Голод. Бездонный, изворачивающий насквозь голод, не пропадающий несмотря на количество съеденного мяса, а лишь становившийся сильнее, сводя с ума и так погибшие разумы.
Айнз Оул Гоун был высшим, бессмертным и совершенным богом, которому они должны были безропотно подчиняться. Тому, кому подвластна сама жизнь и смерть, тот кто может решать судьбы низших существ.
— М-момонга-сама? — одна из них нашла в себе силы побороть страх и наконец-то выдавить из себя хоть какие-то слова, чтобы прервать эту давящую тишину.
Момонга наклонился и погладил гривы измученным жеребятам.
— Не бойтесь. Я не тот, кого вы должны бояться. Вы приютили меня, поделились последним хлебом и самое главное… — Черный пони улыбнулся. — Сумели сохранить доброту и сострадание в этом ужасном месте. Теперь позвольте мне позаботиться о вас…
Под теплой шерстью единорога Скуталу увидела краем глаза, как Рыцари Смерти тяжело переставляли конечности, двигаясь в каком-то направлении. Странные высокие создания в фиолетовом костюме быстро исчезли в лесу, а забинтованные присоединились позже.
Восставшие чейнджлинги, бесцельно бродившие по уже заснеженной пустыне, поначалу полные сил и бешеного желания уничтожать, стали медлительными и вялыми, их походка становилась инертней и пассивная орда зомби медленно загибалась и части тел отваливались большими кусками, что через несколько минут не было ни одного полноценного, «здорового» зомби.
Порция ярости жеребят из-за потери подруги немного уступало место удивлению. Почему массивная армия начала рассыпаться на глазах? Скуталу отринула идею о том, что та страшная холодовая магия Момонги-самы могла бы каким-то образом навредить им, ведь она своими глазами видела, как буря избирательно, лавируя через союзников, замораживала лишь живых чейнджлингов покровом льда, отличая «чужих» от «своих». Даже исключая то, что они были нежитью, невосприимчивой к перепадам температуры, холод не мог так быстро замедлить их.
— Честно говоря, я и сам не понимаю, почему они распадаются. — предугадав реакцию жеребят, начал Момонга.
— Может, они хотят есть, но уже пища закончилась?
Единорога улыбнуло такое детское и наивное предположение. Рассуждать таким образом о настоящих зомби, которые еле передвигались, так как их кости достаточно истончились. Однако это теория тоже могла право на существования, ведь я понятия не имею, почему моя нежить стала распадаться. Даже рыцари смерти и прочие тоже крошились и исчезали в ветру. Неужели теперь я не могу долго держать мертвецов под своим контролем?
Нет, я длительное время убивал чейнджлингов, и зомби вполне хорошо смотрелись. Настолько хорошо, сколь это возможно для зомби вообще. А вскоре после этого все стали исчезать… Похоже, что без битв они не могут долго находиться.
— Что теперь, Момонга-сама?
Ну почему, когда я хотела только-только расслабиться, появляется какая-то хрень, которая портит мне весь вечер! Черт бы тебя побрал, единорог!
Светло-серая единорожка пробиралась через колючие кусты, расположенные по окраинам города, попутно отбиваясь от надоедливых репейников, прилепляющихся за взлохмаченную шерстку. Разозлившись, Рарити окутала себя голубой эссенцией, которая превратила прилипшую растительность в труху.
— Фу! Мерзость какая! — Она случайно наступила на лужу грязи.
Хоть и бывшая владелица модного бутика и была кровожадной извращенкой, любящей заманивать ничего не подозревающих бездомных кобылок в свою резиденцию под видом помощи, где она насиловала их самым грубым образом, упиваясь как гримаса доброты пони ломается под гнетом диктата. Видеть то, как кобылки кричат, что есть мочи, а затем взывают к пощаде и милосердию, чтобы после понять, что никто им не поможет. Наблюдать за тем, как ломаются души — вверх блаженства.
Но все же, привычки чистоплотности психопатки остались такими же. Она не особо любила вид крови и то, как эта грязная, слипающая жидкость течет по изящным бедрам кобылок и обычных пони. И поэтому всегда привыкла ехать на карете через город, даже в тех случаях, когда можно было сократить через лес. Не очень хотелось, чтобы грязь прилипла к такому великолепному телу.
Но к ее сожалению, судьба не предоставила ей иного выбора, кроме как топтаться сквозь чащи. Откуда вообще взялся этот черный единорог?! Какого черта такой сильный пони не проявил себя, когда восставшие глупцы посмели бросить вызов диктату Луны? Отсиживался в тылу, как трус? И теперь решил наконец выйти? Хех, опоздал, дружочек. Выйди ты несколько лет пораньше, может быть, и вы все справились бы с нами временно, но сейчас у нас прочная государственная машина и лучшее вооружение с золотом.
Рарити прикусила губу. Такой редкий кадр не должен пропасть зря. Скорость, ловкость, скрытность, превосходные магические и, возможно, ментальные умения! Это универсальный солдат! Из всех знакомых, кроме Принцесс, разумеется, он один из, а то и самый лучший единорог, которого она знает. Жестокость, бескомпромиссность и то, как он смог в одиночку уничтожить весь отряд Шайнинг Армора. Твайлайт еще бы могла побороться с ним, я думаю, и битва была бы безжалостной, какой не видывал свет, судя по ее упертости. Но все равно, даже Спаркл, гений современного мира, не так совершенно владеет магическим искусством. Да и по красоте… Она уступает.
Рарити вышла из чащи, довольно шагая в сторону замка. Ей попался один из древоволков на пути, который почему-то убегал, но она выпустила магический шар, моментально уничтоживший его. Дойдя до главных ворот, ее поприветствовала ошарашенная стража.
— Госпожа Рарити, что с вами случи…
— Прочь! — энергия высвободилась по телу, распространяясь по округе. Стража прижалась к земле.
Шагая по парадной улице, Рарити почти дошла до входа к главным мраморным воротам замка. Остальная охрана, сопровождавшая ее, держалась на расстоянии, боясь праведного гнева.
— Где Ее Величество Найтмер Мун?! — повелительным тоном, она обратилась к одной из горничных.
— Доброй ночи, Госпожа Рарити. — желтая землепони учтиво поклонилась. — Я сообщу Ее Величеству о вашем приходе.
Дождавшись пока Рарити небрежно фыркнет в ответ, пони удалилась. Она осталась одна в обществе верных слуг. И почему я, одна из элементов дисгармонии, элемент жадности, вынуждена стоять тут, по уши в деревенской грязи и пыли, словно нищая крестьянка? Я уже чувствую как это дерьмо впитывается в шерсть! Фу!
Чтобы убить скуку, она рассматривала высокие живописные мозаичные окна, выражавших их превосходство над всеми существующими видами. Твайлайт в облике демона, которая самолично командовала эквестрийском войском и преподнесла голову императора грифонов к ногам Принцессам. Или штурм последнего пристанища алмазных псов, единственного непокоренного народа, под предводительсвом самой Принцессы Ночи. Да! Этот мир принадлежит лишь нам и никому другому!
Рарити зацепило как детально точно передали изображение Луны, словно она сама стояла там, и наблюдала за мной. Каждая неровность или маленький дефект от царапин, полученных во время боя в амуниции, или миллионы щетинок на густом подшерстке копыт. А эти глаза, великолепные синие глаза, смотревшие прямиком в самое сердце, выявляя всю подногодную. Многие хоть раз увидев этот взгляд, теряли всякую надежду на победу, и теперь она стала понимать почему.
Эти глаза въедались в сознание, и чем больше ты смотришь в них, тем сильнее блики очей пожирали тебя изнутри. Тот самый беспощадный взор, которым она одаривала неугодных противников. Бррр. Что-то я засмотрелась.
— Госпожа Рарити, вы в порядке? Вы вспотели.
Что? Что это со мной? Почему копыта дрожат, что происходит? Голова кружится, так успокойся. Паническая атака? Это у меня-то?
Неугодных противников.
Слова вспыхнули в голове Рарити с такой силой, что она была не в силах сдержаться. Почему я так заострилась на этих словах?! Я ведь не могу ее противником. В чем вина? Я ничего не могла поделать, как я смогла бы одолеть такое чудовище.
