– Ну что? Попробуешь? – он кивнул на мою тарелку, отвлекая меня от мыслей. – Он не будет хуже мидий, – я сморщила нос, тряхнула головой и попыталась стереть из головы воспоминания о тех разах. А сэндвич и впрямь оказался потрясающе вкусным. А вечер оказался самым лучшим и запоминающимся из всех, что Алекс устраивал для меня.

Остаток ночи мы катались по реке, обнявшись и тихонько переговариваясь о разных романтических мелочах. Романов пытался убедить меня, что он ни капли не романтик и это просто я заставила его потерять голову, но я только качала головой. Исходя из того, что я успела узнать на первом курсе, человек не мог быть до такой степени разным, как пытался убедить меня в этом Алекс. Он много шутил, я много его целовала и оставшиеся у нас в распоряжении полтора часа пролетели совсем незаметно. Пришло время возвращаться домой, о чем я нехотя, но все же вынуждена была сообщить Алексу.

– Конечно, я отвезу тебя, мы успеем к твоему военно-комендантскому часу, – смешливо отозвался Романов.

– Прости, это правила, – я пожала плечами, скорчила сочувствующе рожицу и поцеловала Алекса в нос, заставляя рассмеяться. Как ни странно, ни разу за время общения у меня не возникло страха о том, что уже слишком поздно, и что я не так давно знакома с Романовым. В сердце почти сразу расцвела уверенность в том, что он никогда не причинит мне вреда и опасаться нечего.

Я еле-еле заставила себя оторваться от Алекса. Нужно было идти домой, попасть в корпус общежития до тех пор, пока на часах не пробило одиннадцать. Охрана у нас была строгая и можно было схлопотать, если не посиделки на улице до раннего утра, то выговор – точно. Романов с неохотой меня отпустил, посетовал на то, что начинает скучать по мне сразу, стоит мне только покинуть его компанию. Мне тоже было не по себе, когда Алекса не было рядом, за последние несколько недель я очень к нему привязалась, но поделать ничего не могла. Правила были правилами и их нужно было соблюдать. Романов повздыхал на эти слова, покивал головой и поцеловав на прощание, отпустил, попросив завтра о новой встрече. И, конечно же, я не смогла ему отказать.

К великому сожалению, прекрасный вечер, который я провела с Алексом, перетек в ужасную ночь. Когда я вернулась в комнату, помимо Насти, с которой я ее делила, обнаружились София и Мария. Последние окинули меня чересчур враждебным взглядом сразу, стоило мне только переступить порог помещения.

– Привет, а чего еще не спим? – Я перевела взгляд на хмурую Настю, которая только пожала плечами. Мария сидела на подоконнике и как обычно курила, а вот София, кажется, была настроена агрессивнее всех. По крайней мере, ее злой взгляд смущал меня. Тем не менее я сняла с плеча сумку, повесила ее на вешалку и прошла к своей кровати, возле которой находилась подруга.

– Нагулялась, красотка? – поинтересовалась Макарова.

– Что это у тебя с настроением? – хмуро ответила я вопросом на вопрос. Я искренне не понимала гнетущей атмосферы и настроя подруг.

– А то! – слегка повысив голос, ответила София. – Я просила тебя сегодня подменить меня в кафешке? Просила!

– Ну не могла я, чего так из-за этого заводиться… – Я пожала плечами.

– Действительно, ложиться под взрослых папиков – это затратное по времени занятие!

– Что ты такое говоришь?

– А то! У меня Кирилл в армию через неделю уходит, я с ним время нормально провести не успеваю! – София скрестила руки на груди и злобно посмотрела на меня.

– Тихоня еще называется, – добавила Мария.

– Да вы что, девчонки? – Я недоуменно взглянула на Васильеву, но та только пожала плечами, да выкинула очередной окурок в окно.

– Вся такая из себя правильная была, а тут… ясно теперь, почему. Простые парни тебя не интересуют, ты в столицу за богатым мужиком приехала, мы уже догадались! – хмыкнула Маша. – Зазналась сразу, стоило только познакомиться с кем-то.

– Прекратите, это какая-то чушь!

– Чушь, не чушь, а подставлять ты умеешь знатно, – процедила Макарова, – подруга, – с нажимом добавила она. – И раз ты такой курвой оказалось, деньги, которые я тебе занимала в прошлом месяце, чтобы завтра лежали у меня на столе. И про одалживания у меня шмоток забудь. Хахаль у тебя богатый, тачку его мы видели, вот пускай он тебя и обеспечивает, все поняла? – Я сглотнула и ничего не ответила. К горлу подкатил противный ком, хотелось заплакать.

С Софией мы продружили целый год, делили все, начиная от мелочей, заканчивая жильем, а она вот так вот со мной разговаривала… и ведь стоило ей только объяснить мне, в чем дело, а не кидать дурацкую смс-ку, и я бы обязательно пошла ей на встречу. В последние недели я забросила подруг, не спорю, но ей нужно было только уделить мне пять минут и сказать обо всем по-человечески… поступить так, как поступают друзья.

– Я не услышала, ты меня поняла? – повышая голос, переспросила Макарова.

– Поняла, – ответила я. Больше говорить с ней мне не хотелось, да и говорить было нечего. Я дождалась, пока они с Васильевой покинут нашу комнату и тихо всхлипнула сразу, как только за ними закрылась входная дверь.

– Да ладно тебе… Лиль… не плачь… – подала голос Царева и вскоре я почувствовала, как Настя обнимает меня и гладит по голове, только вот легче мне не стало. Я искренне полагала, что София и Маша мои подруги.

Я с ужасом смотрела на платье Софии, которое после стирки изменило цвет до неузнаваемости. Более того, в нескольких местах виднелись дыры, которых не было и в помине, когда я его замачивала. Подруга потребовала вернуть все ее вещи и одолженные когда-то деньги, и я решила не откладывать это в долгий ящик. Правда совершенно не ожидала увидеть то, что увидела – от красивого и дорогого платья остались жалкие ошметки. Теперь, мало того, что я должна была отдать Макаровой ее кровные пять тысяч, еще и это… я припоминала, что София говорила о том, что оно стоило около десяти…

Как так вышло, я не могла приложить ума. Оставляла его в общей ванной в совсем другом виде, но как?.. Как все получилось так, как получилось, я не понимала. Неужели кто-то сделал это специально? Но зачем? В общежитии у нас такого не водилось, и врагов у меня не было, наоборот, я со всеми была либо в дружеских, либо в нейтральных отношениях. За целый год учебы даже ни с кем не поругалась ни разу…

Я поделилась своими печалями с Настей, надеясь получить от подруги поддержку, но единственное, что Царева смогла – это посоветовать «сдаться» на милость Макаровой. На последнее я не рассчитывала, но деваться и впрямь было некуда. Пришлось так и сделать, вот только милости, как и предполагала, я не дождалась. София рассердилась так, что набросилась на меня с кулаками, Настя с Машей едва успели ее от меня оттащить, хотя она все равно успела оставить пару ссадин на моем лице.

Такой я и оказалась в объятиях Алекса вечером: зареванной, с расцарапанным лицом и готовой рыдать еще несколько часов к ряду.

– Это что такое? Лилия, объясни мне хоть что-нибудь, умоляю тебя, – взмолился Романов, не переставая меня при этом гладить по голове. – Принцесса… ну же…

– Я… прости, я тебе всю рубашку испачкала… – Отстраняться не хотелось, но проводить вечер вот так вот: на парковке возле общаги, тоже не было никакого желания. Алекс подъехал, как и обещал, ровно в семь.

– Пустяки, лучше расскажи мне, что такое с тобой приключилось? – Романов заключил мои ладони в свои и поцеловал каждую из них поочередно. – Кто это сделал? – Он кивнул на царапину на моем лице, а я шумно втянула в себя воздух. Говорить после долгих рыданий было тяжело.

– С подругой поссорились… – уклончиво ответила я.

– Поссорились или она расцарапала тебе лицо? – поинтересовался он. Я пожала плечами в ответ. – А что не поделили?

– Я ей… я…

– Говори, Лилия, – нежно протянул Романов. – Я же не укушу тебя.

– Я ей платье испортила. И денег должна…

– И? Это все?

– Да, – я кивнула. Было стыдно делиться такими подробностями, но и врать Алексу мне совершенно не хотелось, а он не собирался оставаться в неведении.