***

Абаддон испытывал неприятное волнение, стоя перед высокой резной дверью. Что он скажет Властителю, и какой ответ на это последует? Но игнорировать приказ было равносильно смертному приговору, потому глубоко вздохнув, демон уверенно открыл дверь и вошёл.

Просторный кабинет, словно в воск, был погружен в густой, блестящий полумрак и до краев заполнен темной, тягучей энергией, отдающей запахом гари. У огня, в центре комнаты, стоял Сатана, в молчании взирая на большой портрет королевы над камином. Крупные, кожистые крылья, с рядами острых, изогнутых когтей, были расслабленно расправлены. Из-за ослепительно белого ворота, застегнутой на все пуговицы рубашки, выглядывали края угольно-черной печати, которой больше никогда не было суждено загореться от прикосновения предназначенной. В голове советника возникла крамольная мысль, что повелитель наверное, завидует сыну, но, осознавая чем подобные предположения могут ему грозить, демон постарался поскорее подавить их.

— Милорд. — Произнес Абаддон неуверенно и поклонился.

— Ах, советник. Наконец-то. — Скучающий тон тихого голоса вызывал в чернокрылом трепет.

— Ваше поручение…

Король обернулся, оставаясь, однако, в тени камина, лишь ярко алый взор сверкнул жестоким, циничным блеском.

— Я видел вас в глазах моего взбалмошного Люцифера. — Ровный голос окрасился неприязнью и приобрел металлический звон. — Он просто копия своей матери.

Явное недовольство повелителя сходством наследника и абсолютной, неоспоримой, так никем и не замененной любви, однажды навсегда покинувшей омертвевший взгляд, удивляло не только советника, но и весь приближенный двор. Властитель ни на секунду не забывал королевы, компенсируя утерянную с ее смертью силу, неуёмной, безжалостной жестокостью. Хотя юные, хорошенькие демонессы время от времени появлялись на царственном ложе, ни одной из них так и не удалось задержаться дольше одной ночи.

Однако единственный сын, проявлявший сходство с возлюбленной в каждом жесте, взгляде, движении, вызывал в повелителе только нарастающее раздражение. Это смущало приближенных демонов, но кто осмелится выяснять причины.

— Непризнанная сильнее, чем мы полагали. Ее способности передаются через связь наследнику, увеличивая его мощь.

— И умножая ярость. — Скучающий тон лишь усиливал волнение советника.

Сатана снова отвернулся к портрету, длинные пальцы двигались в воздухе, словно перебирая клавиши рояля или струны арфы.

— Гнев принца по прежнему неподвластен контролю из вне.

— Люцифер ненавидит саму возможность подчинения. Его своенравное сознание никогда не покорится, даже предназначению.

Король замолчал. Внутри Абаддона все сжалось от неприятного предчувствия. Задача, негласно поставленная перед ним, была с треском провалена, а значит его будущее, да и жизнь сейчас висели на волоске.

— Вы свободны, советник.

Последняя фраза властителя прозвучала, как приказ о помиловании. Не желая гневить судьбу дальше, демон быстро, нервно поклонился и поспешил покинуть неприятную компанию.

— И держите до поры, язык за зубами.

— Разумеется, милорд.

Дверь с грохотом захлопнулась, вызывая невольный облегченный вздох у главного адского разрушителя.

========== Танго ==========

Комментарий к Танго

Инкуб - демон, являющийся женщинам в образе идеального, в их понимании, мужчины и соблазняющий, питаясь жизненной силой. По легендам, страдания брошенных им дам также наполняют его.

Суккуб - дьяволица, которая является во снах мужчинам, для того чтобы совратить их через секс. Повторяющиеся связи с суккубом могут ухудшить здоровье, ментальное состояние, и даже привести к смерти.

Фернет (fernet) — горький ликёр итальянского происхождения, наиболее горький и крепкий из итальянских травяных ликеров-биттеров (амаро). Обычно не употребляется в чистом виде, из-за крепости и горечи, а разбавляется коктейлями, колой, мороженым, но сильный привкус все равно подавляет вкус других ингредиентов.

Люцифер поднял мой подбородок, чтобы поймать взгляд.

— Погуляешь со мной сегодня вечером?

Сердце восторженно забилось, но мне было трудно определить, чьи эмоции преобладали в сознании, его или мои собственные. Я мягко высвободилась из полуобъятий и отошла в сторону.

— Что ты задумал?

— Хочу провести время с возлюбленной. Наедине. — Бархатный, издевательски-насмешливый шепот забирался под одежду, струился по коже.

— Прекрати, Люцифер, мы оба знаем, что ты меня не любишь. — Озвучив собственные мысли, я едва не расплакалась от понимания их справедливости.

Винный взор потемнел, наследник смотрел исподлобья, внимательно и сосредоточенно, мое смятение вызывало в нем неприятное непонимание.

— В чем ты обвиняешь меня, птичка?

Я опустила глаза, потом вновь подняла.

— Ты шутишь важными для меня вещами. Больше ни в чем.

Как я могла винить его? Безукоризненно правильное поведение предназначенного демона было образцовым, показательным, статусным. Принц ада превосходно справлялся со своими обязанностями. Он даже проникся симпатией ко мне, каким-то снисходительным сожалением и безусловно хотел, как мужчина женщину.

Вот только глубоко, в недрах царственной души, властвовали пустота и непонимание. Демон Люцифер, не принц, а просто демон, не знал, что испытывать к непризнанной Уокер, не желал проявить привязанность, считая ее слабостью. Я прекрасно чувствовала это и, наверное, даже где-то разделяла его состояние, ощущая себя выданной замуж по расчету, но дышать от таких мыслей становилось труднее.

— Давай не будем торопить события. Сегодня, к тому же, много нужно выучить. Лучше в другой раз.

Губы наследника тронула ухмылка, не предвещающая покорности судьбе, а во взгляд вернулось беззаботное, издевательское веселье.

— Что ж. Как скажешь.

Неловкость мешала сосредоточиться.

— Ну, мне пора.

— До вечера, птичка.

Моя попытка возразить, похоже была проигнорирована, поскольку алоглазый уже непринужденно развернулся и отправился по своим царственным делам.

***

День догорал и мы, с Мими пришли в комнату, чтобы переодеться и доделать задания на завтра.

На кровати стояла черная коробка.

— Подарки, бестия!

Сердце забилось быстрее, при мысли о том, кто прислал ее. Внутри было ярко-алое платье в испанском стиле и черные туфли на высоких устойчивых каблуках.

— Отлично. Я теперь танцую фламенко. — Слава Шепфа, не роба монаха Шаолиня.

— Боюсь, не в твоем положении сопротивляться, крошка. — Ехидно подмигнула Мими.

Мои пальцы подцепили записку, написанную знакомым наклонным почерком.

«Не хотелось бы отвлекать от благого дела — обучения, но в аду идёт подготовка к приему в честь нашего предназначения. С сегодняшнего дня мы учим тебя сносно танцевать. Тема этого урока — танго. Будь готова к семи.»

Все мое существо заполнило смятение. Встреча с королем ада не сулила ничего, хоть мало-мальски хорошего, только унижения и то, при лучшем исходе.

— Не дрейфь, бестия. Мы вмиг научим тебя танцевать.

Позади меня стояла Мими в шикарном черном платье, на каблуках и с красной розой в смольных волосах.

— Ты с нами?

— Думаешь я пропущу вечер танго в «Las nubes»? (Облака исп.)

— Где?

— Одевайся, сама увидишь.

Ровно в семь в дверях комнаты возник Люцифер в компании красивого демона.

Королевский спутник был прекрасен во всем: внешний вид, движения, томный взгляд черных глаз, манера держаться, каждый вздох; все вызывало восхищение.

Дьяволица восторженно взвизгнула.

— Лаэрт! Глазам не верю! Как он тебя заставил.

— Не он, а сам Владыка, крошка. — Бархатный голос завораживал ничуть не меньше вида.

— Ах, это и есть сокровище, которое наш скромник столь тщательно прячет в таком убогом месте!

Лаэрт обошел меня кругом, внимательно разглядывая.

— И я рада знакомству.

Он вызывал во мне смущение. Алоглазый грозно рыкнул на не в меру любезного спутника.