Она не успела увидеть ревнивого взгляда Асмодея. Глядя на осчастливленного вампира, инкуб вдруг не выдержал:

– Да что он о себе возомнил? – зло шепнул он Уфиру, шедшему слева, который в свою очередь с удивлением взглянул на Абигора.

– Асми, не кипятись раньше времени, – следуя по другую сторону, ненавязчиво бросил ему тот самый Нибрас, который недавно был ведущим комментатором в игре фаербол. С Асмодеем они давние и старинные приятели.

Бодро играл реп и болезненно для глаз мигали частые блики света. Когда Лэр и демоны оказались внутри, то заметили, что празднование у вампиров длилось уже долгое время, потому что все вокруг выглядели изрядно выпившими и расслабленными. Как только они вошли, собравшиеся гости наперебой закричали: «С днем рождения, Дар!»

– Вот это да-а-а… – Нибрас присвистнул при виде проходившей мимо миловидной вампирочки. Та обернулась и, кокетливо поджав нижнюю губку, исчезла в глубине зала.

Другого неизвестного Лэр демона звали Агалиарепт. Он тоже был старинным приятелем Асмодея. Вместе с Нибрасом он задержался внизу.

Дар разместил оставшуюся троицу в одной из вип-комнат на втором этаже. Лэр с ревностью отметила, что вампир подослал им девушек, одна из которых тут же обвила за плечи Абигора. Ее Абигора! Демоница искала его взгляд, но провидец либо намеренно старался не смотреть на Лэр, либо и правда увлекся хорошенькой вампирессой. Обиженно поджав губы, демоница отвернулась и, следуя за Даром, потянувшим ее за руку, пообещала себе больше не смотреть в его сторону.

Окна отведенной вампиром зоны выходили на площадку снизу. Можно было без особых усилий наблюдать за всем происходившим, что Асмодей и делал. Он злился на Дара за то, что тот ни на шаг не отходит от Илэриас. Его Илэриас! И, вообще, вел себя так, будто для него не существовало других приглашенных. Именинник принимал поздравления, но почти сразу же прерывал малейшие попытки каждого гостя завести с ним длительный разговор. Он больше стремился представить «ту самую Темную Герцогиню, свою почетную гостью», ладони которой за все время ни разу не выпустил из своих рук.

Инкуб так увлекся разглядыванием сладкой парочки, что не сразу заметил напротив себя Нибраса и Агалиарепта в окружении еще нескольких полуночных красавиц. Среди них была Ингвингунда, с которой Асмодей однажды провел ночь. Узнав его, вампиресса расплылась в улыбке и, наклонившись через весь стол, в приветствии обвила его за плечи. Когда она чуть отстранилась, перед его глазами предстали большие груди. Не замечая этого, он провел языком по губам. «А почему бы не повторить ту волшебную ночь?» Ингвингунда приходилась старшей сестрой Дару, и было неудивительным, что когда-то он соблазнился ее красотой и округлыми формами, ничуть не уступавшими изгибам Илэриас. Он была платиновой блондинкой с манящими красными губами и большими опаловыми глазами.

– Смотрю, ты скучаешь? – с ее стороны раздался мягкий смех, в котором инкубу тут же захотелось забыться.

Он привлек ее к себе: усадив на колени и крепко обвив руками, взглянул в ее глаза и без лишних слов поцеловал.

…

Дар, потягивавший коктейли один за другим, изрядно опьянел. Это заметила и Лэр. В какой-то момент он взял ее за руку и резко дернул вглубь темноты. Покачиваясь, девушка поплелась за ним. И если бы вампир не держал ее за руку так крепко, то она бы, наверное, упала. Как и он, Лэр тоже много выпила. Вид «другой» в объятиях Абигора все никак не выходила из головы.

Растолкав снующих туда-сюда гостей, Дар вместе со своей «темной леди» выбрался на свежий ночной воздух и почти сразу перенесся с ней на крышу «Ордлона». Вампир устремил на Лэр обожающий взгляд и коснулся ладонью ее щеки. Одновременно с этим, со свистом прорезав воздух, за его спиной разверзлись черные кожистые крылья. Увидев это вблизи, демоница восторженно пискнула, а губы Дара дрогнули в улыбке – такая реакция его позабавила. Он взглянул на луну, и та, словно приветствуя его, засияла ярче обычного, даже стала казаться непривычно близкой – только протяни ладонь. С еще большим удивлением демоница отметила, как красиво стала переливаться мраморная кожа Дара.

– Я не могу поверить глазам, это реально? – охнула она, вспомнив такой феномен у героя «Сумерек» Эдварда. Только у того кожа светилась не от луны, а от солнца.

– Реально. Такое случается у вампиров редко. Раз в год – и то в дни рождений, – благодушно отозвался Дар. – При этом мы каждый раз становимся сильнее.

– Удивительно, – она была не в силах оторваться от его кожи, мерцающей россыпью крошечных бриллиантов.

– У нас, Кейзерлингов, есть поверье, – повернувшись к ней, Дар проникновенно взглянул и зачем-то понизил голос, едва слышно добавив: – Если наследник клана проведет первую ночь совершеннолетия с девушкой голубых кровей, то от близости с ней получит еще большую силу. Ведь для нас, Кейзерлингов, сила любви – это все. Любовь способна сделать правление куда более благотворным и удачным…

– Постой. Замолчи… Что-то я не совсем понимаю… – Лэр пришлось прервать его, потому что дошедший слишком поздно смысл слов, сейчас никак не хотел укладываться в голове.

Дар приблизился, а Лэр начала шаг за шагом отступать – она заметила нехороший блеск в его глазах и теперь опасалась: «Чего же ожидать от напившегося вампира, которого, кажется, уже распирает от силы».

– Дар, я не… – Лэр сделалось неприятно, будто что-то резкое кольнуло в груди.

Она испугалась и захотела развернуться и вспорхнуть, но вампир схватил ее за руку и с несвойственной ему грубостью притянул к себе. Он развернул ее и прижал так крепко, как только мог.

– Лэр, ты не понимаешь… – зашептал он в ухо, и от его дыхания демонице стало противно – опротивели даже его руки на своей талии. Она была готова задохнуться от возмущения. Вампир дрожащими пальцами дотронулся до ее щеки и, с сожалением глядя ей в глаза, принялся успокаивающе гладить.

И тут демоницу осенило, почему Асмодей был так напряжен: «Он не привык делиться своей собственностью. Но почему-то, вполне осознавая цель вечеринки, пошел на это…» Ранее Себастиан упоминал о дипломатичности инкуба и о том, каким влиятельным звеном в международной политике Демонии является клан Кейзерлингов. По сей день Кейзерлинги были и остаются незаменимой опорой всему Пеклу.

– Меня что… просто отдают в пользование? – по щекам Лэр потекли слезы.

– Ты станешь счастливой со мной, – будто и не слыша демоницу, продолжил говорить Дар и все так же гладить ее по лицу.

Лэр увидела его отрешенный взгляд, и ей подумалось, что, быть может, в мыслях вампир уже далеко отсюда. Она попробовала отступить, но Дар удержал: в этот раз он больно ухватил ее за кисти рук – да так, что демоница вскрикнула:

– Я… я тебя… презираю. Ты такой же бесчувственный монстр, как и Асмодей!

Что бы там ни думала Лэр, эти слова для Дара оказались пощечиной, сильной и болезненной.

– Тс-с-с, – демоница почувствовала его палец на своих губах, а потом Дар прильнул лбом к ее – он закрыл глаза, судорожно вздохнул и заговорил: – Илэриас… Я был с тобой искренен. Мои чувства к тебе настоящие… Хочешь, мы сбежим с тобой прямо сейчас? Куда угодно… Исчезнем до тех пор, пока не забудут наши имена.

– Ну что ты несешь… – демоница уже всхлипывала.

А Дар все продолжал, будто не замечал ее состояния:

– Ты бы могла забыть его имя и никогда больше не вспоминать инкуба… – Дар наклонился к Лэр и потерся носом о ее щеку. – Я готов пожертвовать титулом в клане …только бы быть с тобой. – Последнее он сказал уже хриплым полушепотом.

Лэр взглянула в его глаза: вампир сейчас не лгал, он был искренен. Но даже несмотря на это демоница была твердо уверена в том, что ее судьба – это Абигор.

– Я не могу.

– Почему?

– Я люблю другого, – Лэр сглотнула, увидев как переменился в лице Дар.

– Что? – он отшатнулся, верить в услышанное совсем не хотелось.

– Ко мне вернулась память, – солгала Лэр. – И в своих воспоминаниях я с этим демоном уже давно.