Его лицо чернело провалами глазниц, в которых отсутствовали глазные яблоки. Я вдруг внезапно осознал, что на его кофте отнюдь не принт, а кровь. Чёрт, ему кто-то вырвал глаза, усадил в кресло и надел очки.

Следующая мысль поразила мой мозг, будто в него ударила мощная молния: все, кто находится в креслах, в зале – мертвы! Я пулей выскочил из кинозала, но добежать до Евгения я не успел. Моё тело внезапно уронило меня на колени, как в фильмах про оборотней, когда они в полнолуние, в начале трансформации в волка, падают на четвереньки, выгибаясь дугой, а потом меня всего скрутило в жутком спазме. Стоя на коленях и руках, я, выгнув спину и задрав голову, как волк, воющий на луну, избавлялся от содержимого своего желудка, выплёскивая его мощным фонтаном изо рта. А после руки предательски подломились, и я упал на пол, чувствительно приложившись подбородком.

Евгений смог перебороть своё удивление, с которым он наблюдал за всем этим, и кинулся мне на помощь. Подняв меня под плечи, он подтащил и прислонил спиной к стене, придав мне сидячее положение. Оставив меня, он добежал до барной стойки, где мы недавно брали попкорн, и вернулся с полуторалитровой баклажкой минералки, начав лить её содержимое мне на голову и лицо. Это помогло, мне сразу немного полегчало, взяв баклажку в свои руки, я прополоскал рот минералкой и выплюнул её на пол, а после стал жадно пить соленую жидкость, играющую пузырьками на моём языке.

Мысли в голове стали проясняться, а тело начало слушаться. Что это вообще такое было? Я сейчас не про чертовщину, происходящую в торговом центре, и том проклятом кинозале, а про ужасный рвотный спазм, который, помимо того, что вывернул наизнанку мой желудок, ещё и скрутил всё тело, буквально парализовав конечности. Я не раз в своей жизни, перебрав алкоголя, «вызывал ихтиандра», сидя в обнимку с белым другом, мощно фонтанируя радугой. Но не так мощно, а тело всегда меня слушалось, а тут, можно сказать, полный паралич. Нужно будет почитать, какой-нибудь медицинский справочник и разобраться с этим на досуге. Если меня так скрутит рядом с зомбаками, то умру позорной смертью. А я не хотел умирать, даже как герой.

Ладно, с этим позже разберусь, сейчас нужно понять, что тут вообще происходит. Тех людей явно не мертвецы убили и рассадили в креслах перед экраном, надев им очки. Нужно вернуться в кинозал, может, надписи на полотне экрана дадут ответы на вопросы, терзающие меня относительно происходящего тут.

Я рассказал об увиденном в кинозале Евгению, пробудив ужас в его душе и глазах. Он, наверное, уже не раз успел пожалеть, что судьба свела его со мной. Но, раз мы уже тут и вроде нам ничего не угрожает, то есть смысл еще раз вернуться в кинозал и рассмотреть всё получше. Евгений не стал со мной спорить, хотя я готов был поклясться на чём угодно, он всеми фибрами души желал побыстрее убраться из торгового центра как можно быстрее.

Окинув взглядом разбросанные по всему полу вещи, я увидел женскую сумочку. К моему счастью, она была наполнена всякими женскими принадлежностями, а значит это была не новая сумка из бутика и там должно быть то, что мне нужно. Бесцеремонно вытряхнув её содержимое на пол, я нашел желаемое. Это был мобильный телефон известной фирмы, на задней крышке золотого цвета красовалось яблоко. Экран был заблокирован, но мне требовался фонарик, который можно включать, не зная пароля для разблокировки телефона. Что я и сделал, отметив уже привычное отсутствие мобильной связи.

На этот раз в кинозал мы пошли вдвоем. Зайдя внутрь, замерли за дверью, внимательно вглядываясь в полутьму зала. В тишине я слышал тяжелое дыхание Евгения, который с ужасом смотрел на рассаженные в креслах трупы.

Мне стоило невероятных усилий заставить себя начать спускаться по лестнице вниз, подсвечивая себе тусклым фонариком телефона. Стараясь лишний раз не смотреть вбок, на трупы людей в 3D очках, я смотрел под ноги, спускаясь вниз, всматриваясь в номера рядов, которые были на ступеньках, тем самым стараясь немного отвлечься от навязчивой мысли, что я нахожусь в каком-то ужасном склепе.

Ступеньки лестницы закончились после того, как я перешагнул цифру 1 и оказался на ровном полу. Подняв взгляд на большое полотно экрана, стал его рассматривать, пытаясь найти смысл в рисунках и надписях, которые покрывали его полностью.

Потратив на это пять минут, я сделал вывод, что абсолютно ничего не понял. Сложилось впечатление, что эти рисунки, надписи и непонятные символы были бредом сумасшедшего и не несли в себе никакого смысла. Либо смысл был, но понять его мог ограниченный круг лиц, в который я не был вхож.

Еще раз кинув взгляд на белое полотно, на котором в самом центре был нарисован красный треугольник с двумя красными глазами, а всё остальное пространство занимали надписи на языке, похожем на латынь, либо вообще непонятные символы, я повернулся к своему спутнику и спросил:

– Тебе все эти каракули хоть о чём-нибудь говорят? По мне, это просто вандализм и напрасная порча полотна экрана. Как будто пьяные малолетние хулиганы решили устроить себе развлечение, а под рукой у них была только банка красной краски. Вот они и развлекались, как могли, изображая всякую белиберду на экране.

– А ты уверен, что это краска? – ответил вопросом на вопрос Евгений, заставив меня задуматься над его словами.

Решив не ломать себе мозг, который и так был сильно перегружен и просто умолял покинуть это ужасное место, найти тихую берлогу и напиться там до поросячьего визга, я запрыгнул на сцену перед экраном и подошел к нему вплотную, посветил лучом фонаря на символы в нижней части.

– Это не краска, это кровь. – проговорил Женя, который стоял рядом со мной, разглядывая символы на полотне, которые после его слов сразу приобрели какое-то зловещее значение, сделав это жуткое место ещё более ужасным.

Действительно, вблизи было видно, что весь экран был исписан и изрисован кровью, которая успела высохнуть и принять бурый цвет. В мозгу совсем некстати появилась мысль: очень жаль, что сейчас рядом нет моего психиатра, интересно, что он сказал бы, увидев всё это. Не исключаю, что он сам бы сошел с ума. В отличие от него, мне повезло больше, я уже давно успел тронуться умом и долгие годы живу с этим.

Но его тут нет и вообще неизвестно, жив ли он ещё или же бродит среди мертвецов с горящими злобой глазами, выискивая своих бывших пациентов, чтобы жадно впиться зубами в их плоть. Поэтому эмоции, одолевавшие меня от увиденных ужасов, мне предстояло разделять только с моим невольным попутчиком. Не в силах оторвать взгляд от изрисованного кровью полотна, я спросил у Евгения:

– Ты хоть чего-нибудь понимаешь из того, что здесь изображено?

– Если ты про эти кровавые каракули, то нет.

– Я тоже. Как думаешь, кровь человеческая или, может, жертвенного ягненка закололи?

– Какой к чертям ягненок, обернись назад и посмотри, сколько тут трупов в зале.

Да, действительно, если эти ненормальные убили такое количество людей, то вопрос насчёт крови был глупым с моей стороны. С трудом оторвав взгляд от кровавых символов на полотне экрана, я спустился со сцены и направился к безмолвным зрителям первого ряда. Подойдя к креслам с телами вплотную, почувствовал легкий сладковатый запах. Не силён в этой части анатомии, но, если они только начинают пахнуть, значит лишили их жизни не так давно.

С трудом переборов брезгливость, подсвечивая себе тусклым телефонным фонариком, снял 3D очки с блондинки, и снова на меня уставились черные провалы вместо глаз. Глазные яблоки были безжалостно выдернуты, и теперь на их месте были окровавленные отверстия. Лицо жертвы было слишком чистое, ни единой капли крови, макияж полностью отсутствовал, будто после того, как её убили и вырвали ей глаза, кто-то тщательно вымыл лицо перед тем, как надеть на труп очки.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.