Не понимая, в чём дело, Илэриас снова подняла на господина глаза. Тот усмехнулся краешком губ и торжественно сказал, что теперь она полноправная представительница Вертерона, и он дарует ей титул Темной Герцогини, после чего опустил диадему на голову девушки. Как только он это сделал, от украшения к её волосам и плечам, больно обжигая, заскользили зелёные всполохи пламени. Неожиданно вспыхнула еще более острая боль под ключицей. Она взглянула туда и увидела, как на коже золотой нитью прорисовался иероглиф.

– Это моя метка, – полушёпотом произнес Асмодей. – Теперь ты принадлежишь мне.

Абигор рядом с ним вздрогнул и с жалостью взглянул на Илэриас. Непрошенные слезы застили её глаза так, что она ничего не могла ничего различить перед собой.

– Тварь, – дрогнули губы провидца.

– Она самая, – горделиво парировал инкуб, даже не обернувшись.

Он помог Илэриас встать и повернул её лицом к гостям, чтобы те могли увидеть, как метка на ней прогорает голубым пламенем, оставляя замысловатый рисунок. Приглашённые восторженно загалдели и подняли бокалы.

– Продемонстрируешь гостям свой талант? – вкрадчиво прошептал Асмодей, обхватив её плечи ладонями.

Зал в тот же миг поглотил мрак, оставив освещённой лишь небольшую сцену. Зазвучали любимые готические мотивы вперемешку с динамичной дарк-музыкой. Плавной походкой, с гордо поднятой головой, девушка прошествовала туда и остановилась у микрофона. Начав двигаться в такт мелодии, она непринуждённо исполнила ту самую песню, которую Абигор навеял ей в воспоминании. Голос демоницы был сладок и мелодичен – им заполнилось всё пространство, проникнув глубоко в сердца гостей. Как и все, стоявший вблизи, Дар фон Кейзерлинг наблюдал за изгибами её тела и думал только о том, как бы скорее с ней познакомиться.

…

Светский прием в честь Илэриас продолжался. Она сидела за столом, занимая почетное место рядом с Асмодеем. Есть совершенно не хотелось, кроме того, демоница чувствовала усталость, думая только о мягкой взбитой подушке и одеяле. Останавливало только то, что господин велел пробыть с гостями до конца вечера и развлекать их лично.

Инкуба забавляло ребячество пленницы. Ему нравилось смотреть на холодную и неприступную девушку. Заметив её сонливость, инкуб решительно взял демоницу за руку, чтобы исполнить с ней вальс. Обхватив тонкую талию, Асмодей вихрем закружил пленницу по залу.

На протяжении всего танца Илэриас старалась не смотреть в его глаза и радовалась тому, что инкуб молчал. А едва музыка закончилась, она поспешно оставила господина и принялась искать своего нового друга Уфира. Когда девушка заметила в толпе его длинные белые волосы, перехваченные чёрной лентой, она кинулась вперёд, вежливо огибая гостей. Но вдруг её что-то остановило и, обернувшись, девушка уставилась на молодого парня. Какое-то время тот неотрывно смотрел на неё, после чего удовлетворённо хмыкнул и в мгновение ока переместился ближе.

– Моё почтение, Герцогиня. Вы так очаровательны, что я не в силах оторвать от вас глаз. – Илэриас столкнулась с его тёмным, как омут, взглядом, вдруг ставшим томным. Он взял руку девушки в свою и, не опуская глаз, поднес к губам её ладошку, запечатлевая холодный обжигающий поцелуй. – Я граф Дар Люций фон Кейзерлинг, наследник главы клана, внук Гляйхмута фон Кейзерлинга, сын Грэма фон Кейзерлинга, на данный момент являющегося главой клана Кейзерлинг. Принадлежу к одному из самых древних вампирских родов. Асмодей очень ценит нашу связь, потому и пригласил на ваш дебют. Мои ожидания оправдались, очень рад, что повстречал такую красавицу. – При этих словах он широко улыбнулся, обнажая белоснежные клыки.

– Приятно познакомиться, я Илэриас, – кротко произнесла демоница, понимая, что произнесённая им высокопарная речь предназначалась для того, чтобы произвести на неё впечатление. «Как это глупо!» – подумала она и принялась гадать, сколько ему лет.

Для инкуба он не был высок, но вместе с тем девушка сочла его гораздо привлекательнее Асмодея. У вампира были мягкие черты лица и полные, чётко очерченные, губы. «Он выглядит даже младше меня самой. На вид, пожалуй, не старше двадцати лет». Его чёрные волосы были острижены по последней современной моде и вполне гармонировали с чёрной же одеждой, в которую тот был облачён. Только ворот и полы удлинённого пиджака выделялись отделкой из серебра. «Пожалуй, самые красивые мужчины рождаются именно в этом клане», – вдруг подумала Лэр, замечая, что тот снова намеревается сказать что-то вычурное.

– Если честно, то мне было трудно поверить в разумность действий Асмодея, пока я воочию не узрел вашу персону. Вы произвели фурор среди присутствующих. И кстати инкуб сегодня сам на себя не похож.

– А какой он обычно? – насторожилась демоница.

Встретившись взглядом с её распахнутыми от удивления синими глазами и заведя руки за спину, Дар снисходительно продолжил:

– Смотря для кого. Но рядом с вами он явно взволнован. Даже сейчас не сводит с вас глаз, – наклонившись, прошептал он девушке в самое ухо, коснувшись его губами, отчего Илэриас сделалось щекотно.

Она нашла глазами Асмодея: тот, словно султан среди наложниц-рабынь, лежал на нескольких подушках, приподнявшись на локте – внутри прозрачного шатра, раскинутого у дальней стены зала, в самом укромном углу, откуда открывался обзор на весь зал. Он раскуривал кальян, пил вино и ел виноград, который подавали ему наложницы. Инкуб и в самом деле неотрывно смотрел на неё.

Илэриас обвела взглядом зал и заметила, что гости, как и он, наблюдали за ней. Девушке подумалось, что они, вероятно, как и сам Дар сейчас, задавались вопросом, почему именно она, после бесчисленного множества девушек, побывавших во власти этого могущественного инкуба, была коронована «второй властью». Сразу приходила на ум мысль об авантюре, целью которая было убежать от каждодневной апатии и вечной скуки. Руки по пояс обнаженных девиц то и дело блуждали по телу её господина. Замечая это, демоница почему-то ощутила укол ревности. Асмодей же продолжал смотреть на неё, не обращая внимания на других.

В один миг из официальной обстановка сделалась почти фривольной.

– То есть раньше вы за ним такого не замечали? – уточнила Илэриас у Дара, вспомнив о его присутствии.

– Нет. По-моему, ваша задача ответить на этот вопрос гостям. Что в вас такого особенного? По мне, вы обычная, – фыркнул он, на что-то обидевшись, и демонице сделалось за себя неловко.

Вампир хотел сказать что-то ещё, но внезапно, решив спасти положение, появился Уфир.

– Моя дражайшая Герцогиня, я рад снова видеть вас! – пылко заверил он, обвивая её плечи. А заметив рядом с ней Дара, дружелюбно произнёс: – Этот мальчик вам докучает?

И, к удивлению Илэриас, вампир вдруг заговорил без всякого фарса:

– Прошу меня извинить, Илэриас. Хотя мне всего восемьдесят семь лет, а пытаюсь вести себя как зрелый вампир.

– Сколько?.. – охнула демоница и услышала, как Уфир пытается сдержать смешок.

– Признаться честно, я покорён вашим талантом. Меня тоже тянет к музыке, – признался фон Кейзерлинг. – Я даже какое-то время пытался петь. Герцогиня, вы же не против спеть со мной на бис? – предложил он и как бы ненароком коснулся её руки.

– Для начала мне нужно послушать, как вы поёте. Я оценю, а там посмотрим.

– Моя проблема в том, что я не могу брать высокие ноты, сразу начинаю фальшивить, – нехотя отозвался Дар, поджимая губы. Вдруг, оживившись и распахнув глаза, он поспешно произнес: – Я спою. Правда, песня не собственного сочинения…

Он взобрался на сцену и, приблизив к себе микрофон, щёлкнул пальцами – в зале тут же приглушился свет, оставляя место лишь теням многочисленных свечей, скачущим на стенах. Краем глаза Илэриас увидела, как Асмодей приподнялся на локте в попытке лучше рассмотреть, что у них происходит. Дар взял в руки гитару и, наклонившись к одному из музыкантов, что-то прошептал тому на ухо. Когда раздались первые аккорды, Илэриас мгновенно определила, какой группе принадлежала вещь: «Poisonblack». Песня «Rush»!