Кийа́ра в данный момент отрывалась на вершине одного из столбов в компании ещё одной пчелки. И надо сказать, зажигала эта парочка не по-детски, вкладывая в танец столько страсти, что у любого, кто видел их, не оставалось сомнений – они любовницы.
И, надо сказать, с недавних пор это стало обычным делом здесь. С исчезновением Королева изначальная структуры колонии, предполагавшая наличие только одной фертильной самки, оказалась нарушена и все апианки получились способность размножаться. И хотя произвести на свет жизнеспособное потомство пока что смогли немногие, в потенциале это могла сделать каждая взрослая особь. Такое желание, впрочем, возникало не у всех. Многие самочки в городе-улье предпочитали объятья подруг поиску подходящего человеческого партнёра. Дэйв знал, что как минимум две Советницы (Эни́ра и Ксирки́ра) состоят в устойчивых сексуальных отношениях, а остальные спят друг с другом от случая к случаю. Что называется – в охотку. Или под настроение.
Но всё же их игрища обычно проходили за закрытыми дверьми. Кийа́ра же со своей подругой устроили прелюдию прямо на глазах у толпы! Они то лапали друг друга стоя лицом к лицу, то начинали страстно целоваться прямо посреди танца, а то одна и вовсе поворачивалась спиной к подружке спиной позволяя беззастенчиво лапать себя во всех местах. И в том числе – между ножек.
— Позвать её? – напомнила о себе пчела бармен, дав понять, что он засмотрелся на предварительные ласки двух красавиц.
— Не сейчас. Пусть закончат сначала, – с улыбкой сказал он, усаживаясь на одну из скамеек рядом с «поилками». Их ножки были трубчатыми и шестиугольными, а переброшенное между ними полотно состояло из пластинок-гексов, соприкасавшихся гранями.
Добиваться чего-то от Кийа́ры пока она не получит своё, было делом заведомо гиблым, поскольку эта особа жида по принципу – потехе время, а делу – час. Может быть, когда-нибудь потом. Пчелы обычно рождались трудолюбивыми, но на Кийа́ре природа как-будто дала сбой, породив чрезвычайно безответственную и ленивую особь годную только на то, что ты веселиться и развлекать. При старом режиме ей приходилось притворяться, так как в случае раскрытия её ждала бы неизбежная смерть. Однако при новом порядке, она сумела даже стать Советницей так как лучше всех постигла человеческую концепцию развлечения. В обязанности ей вменялось изучать старые способы развлечения и придумывать новые, продвигая их в массы, с чем Кийа́ра успешно справлялась.
Лениво попивая медовуху Дэйв то и дело поглядывал на планшет, проверяя, как чувствую и как ведут себя новенькие, которыми так заинтересовалась Эруа́на. Статус Советника давал ему доступ к камерами слежения на всей территории города (ещё одно нововведение, привнесённое им сюда), поэтому он без труда заглянул в комнаты новичков. Разумеется те развлекались с пчёлками. Изображение разделилось на семь шестигранных сегментов, в каждом из которых отображались сцены жаркого межвидового секса.
В первой, поддавшаяся инстинктам апианка дико каталась на выбранном человеке в позе наездницы, двигая бёдрами и агрессивно доводя беднягу до множественных оргазмов. Во втором уже две подружки ласкали и облизывали стонущего в изнеможении любовника, пытаясь привести его в чувство поцелуями, большая часть которых приходилась на область паха…
— Живое порно смотрим, господин Советник? – сладко прожужжал у него над ухом чей-то медоточивый голос. – Как нехорошо.
Подняв глаза, Дэйв увидел первую красавицу Нэйверса. Даже его любимая Аýра со своей утончённостью и соблазнительно-элегантным стилем уступала агрессивной сексуальности Кийа́ры, одетой лишь в собственный хитин. Её тело было выставлено напоказ всем и каждому и, надо сказать, это было очень привлекательное тело. Конечно, все апианки обладали достаточно женственными фигурами из-за общей стройности и отчетливо округлых бедер, но Кийа́ра довела себя до эталона в человеческом понимании. У неё была фигура порно-модели – стройной и длинноногой, но при этом грудастой и не лишённой манящего объёма в задней части тела.
При чём это была не бутафория. Не слои хитина, наращенные так, чтобы создать видимость объёма в нужных местах, а живая органическая ткань, имплантированная в процессе сложнейшей пластической операции и прижившаяся благодаря восстановительной терапии и курсу иммунодепрессантов, предотвращающих отторжение трансплантанта. Получилась тремоядерная секс-бомба.
Личико у советницы тоже было довольно миленьким. На фоне чёрного хитина, обрамлённого чёрными же, с единственной золотой прядкой, волосами бурной волной скатывавшиеся по плечами, ярко выделялись накрашенные золотым блеском губы. Такие пухлые и чувственными, что их можно было назвать «ужаленными пчелами». Эта деталь внешности, являвшаяся результатом ещё одной успешной имплантации, делала Советницу похожей на модель из Istagram, безвременно почившего вместе со старым миром.
— У меня есть для тебя кое-что получше, – счастливо улыбнувшись Кийа́ра кинулась к нему на шею и, обняв всеми четырьмя руками полезла целоваться. В последнюю неделю, предсказуемо состоявшую здесь из шести, а не семи дней, он много работал в результате чего они не виделись. Кийа́ра успела соскучиться по любимому мужчине. Если не сказать большего – истосковаться.
Прославившаяся неразборчивостью связей и переспавшая, наверное со всеми половозрелыми особями Нэйрверса не по разу она была так весела раскрепощена и непосредствен на, что многие парни из числа производителей оставляли собственные гаремы ради возможности побороться за её внимание. И, если повезёт, получить место в её личном гареме, состоявшем из шести отборных мужчин – самых красивых и выносливых в городе. Текучка в её гареме была просто бешеная. Мужчины менялись быстрее, чем Дэйв успевал их запоминать. Однако какой бы непостоянной не была Кийа́ра, в её постели всегда оставалось местечко для него. Всегда.
Многие завидовали ему. Вот и сейчас, парни на танц-поле так и кидали на них недовольные взгляды. Им не нравилось, что самая красивая девушка проводит время с каким-то чахлым уродом. Но сделать они, конечно, ничего не могли. Он был Советником, а они – всего лишь жалкими производителям, которые мало чем отличались от дойных коров. К тому же, Кийа́ра хотела сейчас именно его.
Охваченная нуждой, она устроилась на коленях у Дэйва и взяла бы его прямо здесь если бы не один казус. Её лапка, проползшая к нему в штаны не смогла завести моторчик, израсходовавший всё жидкое топливо в постели с Аýрой, и неспособный работать даже на холостых. Заметив это Кийа́ра помацала пальчиками его орешки и, разорвав поцелуй возмущённо воскликнула:
— Она опустошила тебя! Израсходовала полностью и мне ничего не оставила!Вот ведь жадина! А как же поделиться с сестрой?
— Извини мне уже не двадцать пять, чтобы давать вам своём семя сутками напролет,– виновата потупился мужчина, надеюсь что никто кроме Кийа́ры его не услышит. Та же хищно улыбнулась ему, явно вспомнив об оргиях, которые они закатывали на шестерых.
— Не страшно. Я помогу тебе вернуться в строй, – кончик её указательного пальца выпустил истекающее медовым ядом жало.
— Нет! – запротестовал Дэйв, чувствуя что его сердце может и не выдержать таких нагрузок. Тем более что один приступ он в своё время уже схватил. При чем при аналогичных обстоятельствах. Перевозбуждённые Советницы ввели в его организм слишком большое количество афродизиака, в результате чего потом неделю хлопотали вокруг него пытаясь поставить на ноги. Аýра не спала несколько суток, пока не придумала восстановительную терапию, а Веспе́ра вовсе заявила, что лучше бы сама перенесла болезнь и вытерпела все страдания вместо него, чем видеть как страдает любимый. Стойкая, как истинный воин, она выглядела слабой и беспомощной. Дэйву не хотелось заставлять любимых проходить через это ещё раз. И уж тем более не хотелось страдать самому.
— Не сейчас, Кийа́ра. Может быть вечером… – Советницу по Развлечениям хоть и расстроилась, но виду, конечно же, не подала.
