Момонга прыгнул и, взмахнув копытом, ударил по лицу оборотня, размозжив ему большую часть. Отлетевший противник снес еще пятерых, пригвоздив тех к дереву. Поступающие чейнджлинги вновь вставали на места убитых собратьев, украшая поляну густыми бардовыми красками. Черный единорог продолжал дробить тела несчастных, не давая и шанса на какую-ту контратаку. Они хотели окружить его и попытаться хотя бы поцарапать, но как это сделать, если их враг настолько быстр, что не мыслим для их взора. Легкими, как казалось для него толчками, он умудрялся наносить им смертельные раны, несовместимые с жизнью. Сломанные ребра, размазанные органы, многочисленные кровопотери с открытых ран, не сколько не смущал их, а наоборот, злил еще сильнее, заставляя тех идти дальше на самоубийственную атаку, подобно камикадзе.

Какого черта? Я отчетливо чую их страх, но почему они не отступают? Бог с их отступлением, почему их лапы не дрожат, почему их глаза так же холодны, как и атаки. Будь ты даже самым обученным воином, ты никак не сможешь подавить первородное чувство страха, ласкающее тебя во время боя. Нет, что-то тут не так.

Момонга повернулся в сторону Джека Потрошителя, который во всю веселился, умудряясь во время боя, проводить специфичную пытку. Ловя одного из них, он с ювелирной точностью делал множественные мелкие порезы роговицы, оставляя тех слепыми и в страшных муках. Они уже не в силах сражаться, падали на землю, хватаясь за поврежденные глаза, пытаясь уменьшить нестерпимую боль, где их и поджидала смерть. Ведь нападавшие чейнджлинги наступали на них, повреждая органы.

Не меньшим садизмом владел и Сборщик. Хватая оборотней за конечности, он подбрасывал их высоко в воздух, предварительно четвертуя. И они в болевом шоке, падали вниз на отдаленную реку, заливая ее кровавыми массами. Лишенные конечности не позволяли им всплыть, и они полные боли и паники от предстоящей смерти от удушения, максимально старались задержать дыхания, чтобы отдалить приближающее ощущение смерти. И когда воздух в легких окончательно кончался, когда обжигающее горло чувство наконец приближалось, когда смерть шептала им на ухо о безысходности, организм автоматически раскрывал рот, чтобы пополнить запас кислорода, но встречался лишь с сильным водным давлением, заполняющее их легкие. Они тонули в реке.

Хоть я и лишен эмоций, пускай я стал нежитью, но даже сейчас, я не очень хорошо чувствую себя при виде этого. Что говорить о живых созданиях! И именно поэтому мне не понятно, почему они не бегут, почему продолжают биться в уже в известном исходе битвы.

БААААААААААХ!

Звук разрушающейся стены домика раздавил подлетевших тварей, замуровав тех в земле.

— РАААААААААР!

Оглушительный взвизг Рыцаря Смерти, отбивающийся от наподдающихся чейнджлингов, стремящихся пробраться к живому мясу жеребят, на секунду отвлек их, дав ему секунду, чтобы исчезнуть в тени и быстро появиться на окне, выбив оборотней щитом. Но чем больше он убивал, тем больше тех становилось и чейнджлинги, пусть и слабые, но превосходящие числом, забирались за спину Рыцаря, подбираясь к испуганным жеребятам. Черт! Их слишком много! Ты один не справишься!

— Создание нежити: РЫЦАРИ СМЕРТИ!!!

Черная эссенция маны, высвободившаяся из Момонги, впитываясь в четырех поверженных оборотней, преобразуя их в гигантских скелетов, полных жажды крови.

— Внимание! Помогите ему защитить жеребят! Вперед, МАТЬ ВАШУ!

Они синхронно заорали, высоко прыгнув. Два рыцаря приземлились на головы земных оборотней, раздавив дюжину из них. Раскручивая мечи, они отбрасывали истерзанные тела монстров от себя. Двое других, в воздухе кинули мечи, пригвоздив подбирающихся оборотней, вот уже облизывающих склизкие языки в предстоящем пиршестве. Приземлившись на дом, уже пятеро нежити среднего ранга защищали домик от наступающей орды тварей. Чейнджлинги пытались нанести хоть какой-то урон ’’очень сильным зомби’’, но им будто было нипочем. Их копыта ломались и хрустели из-за прочнейшей костяной брони, окружающих рыцарей. Такие низкоуровневые создания никак не смогут навредить такой нежити, как бы не пытались!

Успокоившись, что ситуация в тылу более-менее подравнялась, Момонга снова переключился на уничтожении оборотней. Бесчисленное количество оборотней топталось внизу, служа будущем удобрением лет на двести-триста. Но армада врагов никак не хотела заканчиваться, а наоборот, продолжала наступать закрывая простор черным пятном.

Хоть я и не чувствую усталости, и могу сражаться так бесконечно долго, однако нельзя более рисковать. Если хотя бы один из них доберется до жеребят, тогда мой план по возращению домой обернется крахом, ведь только они знают о элементах гармонии, заславших некую Принцессу Ночи на Луну. Момонга напряг извилины.

— 5 Рыцарей Смерти, Джек и Сборщик. 7 нежити среднего ранга. Лимит призыва нежити среднего ранга 12 на день. Была не была!

Момонга ускорился, уничтожая кричавших чейнджлингов.

— Создание нежити! Джек Потрошитель, Сборщик трупов, 2 Старших Лича! — высоко прыгнув, Момонга создал личей в воздухе, так как на земле те не принесут особой пользы. Приземлившись с остальными созданными монстрами, они снова принялись убивать оборотней.

Старшие Личи с особой жестокостью создавали огненные шары, поджигая собравшихся противников, в один большой сгоревший шар, который слипался под мучительные визги насекомоподобных сущностей. Тем, кто оказался не в эпицентре взрыва, повезло намного хуже. Ведь в отличие от тех, кто моментально сгорел, они покрылись многочисленными ожогами, из-за которых слезала кожа. Они падали на землю, не в силах подняться. Но Момонга вызвал личей не для того, чтобы те прикрывали их с воздуха, хоть у них это здорово получается, кто чтобы не говорил. Главная особенность личей состоялась в том, чтобы управлять армией мертвых…

— Поднятие нежити…

Глаза Момонги вспыхнули ярким пламенем, под зловещей улыбкой иллюзорной морды. Поверженные враги покрывались черной энергией, сочившейся со спины Момонги, пока он двигался вперед, кромсая тварей. И когда нить жизни павших чейнджлингов почти обрывалась, то энергия нежити захватывала их в железные тиски, переплетая души. И умерщвленные монстры вновь открывали глаза, чтобы восстать…

Чтобы сражаться за своего короля!

Чтобы сразить бывших собратьев!

Чтобы стать нежитью повелителя смерти!

Ожившие мертвецы кусали ошарашенных оборотней, которые не замечали поджидающих их зомби, затаившихся в хищной засаде. Нанеся зараженные укусы, они теряли головы, так как чейнджлинги ломали их своими ногами. Но через минуту укушенные оборотни бились в конвульсиях, сами превращаясь в армии короля!

И когда количество зомби многократно возросло и приобрело некое подобие маленькой армии, старшие личи перехватили контроль над ними, направляя их на пошатнувшиеся отряды оборотней.

Момонга наконец-то увидел то, чего он так сильно не понимал. Страх. Самый настоящий страх за свою жизнь в глазах живых солдат, уже полностью сомневающихся в своей победе. И когда черный пони, уже полностью уверенный в своей победе, почти прекратил так стараться, чтобы забрать больше тварей, нечто очень сильное появилось прямо перед носом.

, БААААААААААААХ!

Чье-то копыто встретилось с морозным щитом Момонги, который моментально среагировал на появившуюся угрозу. Но полностью разбив щит, некто резко переключился в воздухе, сменив лапу, и атаковав с другой стороны. Момонга чудом успел поставить еще один около корпуса, но хоть и большая часть удара пришла по щиту, но ударная волна пронеслась по нему, сильно напрягнув. И морда ужасной высокой кобылки с голубыми волосами показалась перед Момонгой, чтобы ударить. Успев поставить последний щит в пяти сантиметров от лица, он смог избежать столкновения и отлететь на несколько метров.

— К-кто т-ты такой? — скрипящий звук доносился с вонючей пасти кобылки.

— Ты говорить можешь? — удивленно спросил Момонга.

— Н-не з-знала, что н-нежить может иметь ч-чувство ю-юморра. — насекомоподобным тоном заметила пони.