На первом этаже, как ни странно, не было ни души. Отлично, это как раз мне на руку. Прокравшись на цыпочках к подвалу, я приложил ухо к двери. Тишина. Простояв в таком положении минут семь, я призадумался: не придумали ли мы пугающую историю сами себе? Мало ли что может происходить в старом подвале! В конце концов там может хранится какой-нибудь учебный реквизит, и персонал просто периодически спускается туда, чтобы отыскать нужную вещь.

«С чего я вообще воспринял всерьёз россказни Шейна?» – запоздало подумал я, «он всего лишь разыграл меня, а мне, словно трусу, кошмары на каждом шагу мерещатся!»

Резкий звук отвлёк меня от рассуждения. В один момент, я вновь прильнул ухом к двери. Да, без сомненья, – тот же самый звук лязгающей цепи, которую кто-то, откуда-то, пытается отодрать. Более того, я услышал новый звук, моментально заставивший меня поверить в абсолютную верность предположений Шейна: стон. Вымученный стон потерявшей надежду, но упорно продолжающей бороться, жертвы.

Времени на раздумья больше не было. Наплевав на то, что меня могут заметить и обеспечить неприятности, я изо всех сил начал пинать старую хлипкую дверь. Но та, несмотря на убогий вид, казалась прочней титана. Бросив бесполезные попытки выбить дверь, я перевёл дыхание и осмотрел замок: самый простой – английский, цилиндровый. Что ж, придётся пойти на крайние меры. Молясь, чтобы не стало слишком поздно, я стремглав выскочил на улицу и бросился на задний двор, где для неизвестных целей валялась груда металла. Отыскав там тонкий прут, и слегка загнув его «якорьком», я бросился назад. Только не подумайте, что я занимаюсь взломом замков для удовольствия, – нет, будучи маленьким, я видел, как мой дед открывал таким образом замок маленького амбара, ключ к которому был давно утерян. И потом, я собирался его вскрыть не для собственного удовольствия, а ради оказания помощи неизвестному пленнику.

Через две минуты, мои старания увенчались успехом. Сунув прут за пазуху, я вынул карманный фонарик и, ещё раз убедившись, что меня никто не видит, скользнул в подвал.

В первый момент у меня создалось впечатление, что я попал в кузницу: луч фонаря осветил широкий верстак, стоящий прямо напротив входа, на котором лежали различные молотки, раскатки, напильники и куча каких-то заготовок. На стене, позади верстака, висели инструменты для удержания заготовок: клещи, резцы, гвоздильни различного размера и вилка для сгибания металла. Но первые впечатления, как правило, обманчивы: осветив фонариком остальную часть подвала, мне стало ясно, что он служил кладовкой для всякого барахла, вроде старых учебных плакатов, неработающих бытовых приборов, и множества непонятного тряпья, валяющегося тут и там. Очевидно, верстак с инструментами – тоже «для красоты».

В следующий миг, я увидел пленника: с правой стороны, на расстоянии двум метров от меня, полустоял-полувисел, за руки прикованный цепями к трубам, худой, измождённый оборванец.

Подойдя ближе, и осветив его лицо, я увидел, что он довольно молод – брюнет, двадцати семи-тридцати одного года, но осунувшееся, помертвевшее лицо и погаснувшие, полные безразличия голубые глаза, делали его похожим на старика. То, что я поначалу принял за лохмотья, оказалось приличной, но очень старомодной одеждой, словно этот незнакомец прибыл из глубины веков. Странно, что-то в его лице показалось мне очень знакомым, – я будто видел его раньше, но совсем в других чертах.

– Мистер, вы живы? – вполголоса спросил я, подойдя вплотную к пленнику, – Вы меня понимаете? Как долго вы здесь находитесь?

Он повернул голову в мою сторону и попытался что-то сказать, но выдавил из себя лишь тихий, невнятный шёпот.

– Подождите минутку, я освобожу вас, – произнёс я, доставая из-за пазухи металлический прут, которым открыл замок, – интересно, получиться ли отомкнуть им кандалы?

– Остерегайтесь его… – донёсся до меня неживой, словно у призрака, голос незнакомца.

– Вы о ком? – насторожился я.

– Не верьте ему… что бы он ни делал и не говорил – не верьте… здесь всё происходит только по его воле… он враг… общий враг… он убьёт вас, чтобы продлить историю… гигант…

– Гигант? Мистер, о ком вы говорите? Вы имеете в виду Мокриджа?

– Я имею в виду… – внезапно его речь оборвалась, словно кто-то нажал клавишу выключения звука. А секунду спустя, его тело вспыхнуло ослепительно-голубым светом.

От внезапного резкого свечения, у меня зверски загудело в голове. Зажмурившись и обхватив голову руками, я прислонился к стене, и стоял так несколько минут. К тому времени, когда я наконец решился открыть глаза, в подвале снова была непроглядная тьма. Нащупав на полу свой фонарь, и вновь осветив место, где находился мой «новый знакомый», я обомлел: пленник бесследно исчез! Кроме того, на трубах не было видно кандалов, ранее удерживающих его в этом самом месте. Неужели он освободился? Но каким образом? Я, словно игрушечный волчок, крутился на одном месте, долго и бессмысленно освещая все углы, словно надеялся увидеть в них прячущегося незнакомца.

Убедившись, что его действительно нигде нет, я медленно побрёл к выходу из подвала. И тут возникла новая беда: куда-то пропала дверь. Может пропустил? Я отошёл на несколько шагов назад и огляделся: нет, ошибки не было. Место, где находились входная дверь и скользкие от сухой грязи ступеньки, «смотрело» прямиком в верстак у противоположной стены, – это я запомнил отлично. Для пущей убедительности, я подошёл к верстаку, резко обернулся и осветил место напротив себя: сплошная стена и ни малейшего намёка на дверь. В отчаянии, я с разбегу ударил плечом в стену, потом ещё раз, и ещё, пока моё тело не онемело от боли. Затем, всё вокруг внезапно стало мне безразлично, и я в бессилии опустился на пол. «Вероятно, тот бедняга ранее тоже застрял здесь, таким же образом», – горько подумал я, – «что ж, теперь я займу его место».

– Эдди, вынь бананы из ушей!

Я подскочил, словно ужаленный и огляделся вокруг: всё тот же «Флора-сектор». Фил, Роуз, Стефан и отскочившая с перепугу в сторону Симона, удивлённо уставились на меня.

– Что с тобой такое? – робко поинтересовалась Симона, – я же пошутила! Просто ты сидел с таким отрешённым лицом, что я…

– Как я сюда попал? – перебил я её, – Подвал же не выпускал меня наружу!

– О чём ты говоришь? – удивился Фил, – Какой ещё подвал? Что значит – не выпускал наружу?

– Местный подвал, на первом этаже, – пояснил я, – около десяти минут назад, я спустился вниз, услыхал как в подвале кто-то стонет, – я не хотел раньше времени раскрывать ребятам наши с Шейном планы, поэтому чуть-чуть приврал, – и поспешил на выручку. Я сумел открыть замок, проник внутрь, и увидел там скованного человека. Я попытался его освободить, но он просто исчез! Потом, я попытался выйти, но выход наружу пропал, и я…

– Прекрасно придумано, Эдди! – расхохоталась Роуз, – Это сюжет твоей новой книги? Ты никуда отсюда не уходил, а просто сидел, замерев, и ни на что не реагируя, словно статуя. Мы всё пытались тебя спросить, что ты думаешь об этой новой преподше, но ты – как будто в транс впал. Теперь понятно, – ты придумывал новый рассказ.

У меня снова закружилась голова. Неужели они правы, и я взаправду никуда не уходил, и не проживал тех ужасных событий? Этот чёртов пансион, каким-то образом уродует мою психику, посылая непонятные видения. Но для чего? Будь же проклят тот день, когда я получил это приглашение!

– Ты бы завязывал с фантастикой, Эдди, – усмехнулся Стефан, – сам теперь видишь, к чему это может привести.

Больше выносить это, у меня не было сил. Я схватил за грудки этого мерзкого болтуна, и швырнул его в сторону противоположной стены…

– Не могу поверить! Ты, похоже, первый, кого этот трепач умудрился довести до белого каления, – озабоченно проговорил Шейн, что-то усердно выискивая в своей сумке.

– Вообще-то я не собирался устраивать драку, просто эпизод с «операцией по спасению заложника» накалил мои нервы до предела – мрачно отозвался я.