– Добрый день, мы на месте. – сказала Инна.

– Уже бегу встречать! – услышала ответ.

Не прошло и минуты, как из правого крыла, выпорхнула красивая темноволосая девушка. Совсем молоденькая, Инна представляла себе Александру немого старше.

Улыбалась возможная будущая работодательница радушно, как старым знакомым, которых действительно приятно видеть.

– Инна, снимите курточку уважаемому эксперту по игрушкам – у нас тепло. Идёмте скорей, только не пугайтесь: ремонт два дня, как закончился: отмыть помещения успели, половину мебели не распаковали!

Вот так. Безо всякого официоза.

Курточку Данька стянул сам. Александра взяла Инниного сына за ручку и повела по широкому коридору.

– Как зовут уважаемого эксперта? – спросила у малыша.

– Данила. Бабушка зачем-то Даниилом называет, мама – Даней. Вы мне нравитесь, – серьезно ответил Иннин сынок.

Снова послышались голоса, – уже более отчетливо, долетали они, как Инна поняла: из приоткрытой двери в конце коридора.

– Филькина грамота твоё разрешение! Не дадут тебе строить в водоохранной зоне, вот увидишь! – прогремел женский бас.

– Людочка! Ты у нас специалист во всех отраслях! Можно подумать, – я первый яхт-клуб строю! – парировал мужской баритон.

– Законодательство почитай, умник! Мне не веришь, давай позвоню Андрею, у него спроси! Оладий горелый, не могу позвонить! Суд у него сейчас идет!

– Куда идет? Мама, куда пошла папина суть? – раздался детский мальчишеский голосок.

Данька навострил уши.

– Кирюха! Суд, а не суть. Не делай маме мозги! Папа у тебя кто? Юрист. Юристы в суды ходят, понял? – снова женский бас, но уже добродушный.

– Понял. Суть и папа ходят в суд! – ответил, тот же детский задорный голосок.

– Ни деяй мозги. Маме. И папе. Мне сдеяй! – залепетал второй детский голосок, принадлежащий, судя по всему, мальчику помладше.

– Коллеги твои, еще одни эксперты по игрушкам: Кирилл и Максим Коромысловы, – сообщила Александра, распахивая дверь, и пропуская вперед Даню.

Инна шагнула следом за сыном.

В светлом просторном помещении, из предметов мебели имелся лишь овальный стол ярко-голубого цвета и кресла с высокими спинками, обтянутые синим бархатом, вокруг стола расставленные.

На одном из кресел сидел весьма симпатичный парень лет тридцати, одетый в свободную серую толстовку и черные джинсы, еще одно кресло занимала молодая женщина слегка за тридцать, довольно крупная, но не толстая, со здоровым румянцем на пухлых щеках. Таких обычно называют: кровь с молоком.

Треть помещения застелена мягкими матами. На матах кувыркаются два мальчика, один – приблизительно Данькиного возраста, второй – наверное на год младше. За матами, вдоль стены, неимоверное количество коробок со всевозможными детскими игрушками. Мальчики подскочили, бегут к Дане.

– Привет! Мы тебя ждем, игрушки не распаковываем! Тетя Саша сказала: что понравится, можно забрать домой! Насовсем! Давай распаковывать, пока пиццу не привезли! Ты любишь пиццу? После пиццы, мама даст нам пирожных, мы по дороге купили, много! – выкрикивал на бегу старший мальчик.

– Пивет, игать будем? – деловито поинтересовался младшенький.

Парень в серой толстовке, поднялся с кресла, подошел к Инне, помог ей освободиться от пальто.

– Игнат Вершинин, владелец и генеральный директор компании, пригласившей вас к сотрудничеству, – представился ободряюще улыбнувшись.

Румяная женщина, тоже не осталась сидеть на месте, вышла из-за стола.

– Я Людмила – зам по хозяйственной части. Вместе будем работать, если согласишься вступить в должность, а ты согласишься, с чего не согласиться: команда отличная, оклад более чем приличный, я подглядела в подготовленном для тебя контракте. Правда я с семьей улетаю вечерним рейсом: на родину, родителей проведать – юбилей у мамаши. Вернусь через пять дней, – поведала, оттеснив Игната Вершинина в сторону.

– Если моя кандидатура устроит, я соглашусь. – проговорила Инна.

После были недолгие переговоры с Игнатом, затем подписание документов, потом привезли пиццу. Инна хотела забрать разыгравшегося с мальчиками Даню и уехать, но никто их не отпустил, усадили вместе со всеми за стол.

Завтра ей предстоит первая командировка. С одобрения руководства, Даньку она возьмет с собой. Потрясающе. Все потрясающе. Включая оклад…

Хмурое февральское утро, нехотя вползало в город.

Инна поставила тарелку с омлетом, перед клюющим носом Данькой.

– Нужно позавтракать сынок, нам долго придется ехать.

Сын кивнул и принялся ковыряться в омлете вилкой. Не выспался. На сонного птенца похож. Инна сонных птенцов вблизи не видела, но в воображении, они выглядят так же трогательно, как ее Даня сейчас.

Да если бы было с кем ребенка оставить, разве она потащила бы его за двести километров? Нет конечно. Однозначно нет. Обычно, если возникала необходимость за Данькой присмотреть, Инну выручала соседка Надя, мама смешных, семилетних девчонок близняшек. Инна доверяла ей сына, благодаря Наде она смогла выйти из декрета, когда Даньке всего полгода было. Вызвалась тогда Надежда стать Даниной няней, за, в общем-то, символическую оплату.

К сожалению, Надя в отъезде, вернется в воскресение вечером. Есть еще вариант: последнее время мама вдруг начала изъявлять желание с внуком посидеть, на прошлой неделе Инна оставляла с ней Даньку на пару часов.

Может рискнуть, еще разок ребенка оставить с мамой? Подумала вздохнув, подлила молока в приготовленное для сына какао, и осторожно спросила:

– Дань, я не настаиваю, но может быть тебя к бабушке отвести? А вечером я вернусь, не стану оставаться до завтра, и тебя заберу?

У ребенка сон как рукой сняло. Взглядом умоляющим смотрит.

– Мам, я с тобой поеду, не надо меня к бабушке, пожалуйста. Я не хочу учить стихи про…

– Печальный демон, дух изгнанья,

Летал над грешною Землей.

И лучших дней воспоминанья,

Пред ним теснилися толпой.

Продекламировал Даня и замотал головой.

Не хочу, а бабушка ругаться опять будет. И про мужчин спрашивать!

– Про каких мужчин? – поразилась Инна.

– Про каких-то, не знаю, которые ходят к нам домой, или не ходят. Мужчины. Ночью, – пожал плечами ребенок.

Инна тяжело опустилась на стул.

То, что мама пыталась заставить трехлетнего ребенка выучить наизусть Лермонтова, непонятного для Даньки в силу возраста, Инну не особенно удивило, а вот расспросы о мужчинах… Это что-то новое, из ряда вон выходящее. Гадость какая-то. Нужно будет серьезно поговорить с мамой. Подумала про себя, вслух сказала:

– Раз сильно хочешь со мной, значит, как и планировали – едем вместе. В автомобиле поспишь! – улыбнувшись сыну, подвинула к нему кружку с теплым какао и продолжила весело. – Скоро за ними приедет большая машина, на нашей на базу отдыха не проехать, поэтому нам служебный внедорожник выделили.

Данила забыл обо всем на свете, посыпал вопросами: почему не проехать? Почему называется внедорожник, а не бездорожник? И так далее…

Без четверти восемь, пиликнул домофон.

– Инна Сергеевна, доброе утро, это Андрей Евгеньевич, ваш водитель. Машина у подъезда, откройте, я за вещами поднимусь.

– Доброе утро Андрей Евгеньевич, у нас немного вещей, сами спустим, – поприветствовав водителя, вежливо отказалась от помощи Инна.

В скором времени, мощный Геленваген, уносил их в сторону области. Данька, приоткрыв рот, с любопытством осматривал просторный салон автомобиля и явно готовился засыпать вопросами Андрея Евгеньевича.

Евгеньевич, седовласый мужчина лет шестидесяти, через зеркало дальнего вида, бросал на Данилу добродушные взгляды.

Инна достала из сумки планшет.

– Дань, давай я тебе мультики включу.

– Ну зачем ребенку лишний раз глаза портить? Я ему лучше что-нибудь интересное расскажу, – вмешался водитель.

Игнат предупреждал Инну, что Евгеньевич может позволить себе некоторую фамильярность, привык так общаться с Вершиниными, за семнадцать лет, что работает в их семье, за такой долгий срок, он практически членом семьи считается.