***

— Молли, ты не… хм, ты не хочешь со мной…

Эта полуулыбка.

Этот вкрадчивый тон.

Эта легкая неуверенность в походке.

Этот взгляд сквозь ресницы.

У Молли столько раз за время их совместной работы в морге вылетали старые кодовые фразочки, реальный смысл которых от Заюшки, к счастью, ускользал, и теперь Шерлок — что? За два с половиной года восстановил затертое и теперь хотел вспомнить старые-добрые времена? Починить поломанное из ностальгии?

Молли на самом деле не хотела возвращаться к стартовой точке, но окончание кодовой фразы вырвалось само собой.

— Поужинать?

— …поработать?

Так, ладно, вот это было внезапно. Но зачем было мяться, как будто собирался непристойное предложение делать? Чудак.

Все же, как-то странно выглядела ситуация. Надо было сказать о желании «поработать» по телефону, Молли бы прихватила с собой кастет… Или он бы не понадобился? Единственной совместной деятельностью, хотя бы отдаленно похожей на детективные похождения из блога Джона, которой они когда-то занимались, были поиски часто угоняемого албанским молодняком байка и последующие… агрессивные переговоры с вышеупомянутым молодняком насчет того, чей транспорт в Харрингее трогать нельзя, если не хочешь лишиться зубов.

Хотя что это она, здесь скорее всего нужны ее медицинские познания. С другой стороны, не потащат же клиенты Шерлока трупы на Бейкер-стрит?

…

— Шерлок.

— М?

— Почему ты сегодня это устроил?

— В благодарность.

— За что?

— За твою помощь.

— Не за что. Я была рада.

— Нет. Не думаю.

— Ну, может быть, не рада, но мне хотелось помочь.

«Я пыталась убить тебя, а ты спас мне жизнь и чуть не попал в тюрьму из-за этого. Можно говорить обо мне что угодно, но долги — это святое».

— Мориарти допустил большую ошибку. По его мнению, ты ничего не значила для меня.

«Потому, что я ему это сказала. Вот этими самыми словами».

— Но именно тебе я доверял больше всех. Все удалось благодаря тебе. Но продолжать ты не станешь, так?

— Это был классный день. Я бы с удовольствием, но…

«Но это было двусмысленно. Все это двусмысленно».

— Кстати, поздравляю.

— Он не с работы. Друзья познакомили. По-старинке. Он славный. У нас есть собака. Мы ходим в паб по выходным. Я познакомилась с его родителями, друзьями. Не знаю, зачем я тебе это рассказываю.

«Потому что не могу закрыть рот, когда привираю».

— Надеюсь, ты будешь очень счастлива, Молли Хупер. Ты этого заслуживаешь. Не все же мужчины, которые тебе нравятся, — социопаты.

— Нет?

— Нет.

— Может быть, это мой типаж.

Они лежали на ковре, переплетя пальцы, и Сабрина рассказывала о своих приступах агрессии и пиромании. О том, какие таблетки пьет, чтобы их купировать, и как ходит на матчи и дерется с футбольными фанатами в качестве профилактики. О том, как делала для Мориарти взрывчатку.

— Конечно, на меня никто не выйдет. У меня отличное алиби. Официально я мертва, а чуть менее официально — сижу в тюрьме, которой официально так же не существует.

И тогда же пообещала, что если когда-нибудь Молли нужно будет чудо — ей стоит только попросить.

«Да, это определенно мой типаж».

***

Ладушки, Том выбесил его самим своим существованием. Шерлок Холмс, версия дополненная и исправленная: смазливый научный работник, в жизни ничего запрещенного не употреблявший, болезненно чистоплотный, на адреналиновой игле не сидит. Оскорбительно.

Костюмы, шарф и пальто можно было предвидеть: Молли, видимо, всех своих парней, чувство стиля которых ее не устраивало, одевала как пресловутого Сахиба.

— Серьезно, Лютиэн, я считал себя неадекватом, но прописывать у себя в бикини Сахиба…

— Отскочь, я в те времена еще лелеяла мечту стать азербайджанской принцессой, так что когда Сахиб говорил «прыгай», я даже не спрашивала, как высоко…

— Азербайджан — республика.

— Это несущественные детали, потому что папа Сахиба — министр иностранных дел этой чудной нефтяной страны. Откуда у меня, по-твоему, взялась квартира неподалеку от центра Лондона?

— …теперь я тоже хочу стать азербайджанской принцессой.

Воспоминания насчет того периода жизни у Шерлока частично восстановились, но все равно были немного туманными, что было неудивительно: кокаин, грибы и трава при периодическом участии абсента — коктейль еще тот. Оно, наверное, и к лучшему, потому что терзали его смутные сомнения: останься у него к Лютиэн чувства чуть менее невинные, чем ностальгия с легкой нежностью вперемешку, он бы Тому втащил.

Ему и сейчас иррационально хотелось Тому втащить, особенно когда Молли выдавала что-то вроде:

— Все еще не социопат. И у нас довольно много секса.

(Совесть Молли, с которой она редко общалась, в этот момент гнусно хихикала со словами: «Да ты договаривай: довольно много секса с моей подружкой-маньячкой Сабриной, когда Тома нет дома».)

Итак, начистить лицо Тому не было никакой возможности, и в итоге все заканчивалось тем, что он бесил Молли, чего делать ну точно не стоило.

— То есть, по-твоему, я пьянчужка?

«А ты все еще пьешь коктейли ведрами?» — хотел было спросить Шерлок, но в редком приступе благоразумия промолчал.

Молли, впрочем, в долгу не осталась.

— Легкое головокружение — хорошо…

— …а писать в шкаф — плохо.

…конечно, как будто она бы дала ему когда-нибудь об этом забыть.

Шерлок, разумеется, предпочитал обкуриваться, но это был вечер за картишками с друзьями-медиками прекрасной Лютиэн, так что из способов расширения сознания на столе были текила, абсент и цитрусовый спирт.

В общем-то, все было вполне культурно: обсуждали патологии, фармакологию и прочие восхитительные вещи; ординатор Стэмфорд, с которым Лютиэн познакомилась, когда с дикого похмелья пришла к нему зачет, декламировал Гёте на языке оригинала…

Шерлок не осознал степень собственного опьянения, даже когда перепутал дверь в уборную со шкафом. Отсутствие фаянсовой детали интерьера его по неясной причине не напрягло.

Из-за двери послышались приглушенные голоса.

— Слышь, Хупер, а зачем это твой приятель закрылся в шкафу?

— Не знаю, может, дунул, пока я не видела?

— Да когда бы успел… Секунду, я кажется слышу журчание…

— БЛЯ!

Затемнение.

Лютиэн тащит его домой, взвалив на плечо, как мешок картошки.

— Господи, блядь, не умеешь пить — так не берись, позорище…

Перед глазами плыло, мозг отказывался составлять буквы на вывесках в слова. Эффект был интересный, так что Шерлок начал читать вывески по буквам, к вящему недовольству Лютиэн, которой из-за него пришлось уйти домой слишком рано.

— …К-А-Д-М… — щурился он, указывая вихляющим пальцем в сторону очередной надписи.

— Заткнись, а? Богом клянусь, я тебя придушу когда-нибудь.

— Д-И-С-К-О… — Мозг сделал кульбит, и Шерлок (точнее, неадекватное тело Шерлока) ломающимся голосом фальшиво вывел: — Она Д-И-С-К-О…

— Только не это… — застонала Лютиэн.

— Она безумная!

— Молчи.

— Она невероятная!

— Сука.

— Она великолепная!

— А ты тру-у-у-у-уп, — пропела Лютиэн вместо следующей строчки, что у нее с ее академическим сопрано получилось намного эффектнее.

Ее предсказание, кстати, почти сбылось: на следующий день милые, добрые ученики тыкали в Шерлока палочкой, чтобы проверить, не помер ли он, в робкой надежде прогулять химию.

***

Молли достаточно хорошо успела изучить Майкрофта, чтобы понять, что означает ссылка Шерлока в восточную Европу на самом деле. И поэтому, как только за ним закрылась дверь, вытащила телефон и набрала номер.

— Сабрина? Мне нужно чудо.

Чудо не заставило себя ждать. На следующий же день Сабрина появилась у Молли в морге с парой ноутбуков подмышкой, сверкая острой, как скальпель, улыбкой.

— Спокойно, сейчас все будет.

Полчаса спустя Молли в легком шоке смотрела на телеэкран, с которого покойный Мориарти пищал «скучали по мне?». Сабрина, не вставая со стула, откатилась от ноутбуков и притормозила в проходе, где стояла Молли.