А всё потому, что информация в их обществе была строго дозирована. С рождения заточенные под выполнением какой-то конкретной функции существа не отличались большим объёмом памяти, а потому были мало осведомлены обо всём, что не касалось их конкретной задачи. Рабочие имели представления только о собственной деятельности, солдаты – о военном деле, тактике и стратегии. Учёные занимались разработками, инженеры – собирали необходимое по чертежам. Каждый выполнял свою роль. И только Королева обладали достаточной осведомлённостью, чтобы увидеть картину целиком. Собрать её воедино из паззлов. Но к сожалению или к счастью, все они были мертвы. А последняя царственная особь закончила свою жизнь в частности и от его рук.

Шелест крыльев отвлёк мужчину от воспоминаний, заставив оглядеться по сторонам. Источник шума предсказуемо обнаружился в воздухе, где резвились молоденькие самки. Они были прекрасны в своей инородности – одновременно похожие и не похожие на пчёл существа со сверкающими крыльями, вьющимися за их спинами радужной дымкой. Их гибкие покрытые хитином тела имели утончённую форму и поблёскивали в ярком свете, словно остывающая смола. Вкрапления жёлтых полос освежали чересчур мрачную палитру, а чёрно-жёлтая цветовая гамма делала их похожими на антропоморфных медоносных пчёл из какого-нибудь мультфильма.

Сходство усиливала пара пушистых антенн на голове и блестящие, чёрные глаза – непроницаемые, но при этом не кажущиеся бездушными или бесчувственными. Лица самочек обладали разной степенью детализации и угловатыми, но привлекательными чертами. Чисто по мужски ведь все особи здесь были абстрактно-красивы. Однако какого-то единого шаблона красоты не существовало и облик каждой хоть немного, да отличался от сородичей. Например, у одних апианок были отчётливо-человеческие фигуры, в то время как другие имели в своих телах дополнительный сегмент, напоминающий брюшко обычной пчелы. Начинавшийся от копчикового отдела позвоночника, он свешивался вниз, придавая своим обладательницами странный и немного гротескный вид.

Также прекрасные «феечки» и жутковатые инсектоиды отличались друг от друга по количеству и форме конечностей. У первых было только по две руки, в то время, как у вторых аж по четыре. При этом если у первых они были почти человеческими, то вторых напоминали скорее лакированные лапки насекомых с манжетками на запястьях, состоящими из густых, оранжево-рыжих шерстинок.

Цвет волос варьировался от чёрного до золотого, а точнее был представлен различными их оттенками. А у нескольких самочек пряди чередовались, создавая полоски – горизонтальные или вертикальные – это уж как кому повезло. Хотя местами это выглядело даже креативно. Особенно учитывая, что многие придавали шевелюрам художественные формы, экспериментируя с причёсками.

Столь разительные отличия во внешности объяснялись очень просто – часть особей здесь были гибридами и несли в себе как апианскую, так и человеческую ДНК. Те, что больше напоминали пчёл, были выращены из не оплодотворённых яиц Последней Королевы, убитой им и ещё пятерыми самками, образовавшими, впоследствии, Гексагональный Совет. Остальные родились естественным путём – от пчёлок, и человеческих самцов, взятых ими в качестве супругов. В частности – от Дэйва и других Советниц.

Он состоял в полиаморных отношениях сразу с пятью самками, вернувшими себе способность к деторождению благодаря особой диете и гормональной терапии. И на регулярной основе давал им свой генетический материал. Бывало, что и всем сразу. Ну а что такого, если все участвуют добровольно и не ревнуют друг к другу. Пчёлки были коллективными существами, и не видели ничего плохого в том, чтобы поделиться мужчиной с подругой или двумя. Они с удовольствием ласкали Дэйва все разом или друг друга на его глазах. Иногда это было божественно-хорошо. Иногда – утомительно, та как отбиться от похотливых самок, когда о ни наседали скопом не представлялось возможным. Неудивительно, что при такой сексуальной активности где-то здесь летали его дочери.

— Советник, – осторожный оклик помешал Дэйву погрузиться в размышления. Сегодня ему вообще всё время что-то мешало, не давая как следует обдумать всё происходящее. Подняв голову, он увидел одну из пчёлок, устремившуюся к балкону. По мере её приближения, воздух вокруг него уплотнился и теперь бил сверху холодным потоком. Крылья у апианок были настолько мощными, что позволяли им поднимать в воздух грузы вдвое превышающие их собственный вес. Несколькими уверенными движениями юная красавица оказалась буквально на расстоянии вытянутой руки от Дэйва, позволяя ему рассмотреть себя со всех сторон и ракурсов.

При столь тщательном изучении становилось ясно, что на самочке нет одежды. Апианки не нуждались в ней и изначально она не была частью их культуры. Ведь что такое одежда по-сути, как не защита от механического воздействия окружающей среды и термоизолирующая прослойка, препятствующая переохлаждению? Пчёлки же полагались, в первую очередь, на свою природную броню, а не на экипировку. Как учёный Дэйв понимал это, но как мужчина не мог не смутиться. Да и кто бы смог на его месте? Ведь когда перед тобой неожиданно появляется абсолютно нагая девушка, поневоле возникает неловкое чувство… хм разобщенности.

Справившись с первоначальным замешательством Дэйв попытался напомнить себе, что хитиновое покрытие этих существ по сути и являлось их одеждой, но помогло это мало. Зависшая перед ним апианка всё ещё выглядела голой, что не могло не нервировать, не сбивать с толку и не волновать. Усилием воли ему удалось отвести взгляд от её закрытой хитином промежности и найти чёрные, поблескивающие глаза насекомого с условно человеческими чертами. По крайней мере эта самочка хотя бы не была его дочерью. Судя по всему её вывели из последней партии яиц, пущенных «в производство», чтобы пополнить ряды защитниц города-улья.

— Советник Дэйв, – апианка поклонилась, прижимая антенны к голове в знак почтения и признания его безоговорочного лидерства. Её голос – монотонный и жужжащий – произносил слова чётко, но без выражения. – Советница Аýра желает видеть вас.

Мужчина молча кивнул, а пчёлка, подумав немного, и словно справившись с некими сомнениями, неуверенно продолжила:

— Доставить вас в Маточную Камеру? – такой порядок был установлен здесь не случайно. Не старшие отдавали приказы, а младшие выдвигали свои предложения, которые затем подвергались коррекции и правкам. В человеческом обществе, где у каждого было свое неоспоримое мнение по любому вопросу, подобный подход не сработал бы. Но апианки отличались от людей не только внешне, но и психологически. Простые и прямолинейные они всё понимали буквально и мыслили лишь в рамках поставленной перед ними задачи. Мозг большинства военных и рабочих пчелок был способен формировать лишь простейшие логические цепочки. Дэйв пытался развивать своих подопечных, поэтому и придумал систему, которая поощряла бы каждую особь мыслить самостоятельно.

Вместе с остальными Советницами они всеми силами пытались пробудить когнитивные способности отдельных представителей улья. возвысить над уровнем полуразумных инструментов. Это было непросто. Заточенные под выполнение одной конкретной задачи, выполнению которой посвящали, фактически, всю жизнь, апианки не испытывали необходимости использовать мозг. Да и зачем, когда можно было просто подчиниться чёткой последовательности выверенных годами действий. Чтобы заставить их думать, одновременно не повлияв на качество выполняемых работ приходилось импровизировать. И кое-каких успехов они всё-же добились.

— Да, спасибо. Доставь меня туда, – улыбнулся Дэйв, поощряя проявившую инициативу апианку, и поднял руки, позволяя ей обнять себя. Две пары хитиновых конечностей обернулись вокруг его тела и прижали к вибрирующему хитину её живота и груди. Плоской, естественно, в силу отсутствия молочных желёз. Сильными, невидимыми глазу взмахами самочка стремительно поднялась над балконом, а потом поймав подходящий поток, растопырила жёсткие крылья, устремляясь прочь и стремительно набирая высоту.