный знак вопроса. Как бы в подтверждение ее домыслов, память тут же унесла ее во времена далекой молодости.

Это был день города, который потом вошел в историю как «черная суббота». Сначала в этот праздничный день все шло по плану и ничего не предвещало беды. Вечером, когда массовые гуляния должны были завершиться традиционным фейервеком, центральную площадь осветило несколько слабых вспышек разноцветных огней, которые, не успев вспыхнуть, тут же погасли. Многочисленная толпа, затаив дыхание, устремила свои взоры в небо, которое продолжало оставаться тёмным и безжизненным.

«Даешь салют! Даешь продолжение праздника!», – послышались редкие выкрики с разных сторон. И уже через минуту вся площадь поразительно дружно в один голос громко скандировала: «Даешь салют! Даешь праздник!»

«Праздник окончен, расходитесь все по домам!» – после долгого шипения, прогремел рупор одной милицейской машины. И в тот же миг вместо того, чтобы расходиться, кучка людей, не сговариваясь, бросилась к ней и стала раскачивать.

«Бей ментов!» – выкрикнул кто-то. Эти слова прозвучали словно приказ. Их тут же подхватили редкие хлопки выстрелов. Со всех сторон зазвучал глухой мат, возбуждающий запах войны поселился в воздухе и действовал на окружающих, словно наркотик. И теперь уже каждый хотел вкусить сладость битвы.

Дальнейшие события стали развиваться с молниеносной скоростью. Милиционеры начали отлавливать самых активных и распихивать их по машинам. В это время в них полетели редкие камни. А через несколько минут это уже был град камней. Подъехавшая «пожарка» готовилась ударить мощным напором воды из брандспойтов, но пожарным даже не дали распустить рукава и им пришлось удалиться. Разъяренные горожане, взявшись за руки, образовав цепь во всю ширину улицы, пошли по городу. Когда представители местной власти поняли, куда направляется обезумевший люд, то невольно содрогнулись. Ситуация не только вышла из под контроля, но и обещала превратиться в широкомасштабную трагедию. Народ не просто бродил по городу в поисках приключений, а целенаправленно шел к зданию милиции, чтобы захватить склад с оружием.