- Генерал, - сказал Олег. - Позвольте, э-э, быть впереди вас.

  - Я его усыплю, - ответил Лаурген. - Поэтому, э-э, не позволю.

  - И тем не менее, - сказал Олег и ловко оттёр кряжистого генерала за спину.

  Свет, и без того жиденький, предсмертно помигал и вовсе погас, и поэтому Антон не видел, что делает Олег. А тот шагнул куда-то в сторону и исчез. Потом в отдалении, похоже в той самой средней комнате, кто-то плотоядно фальцетом хохотнул, раздались тяжелые шаги, что-то с треском врезалось в стену, и вновь забормотал фальцет. Оборвался после хлёсткого удара.

  - Будешь мне тут, - это уже голос Олега. - Где рубильник? Где рубильник, говорю? Чем свет выключал?

  Спустя минуту вспыхнул яркий, больно ударивший по глазам, свет.

  - Однако, - сказал Тимофей.

  Средняя комната больше походила на какую-нибудь лабораторию, вся в белом кафеле, с кургузым верстаком у стены, заставленным химической посудой, штативами с разномастными пробирками, хирургическими ножами, датчиками, ретортами и прочей ерундой, с микроскопом, лампой-лупой, сушильным шкафом, вытяжкой, но при этом и с телевизором у противоположной стены, мягким креслом, уютным торшером. Убивали огромный в несмываемых желтых потеках секционный стол посреди комнаты и в продолжение его глубокое ржавое сливное корыто.

  Вайнберг сидел в крутящемся кресле у секционного стола и исподлобья смотрел на вошедших. Он был моложе Горбунова, шире, мощнее. Под торчащими кустистыми бровями злые желтые глаза с ненормально большими черными зрачками. Олег надежно прикрутил его к креслу монтажным проводом, и он был похож на перехваченную бечевкой колбасу.

  Что-то там, помнится, врезалось в стену. Ага, вот, тумбочка у входа - лежит на боку, криво, а на кафеле веером трещины.

  - Знакомьтесь, - сказал Олег, подходя к крутящемуся креслу. - Иосиф Львович Вайнберг.

  И тут же озабоченно спросил:

  - Я ничего не путаю, Иосиф Львович?

  Вайнберг посмотрел на него, как на пустое место.

  - Почему вы упорно не хотите с нами встретиться? - осведомился Олег. - Почему нужно применять силу? Это как-то не по товарищески.

  - Позволь мне, - попросил Тимофей.

  - Пожалуйста, - Олег пожал плечами и отошел.

  - Это опять я, - сказал Тимофей, заглядывая в глаза Вайнбергу. - Нас прислал Лев Иванович Горбунов.

  Тут он понизил голос, перешел на шепот. Видно было, как он, нагнувшись к волосатому уху Вайнберга, шевелит губами, а звук исчез.

  Это было неинтересно.

  - Знаешь, что это? - спросил Ромка, кивнув на секционный стол, а поскольку Вика промолчала, сам себе ответил: - Здесь Базаров режет лягушек.

  - Здесь Вайнберг режет людей, - сказала Вика. - А также животных. Отчекрыживает лишнее или пришпандоривает недостающее, чтобы были совершеннее. Это называется выращивать элитную породу. А в это корыто он выбрасывает отходы производства, и они растворяются в спецрастворе, которое наполовину заполняет ущелье, мимо которого мы шли. А этот раствор...

  - Хватит, хватит, - взмолился ошарашенный Ромка.

  - Какой же ты после этого первопроходчик? - засмеялась Вика. - Космонавт должен знать и уметь всё. И не раскисать, как кисейная барышня.

  - Правильно, деточка, - сказал Олег, который похихикивал, слушая их. - Воспитывай, пока не поздно, а то вырастет слюнтяй.

  - Не-ет, - заорал вдруг Вайнберг громким фальцетом. - Не желаю. Уберите этого урода.

  - Это не Вайнберг, - сказал Тимофей, отходя в сторону от орущего здоровяка. - Очень похож, но это не он. Это какой-то рудимент.

  Лаурген отвел Олега в сторону и просительно произнес:

  - Очень прошу: развяжите и извинитесь. Это истинный Вайнберг.

  - Хорошо - развяжем, - сказал Олег. - А потом добровольно ляжем под нож - и в очистные сооружения. Вы этого хотите?

  - Что же делать-то? - Лаурген нервно заходил кругами.

  - Гипноз, - подсказал Олег. - Узнаем всё, что нужно, и уйдем себе. А дальше уж его дело - проснётся он или не проснётся.

  - Ах, как нехорошо получается, - засомневался Лаурген. - Он меня обязательно запомнит.

  - Во-первых, вы в маске и вопросы буду задавать я или Тимофей, - возразил Олег. - Во-вторых, сделайте так, чтобы он ничего не запомнил.

  - Дайте время, - вздохнув, сказал Лаурген. - Я подумаю.

  Пока генерал, хмуря брови, думал, Олег отошел к Вике.

  - Ты знала? - спросил Олег.

  - Нет, конечно, - ответила Вика. - Всё как-то сложилось в одну картину: и ущелье с раствором, и этот недочеловек, и всё остальное. Мы с дядей были абсолютно уверены, что здесь землянин.

  - Но твой дядя уверен, что это и есть искомый землянин, - сказал Олег.

  - Я готов, - заявил Лаурген.

  - Вот сейчас и узнаем, - Олег подмигнул Вике и похлопал Ромку по плечу...

  Антон не вмешивался в происходящее. Более того, он чувствовал себя здесь лишним. Эти люди прекрасно знали своё дело и не нуждались в чутком руководстве дилетанта. Создавалось впечатление, что его, Антона, вежливо терпят. Ну чем, скажем, он мог бы помочь Олегу во время недавнего захвата? Да, здоровый, да знает хитрые приёмчики, но в кромешной темноте ни черта не видит, а полагаться на слух - это, извините, натуральное самоубийство. Олег же прекрасно сориентировался и одолел супостата. Или вот мятущийся Лаурген. Только что сомневался - сдаться сразу или помучиться, а теперь колдует над безвольно поникшим Вайнбергом, пришептывает, бесцеремонно шлёпает ладонью по лбу, трёт большие мохнатые уши.