Отвлёкшись от своих мыслей, Алекса посмотрела на мирно дремлющего под ней Шрама нехотя приподняв голову с его вздымающейся груди. Покрывавшая её сетка источала тепло, из-за чего под накрывавшим их одеялом образовалась комфортная, тропическая атмосфера, резко контрастировавшая с царившей снаружи прохладой. За те несколько часов, в которые они активно дарили друг другу свою любовь, заглушенный кем-то из моряков реактор успел остыть. Холод добрался до внутренних помещений ледокола, превратив их в настоящий морозильник. Только их каюта сопротивлялась обледенению благодаря технологиям хищника.
Снаружи были холод и смерть, прямо в их сердце ещё теплилась жизнь и любовь. Это было так странно, но вместе с тем так хорошо. Женщина провела ладонями по мужскому телу под ней, наслаждаясь рельефом обтянутых чешуйчатой шкурой мускулов.
«Шрам…» – одна только мысль о нём наполнила Алексу нежностью и душевной теплой почувствовав которую, Охотница свернулась калачиком и довольно заурчала в глубине её разума. Несмотря на сомнительное начало, во время которого хищник с товарищами перебили половину её отряда и пытались убить её, Лекси довольно быстро прониклась симпатией к своему спутнику и полюбила его. Да, они создали шаткий, неустойчивый союз лишь для того, чтобы противостоять чёрным змеям, воплощавшим в себе угрозу для всего живого, но это небольшое перемирие стало основой для чего-то… хи, большего. Для их страстной любовной связи.
Женщина невесело усмехнулась своим мыслям. Если бы перед этой экспедицией кто-нибудь из товарищей сказал ей, что вскоре она объединится с неким инопланетным Охотником и будет сражаться бок о бок с ним, чтобы защитить планету от заражения, она бы рассмеялась этому человеку в лицо и отправила бы его на психологическое освидетельствование, запретив сходить с корабля. Однако так всё в итоге и получилось. Они со Шрамом стали командой и, за время пути на поверхность, прониклись друг к другу искренним уважением. Сам хищник судя по всему, воспринимал её как равную. Иначе он не снял бы перед ней свою маску и не позволил увидеть своё истинное лицо. И уж точно не стал бы отмечать её кислотной кровью, одного из убитых ими чёрных дьяволов.
События произошедшие после этого ещё больше сблизили их. Лекси содрогнулась, вспомнив как сильно волновалась и злилась на собственное бессилие, когда думала, что Шрам умрёт на её руках, а она ничего не сможет сделать. И как из последних сил тащилась по льду к его спасательной капсуле, чтобы достать необходимое, чтобы починить нагревательные элементы его брони. Сражаясь с чужими они стали союзниками и товарищами, однако по-настоящему сработанной командой их сделало противостояние холоду. В этом непростом деле Шраму пришлось полностью положиться на неё, признав что она может вести, а не только следовать.
Хищник был упрям и привык полагаться на собственные суждения и инстинкты. Ему не просто было признать её по-настоящему равной себе. Но он сделал это, пусть и не без труда. Так от союзников, вынужденных сражаться вместе чтобы выжить, они сделали шаг к товарищам, доверие между которому возросло настолько, чтобы позволить им спать в одном иглу, согреваясь теплом тел друг друга. Ну а там уже и до любовников было недалеко. Данная мысль смутила Алексу, вынудив уткнуться лицом в голую грудь Шрама.
Она до сих пор не могла понять – как такое вообще могло произойти? Вроде бы они не была ни извращенкой, ни фетишисткой, помешенной на рептилиях. Да и столь агрессивно-брутальные мужчины её прежде особо не привлекали. Её чувства к Шраму противоречили всему, что молодая женщина знала о себе, поэтому она, пока что, ограничилась их признанием, решив обдумать всё в более спокойной обстановке. Сейчас она была слишком расслаблена чтобы задавать себе столь серьёзные и судьбоносные вопросы.
Вместо этого женщина предпочла обдумать вещи, впрямую касавшиеся их теперешнего положения. С присущим её профессии прагматизмом она пыталась прикинуть – как давно «Пайпер Мару» не выходила на связь и через сколько за ними пришлют спасательную команду? А главное – хватит ли у них сил продержаться так долго? Не привыкшая тешить себя иллюзиями Алекса чётко осознавала, что корпус корабля окажется раздавлен натиском льдов в самое ближайшее время. Смерть Королевы, расплавившей днище трюма своей кислотной кровью только ускорила этот процесс. Сократила отпущенное им время до нескольких часов. По хорошему им бы не валяться сейчас в постели, подобно пресытившимся друг другом любовникам, а выбираться с обречённой посудины. А перед этим желательно завернуть на камбуз и запастись едой. Пингвинье мясо это, конечно, не плохо, но популяция водоплавающих птиц была ограничена. А они и так уже нанесли ей существенный урон тем взрывом. Не стоило усугублять ситуацию.
В общем сделать предстояло многое, а времени разлёживаться не было. Но даже сознавая это, Лекси не могла заставить себя вылезти из кровати. В объятьях Шрама было так хорошо, так тепло и уютно, что она раз за разом откладывала момент окончательно пробуждения, раз за разом повторяя про себя: «Ну ещё пять минуточек». Её телу требовался отдых. Адреналин часами тёк по её венам и теперь, когда он иссяк, а разливавшееся по телу удовольствие схлынуло, женщина разом почувствовал всё. Каждый порез, каждый синяк, каждую потянутую мышцу. Ей нужно было чуть больше времени, чтобы прийти в себя. Ещё пять минуточек, и ещё.
Меж тем проходили часы, пока они оба дрейфовали в сладостной полудрёме. Убаюканная плавным течением своих мыслей, Алекса, в конце-концов, позволила себе поверить, что всё будет хорошо, и спасательная экспедиция прибудет раньше, чем «Пайпер Мару» утонет. В конце концов Вейланд был миллиардером и владельцем одной из крупнейших компаний на рынке роботостроения. Человека его уровня должны были начать искать сразу после того, как с ледоколом, на котором он отправился, оборвалась связь.
«Они заберут нас отсюда» – вяло размышляла про себя Лекси. – «Вернут на Большую землю, и мы оставим ледяной ад позади».
Вопреки её ожидания эта мысль отозвалась небольшим уколом сожаления, исходившем от затаившейся в её сознании Охотницы. И хотя пока облегчение от мысли о том, что её жизнь вскоре, снова вернётся в нормальное русло – настолько нормальное, насколько это вообще возможно для женщины, поставившей своей целью лазить по горам ради спортивного интереса – Алекса не могла не задаваться вопрос – действительно ли она сможет вернуться домой как будто ничего не произошло? Как будто всего этого не было?
«Конечно же нет!» – поняла женщина. Теперь всё будет по-другому. Во-первых, все кого она привела в Пирамиду, были мертвы, что автоматически делало её не только единственной выжившей, но и бросало огромное пятно на её прежде безупречную репутацию. Не говоря уже о том, что должно было вызвать вопросы. А во-вторых… Алекса не могла не понимать, что Охотница не успокоится. Какая-то часть её существа теперь всегда будет жаждать азарта, сопровождающего Охоту на разумную дичь. Этого щекочущего ощущения опасности, сопряжённого с осознанием, что любое неверное движение может превратить тебя из Охотницы в жертву.
Мысль не то чтобы удивила её. В определённом смысле женщина даже была к ней готова. Но понимание всё равно напугало её. В попытке снова обрести крепость духа, она потянулась к копью, которое Шрам принёс вместе с маской после того, как они закончили. Его древко ощущалось достаточно холодным напротив её кожи, но Лекси только сильнее сжала её. Там, в Пирамиде, эта палка с прикрученным к ней обрезком хвоста чужого была для неё всем. Оружие последней надежды и, одновременно, знак уважения. Она знала, что будет до конца жизни дорожить этим оружием, подаренным ей храбрым и грозным охотником, с которым ей выпала честь сражаться бок о бок. Без Шрама она ни за что бы не выбралась из Пирамиды живой. Она была в долгу перед ним, была обязана ему жизнью. Ведь он не просто спас её, а дал возможность самой защищать себя. Теперь пришла её очередь о нём.
Помочь не только выжить в холодных условиях, но и адаптироваться к жизни в человеческом обществе. Ведь его спасательная капсула улетела и ему теперь, волей неволей, пришлось бы остаться на Земле. Подумав об этом Лекси почувствовала себя последней эгоисткой Она лежала тут – в тепле и комфорте благодаря его технологиям, и думала как теперь будет жить с пробудившейся в ней жестокостью и любовью к убийствам, тогда на самом деле ей стоило побеспокоиться о нём. Ведь жизнь Шрама, фактически, оказалась разрушена. Вернувшись к сородичам он наверняка обрёл бы почёт и уважение, а теперь эти надежды обратились в прах.
