– Ужас какой, ужас-ужас! Что я скажу родителям? Как я им все это объясню? – со слезами она прибежала к хранительнице дома. – Тут уже уборкой не обойдешься! Ууу! – разрыдалась она. – Это же семейная рели–кли–ви-ия.

– Реликвия. – поправила ее Шишига. – Я тебе более того скажу. – она открыла дверь кладовой и Попиелика увидела единственную шишку, лежащую на полу.

– Нет, я больше этого не выдержу! Пусть сами разбираются со своей неспячестью. В конце концов, я хотела не спать, я. Только я одна. Чего они-то все? Я никого не приглашала.

– Пойдем, порыбачим. – предложила Шишига.

Они вышли на улицу. На нос соне упала холодная снежинка. Это была первая снежинка, которую она разглядела по одиночке. До этого снегопадов она не видела. Когда она проснулась тем ноябрьским днем, земля уже была укрыта. Ей и в голову не приходило, как это случилось. Она не смогла бы представить, что снег – это маленькие одинокие замерзшие капли зимнего дождя. И это было удивительное открытие.

Они сидели в темноте у лунки, открывающей щелочку в бескрайнее черное пространство подо льдом, окруженные Плутничками и снежинками.

– Скажи, а зачем ты все-таки отказалась ложиться спать?

– Понимаешь…нет, я и сама не до конца понимаю. Не знаю, как объяснить. Я боялась упустить что-то важное. Мои подруги рассказывали всякое о зиме. А я всего этого не видела. Мне было не столько любопытно, сколько жаль, что так много времени я упускаю зря. Пока я сплю происходит так много всего.

– Но ведь ты упустила кое-что гораздо важнее.

– Это ты про пользу сна для здоровья? Легко говорить, когда живешь вечно. А что делать нам маленьким зверькам? Ведь хочется все успеть.

– Но ты не понимаешь. Ведь когда ты засыпаешь тут, ты пробуждаешься там.

– Ну, а почему же ты сама, раз это так важно, никогда не спишь?

– О, я спала когда-то. Но это было очень давно. Наверное, тысячу лет назад. Но я расскажу тебе об этом в другой раз.

– Неужели ты такая старая?

Шишига нахмурила брови и презрительно взглянула на Попиелику.

– Я молода. Но гораздо древнее, чем тебе кажется.

Они помолчали.

– Интересно, как там путешественники имени Попиелики? Ты знаешь что-нибудь о них?

Шишига только покачала головой в ответ.

– Когда же я увижу заветный красный платочек, развивающийся на ветру? – спросила Попиелика и в этот момент заметила, что Шишига стала совсем прозрачная. Сквозь нее было видно снег. Она смогла поднять Шишигу двумя пальцами.

– Видишь ли,– увидев испуг Попиелики, Шишига спокойно сказала, – все существа даже такие древние как я, болеют, когда занимаются тем, чем не должны бы. Но не переживай. Это пройдет.

– Как тебе помочь?

– Это не твоя забота. Все идет своим чередом. Считай, что это просто сезонная линька.

Пока они рыбачили в окружении Плутничков, снегопад все расходился. Уже у самого дома начался настоящий снеговал. Сугробы, которые уже успели притоптать зверюшки, снова стали пушистыми, да такими большими, что, казалось, под одним из них наверняка спит большой белый медведь. Попиелика бухнулась на спину и развела лапки в разные стороны.

– Я – звездочка. И на небе звездочки. И на меня падают звездочки-снежинки.

Одна снежинка звонко и холодно поцеловала ее в нос. Затем еще и еще, и вот уже целая ватага маленьких снежинок, балуясь целовали юную соню в нос и щечки.

– Поостерегись. – предупредила ее Шишига. – Они прекрасно умеют кусаться.

– Кусаться? – Попиелика вскочила на лапки. – Кто это тут вздумал кусаться? – И она принялась игриво драться с невидимым врагом, подпрыгивая и картинно падая, будто кто-то подсек ее под ногу. В конце концов она так запыхалась и взлохматилась, что стала похожа на настоящую растрепанную Шишигу.

Шишига посмотрела на нее с интересом.

– Знаешь, а я, пожалуй, придумала, как нам спровадить наших любимых гостей. Пойдем-ка завтра ранним утром, пока все спят, наберем еловых веточек.

После ужина, когда все уже наелись рыбы и разбрелись группками болтать перед сном, Шишига взялась перетирать в каменной ступке специи. Воздух наполнили ароматы черного перца, щипкой гвоздики и лимонной зиры. Она позвала Попиелику в уголок поговорить о кое-чем секретном. Они заговорщически зашептались так, что при желании вполне можно расслышать, о чем это они там шушукаются.

– Не хочу тебя пугать, дорогая, но я тут заметила, что в нашем доме завелось загадочное существо.

– Неужели? – Попиелика округлила глаза и прикрыла рот ладонью.

– Или даже существа. И я не уверена, что они доброжелательны. – она украдкой огляделась. – Возможно, оно или они очень даже враждебны и опасны.

– И опасны? – погроме переспросила Попиелика, и парочка-другая заинтересованных ушек навострились. – И кто же это такие?

– Я пока не знаю. Может мне просто показалось. Но это явно кто-то не из наших. Эти существа покусились на наши запасы в кладовой.

– Не может быть. – покачала головой соня.

Заинтересованные ушки побежали к другим ушкам, и вскоре уже все-все знали, что в доме завелось чудище. Или даже несколько чудищ. Они выходят по ночам из кладовой, истошно воют и кусают крохотных беззащитных грызунов за сладенькие бока, а может быть даже утаскивают в кладовую неизвестно зачем.

И вот уже каждый делился воспоминаниями, как еще вчера заметил, что и его будто бы кто-то трогал за лапку.

– Это была холодная мокрая лапа?

– Да-да! – кивал испуганный зверек.

– Я почти не сомневаюсь, что и у меня такое было. – подхватывал третий.

Как это всегда бывает, общество разделилось на два лагеря. Первые – те, кто ни во что не верят. Они посмеялись и пошли спать. Вторые – из пугливых и впечатлительных, решили устроить засаду. Они выложили из подушек оборонительную башню, уселись внутри нее в кружок и слово за слово тоже заснули.

Глубокой ночью, когда все спокойно спали, в кухне что-то зашуршало. Сначала еле заметно, а затем все сильнее и сильнее. К шуршанию присоединилось бренчание ложек и половников, захлопали дверцы шкафов. Спать в таком шуме уже стало невозможно.

– Это чудище! – заверещал кто-то в башне из подушек.

Вдруг из кухни выбежало Оно. Ух, что тут началось! Зверюшки не знали, куда бежать и где прятаться. Они носились по комнате, вереща и сталкиваясь друг с другом. Пугаясь столкновения, кое-кто просто запрятался в уголке под одеялом или подушкой и, трясясь, ждал своей участи.

Оно вихрем пролетело по залу, где ночевали зверюшки, заглянув в каждый уголок, под диван и за картины. Никто не знал, что Оно ищет, но каждый внутри надеялся: «Чур, не меня, чур, не меня!»

Наконец, не найдя того, что искало, Оно вылетело из дома и с грохотом захлопнуло дверь. Еще несколько минут никто не мог пошевелиться. Все боялись, что дверь вот-вот откроется и Оно вернется дальше искать то, что потеряло в зале у Попиелики. Но бояться бесконечно невозможно и мало-помалу зверюшки стали приходить в себя.

Еж сходил в спальню Попиелики, где она мирно спала.

– Ты ничего не слышала? – спросил он.

– Нет, а что-то случилось? У меня здесь было тихо. – потягиваясь ответила она.

– Пойдем в зал, мы тебе кое-что расскажем.

Зверята на перебой рассказывали, что из кладовой вырвалось ужасное чудище. Оно завывало и рыскало по залу в поисках добычи. Но они отважно защищались, и, сдавшись, чудище покинуло дом. Теперь уже сложно сказать, как именно Оно выглядело, потому что впоследствии все описывали его по-разному. Кто-то говорил, что оно огромное как сова с выпученными желтыми глазами, кто-то говорил, что оно в общем-то небольшое, но на длиннющих ногах, страшно лохматое и вроде бы зеленое. А глаза горели, точно пламя свечи.

Зверята заверили Попиелику, что ни в коем случае не бросят ее и останутся с ней до самой весны, пока не проснутся ее родители. Они даже выставили часовых у входной двери на случай, если Оно решит вернуться. Часовые, кстати, заснули первыми, потому что лучше всего засыпается, когда сильно стараешься не заснуть.