– Парень, полегче! Эй, ты что? – Моро еще крепче схватился за ручку сидения, а другую руку выставил перед собой, в защитном жесте.
В голове у Макси крутилось сожаление по поводу необдуманного, импульсивного поступка. С утра его брала особая тоска по Майки, поэтому он и решил развеяться и потренироваться, ведь во время физических нагрузок боль притуплялась и можно было не думать о своей потере. Мерное прокручивание педалей было нарушено пробкой, но парень решил слегка передохнуть. Когда ехавшая с ним рядом машина задела его, перед глазами сразу встал образ Майки и весь тот ужас, который он испытал несколько месяцев назад. Кадры той трагедии вспыли перед глазами Макси, и волна обиды и гнева материализовалась на этом куске дорого металла. Макси вложил в удар ногой всю свою боль и гнев, которые копились в нем все эти долгие дни и ночи, вся злоба вышла наружу, и он не успел подумать о том, что делает, вытянув свою сильную ногу и резко ударив по машине.
Практически сразу пришло осознание того, что он натворил, а два крепких парня, которые смотрели на него из дорогой иномарки, один с недоумением, второй с вызовом, не предвещали ничего хорошего. Самое первое желание, возникшее в его голове, было бежать, чем он и воспользовался. Он ехал со всей скоростью, на которую только был способен, и он подумал, что такую хорошую скорость он раньше не набирал ни на одном соревновании по шоссейным гонкам.
Отъехав немного вперед, Макси выдохнул, и слегка расслабился, однако, услышал за спиной крики и характерное рычание спортивного автомобиля. Он оглянулся, и его голубые глаза расширились до невероятных размеров: он и представить себе не мог, что БМВ погонится за ним, да еще и по тротуару.
Макси захлестнула волна адреналина, к его ногам прильнула энергия, которая заставила мышцы работать еще быстрее. Погоня тем временем продолжалась. Как бы быстро Макси не крутил педали, он понимал, что против, не мнее чем шестисот лошадиных сил, ему не выиграть. Расстояние между ним и авто стремительно сокращалось. Парень лихорадочно стал обдумывать варианты: может все-таки остановиться и попросить прощения? Но поступок парней из БМВ, которые неслись за ним, явно рискуя жизнями других людей, не оставлял сомнений в том, что он не будет так просто прощен. Кроме того, он понимал, что разбитое стекло явно новенького спорт кара обойдется ему в круглую сумму, которой у парня конечно же нет. Почему-то в этот момент он вспомнил, сколько накоплений спрятано в его комнате в общежитии, что вызвало на лице отчаянную улыбку. Максимильян был тем студентом, которых называли стипендиатами. Он жил в кампусе, в небольшой комнате, а его родители и знать о нем не хотели, не то, чтобы одолжить ему денег на ремонт элитной машины. Макси не работал, поскольку все его время отнимала учеба и спорт – он состоял в сборной университета по шоссейным велогонкам. Эти обстаятельства заставляли крутить педали быстрее.
БМВ уже приблизился к парню в плотную, Макси обернулся и увидел лицо водителя, которое было сосредоточено на нем. Он даже разглядел цвет его глаз – медовые, тягучие.
Велосипедист уже был настолько рядом, что Лео мог протянуть руку и схватить его, однако неожиданно, тот вильнул вправо, и свернул в сторону парка, который располагался на самом берегу моря.
– Вот черт! – Лео выругался и свернул за ним, заехав на территорию парка. Тут пришлось значительно сбросить скорость, потому что в парке было много маленьких детей. Картина была просто потрясающей: бешено несся велосипедист, а за ним БМВ, с разбитым левым зеркалом, и все это происходило в месте, где было запрещено движение как велосипедов, так тем более и машин.
– Да стой ты! Слышишь? Погоди, я тебе говорю! – Лео пытался окликнуть Макси, но тот несся так, словно от этого зависела его жизнь. Через пару поворотов, велосипед резко вильнул вправо, подскочил на возвышенности, взмыл в воздух, и медленно опустился на землю и развернулся лицом к БМВ. Леонард завороженно смотрел на этот трюк, но, когда заметил – было уже поздно: спорткар подпрыгнул на том же холме и приземлился в искусственный пруд.
– Пиздец! – только и смог выговорить Моро. Благо, что пруд был не глубокий. Парни открыли дверцы и вышли из машины, по колено в воде. Автомобиль, стоимостью за сто тысяч евро, был окончательно уничтожен.
Лео посмотрел на Макси, но тот, не заставив себя долго ждать, развернулся и покатил в другую сторону. Вокруг же парней собралось куча народу: не каждый день увидишь, как спорткар за вязнул в детском парке, в пруду.
– Эй, чувак, это что вообще было такое? – Моро посмотрел на Лео недоуменно, хотя сам парень смотрел в след удаляющемуся велосипеду. Лео только пожал плечами и достал из кармана мобильник.
Максимильян постепенно унимает дрожь, которая охватывает его тело. Он доехал до кампуса практически успокоившимся, слез с велосипеда, затащил его в холл, а сам бросился в душ, смывать с себя сегодняшний сумасшедший день. Он стоял под горячими струями воды и думал о том, что второй курс, который начнется завтра, запомнится ему именно сегодняшним днем…и тоской по Майки. Радовало одно: он не выдал себя, и парни не знают, где его найти. Его взгляд упал на бафф, который он снял и бросил на скамью перед душевой, и мысленно он похвалил себя за то, что надел его сегодня, скрыв тем самым свое лицо, и снова погрузился в мысли о Майки, а на глазах выступили слезы. Макси забыл о том, что бафф лежал на вело комбинезоне, где на его спине красовалось имя Макси и название университета…
Глава вторая.
Макси вышел из горячего душа, и ему стало значительно легче. Голова немного прояснилась, особенно после такого марш – броска, прямо-таки Париж – Дакар, не меньше. Горячий душ подействовал на его мышцы расслабляюще, парень доплелся до своей комнаты, и, в одних плавках, лег на постель. Максимильян закрыл глаза и попытался привести все свои мысли в порядок. Он прокручивал события сегодняшнего дня, но мысли разбегались в разные стороны: вот мозг выхватил БМВ, вот парень за рулем, вот Майки, улыбается ему.
В водителе спорткара было что-то интересное, то, что вызывало постоянно в его голове образ парня. Крепкое телосложение, фигура – песочные часы, сильный бицепс и трицепс, которые лежали спокойно на двери с открытым окном. И эти глаза: как они смотрели на Макси, как- то по-доброму, понимающе, несмотря на все обстоятельства встречи с ним. В голове постоянно всплывал и крутился образ водителя, который не выходил из головы, а на смену ему пришли медовые глаза Майки.
Макси всхлипнул, повернулся к стене, сжался калачиком и тихонько заплакал в подушку. Он не хотел, чтобы соседи через стенку, или проходящие мимо его двери ребята, услышали, как он изливает свое горе. Глаза. Именно такие они были у Майки, как у того водителя, только светлее, более мягкие что – ли.
Майки и Макси познакомились сразу при заселении в кампус, ровно год назад, в это же время. Именно сегодня исполнился год с момента их первой встречи. Они заселились в одну комнату, кровати стояли напротив друг друга, в углу шкаф, а посередине между кроватей – письменный стол. На окне висели желтые шторы, явно не стиранные несколько лет. Вот, пожалуй, и все убранство этой комнаты. Такой ее запомнил Макси, когда отворил дверь в общежитие первый раз.
Максимильян был не из бедной семьи, наверное, если бы он был любим и не был отвергнут, его родители смогли бы наскрести на этот фешенебельный университет. Однако, это ему и не потребовалось. Макси с детства занимался вело спортом, хорошо учился, а потому, мог спокойно претендовать на бюджетное место любого университета страны. Но этот университет, расположенный на теплом морском побережье, так далеко от дома, где была его семья, стал единственно возможным вариантом после того, как от него отказались родные. В выпускном классе они узнали секрет Макси: он любил мальчиков, а не девочек, на что рассчитывала христианская и богобоязненная семья Макси. Наверное, у родителей не возникало мысли, что сын мог родиться с нетрадиционной сексуальной ориентацией. Они видимо думали, что гетеросексуализм стоит в настройках по умолчанию.
