– Вы как хотите, а только я чувствую, что к пропаже причастен этот мелкий злодей – Аладдин, – сказала мама.

– Опомнись! Пицца лежала в холодильнике. Щенку при всем его желании туда не забраться. Как бы он своими лапками открыл дверцу?

– Этого я не знаю, а знаю только то, что продукты у нас в доме стали пропадать с появлением этого щенка!

– Еще скажи, что у него есть сообщник.

– Да, кто-то из вас помог ему!

И мама с упреком взглянула на мужа и дочь. Те переглянулись и дружно покачали головами.

– Мы не помогали.

Но это не смогло вернуть им пиццу. Завтракать в итоге пришлось яичницей, которая была тоже совсем неплоха, но все же была делом каждодневным и не шла ни в какое сравнение с сырной пиццей, заказанной папой в одном из лучших ресторанчиков города.

Сегодня гулять с собакой Саша одна не рискнула, на прогулку они отправились втроем, с папой. Аладдин пытался выделывать свои трюки, но быстро понял, что с папой лучше вести себя примерно, а то можно и по попе ремешком получить больно, и затрусил рядом, совсем как взрослый и солидный пес.

– Как ты думаешь, Аладдин и впрямь слопал эту пиццу?

Но папа думал совсем о другом.

– Тебе ночью ничего не показалось странным?

– Я спала.

– И никакие звуки тебе не мешали?

– Какие звуки? – удивилась Саша.

– Непривычные. Вроде как кто-то хлопал крыльями и орал петушиным голосом.

– Даже если предположить, что кто-то у нас в доме сошел с ума и завел куриц, то все равно петухи ночью не поют.

– Да знаю я! Но звук был таким, словно бы птица летает у нас по квартире.

– Летает? Курицы и петухи вообще не летают. Даже поговорка есть на этот счет.

Но папа все равно настаивал на том, что он слышал, как ночью в их квартире хлопал крыльями и орал дурным голосом петух.

Переубедить папу не удалось, точно так же, как не удалось переубедить маму, что пиццу украл Аладдин. Папа был хмур и все время бормотал что-то похожее на «крылья в ночи» и тут же пожимал плечами и добавлял: «Но они же не кричали по-петушиному? Научились?»

И делался все более и более мрачным и даже предупредил Сашу, чтобы она вела себя осмотрительней и плотно закрывала бы по ночам дверь в свою комнату.

Во время прогулки они дошли до того подвала, в котором находился спортивный зал.

Сначала Саша не удержалась и осмотрела место на парковке перед подъездом. Она надеялась при свете дня понять, что же за пятна видела на снегу. Но прошедший ночью снежок полностью засыпал все следы и пятна.

А стоило Саше направиться к подвалу, как папа ее остановил.

– Стой! – негромко окликнул он дочь. – Не ходи туда, не надо.

– Почему?

– Я слышал про это место кое-что нехорошее.

Это заявление вызвало новый приступ любопытства у Саши.

– А что? – с жадностью спросила она. – Что такого ты слышал?

И так как папа молчал, она воскликнула:

– Это же просто спортивный зал!

– Просто, да не просто. Кроме накачанных парней, которых тут не так уж и много, куда чаще в этом месте появляются девушки определенной профессии.

– Проститутки?

– Во всяком случае, выглядят они именно так. Не стану утверждать, что их привозят туда для работы, возможно, они тоже должны прокачать некоторые мышцы, чтобы выглядеть спортивными и подтянутыми, но ты же понимаешь, когда стайки вульгарных и ярко накрашенных девиц систематически выгружаются из машин возле этого спортивного зала, то это не может не вызывать определенных вопросов.

– У кого? У полиции?

– Вот как раз у полиции, а конкретно у нашего участкового, к этому месту никаких вопросов нет.

– Как же так? Ты говоришь… проститутки.

– Участковый утверждает, что спортивный зал оформлен легально. А кто там занимается, это личное дело хозяина зала.

– А кто хозяин?

– Кем бы он ни был, сдается мне, что участковый отчасти неспроста закрывает глаза на эти визиты ночных бабочек. И, зная твою страсть ко всякого рода расследованиям, я завел этот разговор тоже неспроста. Совсем не подобает отцу разговаривать с дочерью о таких делах. Но ты уже девочка большая и… очень любишь совать нос не в свои дела. Я как увидел, что ты направляешься к этому подвалу, сразу понял, что ты намерена разоблачить тайный притон порнодив. Так вот… не смей туда и носа совать!

Папа выглядел таким суровым, что Саша даже растрогалась. Подумать только, как они за нее переживают. И мама, и папа, какие же они у нее милые и доверчивые. Верят, что достаточно потребовать от дочери слово, чтобы она это слово потом сдержала.

– Хорошо, папа, – как можно ласковей произнесла Саша. – Тебе не о чем волноваться.

– Точно?

– Клянусь!

Но папа оказался не так прост. Клятвенные заверения дочери его нисколько не убедили.

– Пообещай мне… – взволнованно произнес он, – когда ты все-таки полезешь в это место, то хотя бы поставишь в известность об этом своего Милорадова. Раз уж нам с матерью не удается внушить тебе правильный взгляд на вещи, пусть хоть он тебя подстрахует.

На этом разговор и закончился. Папа отправился на работу, а Саша в школу. И на протяжении всех уроков она думала о том, почему ее папа сказал не «если», а «когда она полезет в этот подвал»? Неужели он так хорошо ее знает?

Занятия в этот день в школе неожиданно закончились быстро. Домашнего задания почти не было задано.

Аладдин встретил Сашу так радостно, словно бы они расстались по меньшей мере месяц назад и весь этот месяц он считал дни, остающиеся до их встречи, и тосковал по Саше.

– Какой ты хороший. А тапочки мне принесешь?

Аладдин не реагировал. Пришлось Саше почти насильно сунуть ему свой тапочек в пасть, а потом взять и похвалить, дав собачке вкусняшку. Песик сухарик схрумкал и, пока жевал, докумекал, в чем смысл этой игры. Приносишь тапки, и тебя угощают!

И он начал таскать Саше все тапочки подряд. Пришлось объяснять, что вкусняшку он получит только в том случае, если принесет тапочек по команде. И не просто тапочек, а тот, который принадлежит Саше. На это потребовалось не так уж много времени, потому что Аладдин оказался очень сообразительным. После домашней обуви перешли к переноске пульта, пакетика с хлебом и даже чашек, которые Аладдин нес так бережно, что ни одну не разбил. А вот пульт от телевизора оказался весь в собачьих слюнях, тут требовалась доработка.

– Пожалуй, поучимся носить корзиночку. В нее можно положить все что угодно, от телефона до печенья.

Нужного размера корзиночка быстро нашлась. Ее в свое время собственными руками сплел еще прадедушка мамы, стало быть, Сашин прапрадедушка. Корзиночке этой было без малого лет восемьдесят, но если не считать нескольких выкрошившихся прутиков, которые сама же мама в детстве и расковыряла, то она была в идеальном состоянии.

– Вот ею и воспользуемся!

Аладдин корзиночку одобрил. Она легко помещалась у него в пасти, носить ее в зубах было сплошным удовольствием. Щенок радостно бегал по квартире, вот только дрессировка потерпела частичное фиаско.

Совсем скоро выяснилось, что исправно носить Аладдин может лишь несъедобные вещи, такие как смартфон или наушники. Все продукты питания, даже находящиеся в упаковке, таинственно исчезали где-то на полпути, и воспрепятствовать этим исчезновениям было невозможно. От пункта А в пункт Б доезжали только обертки. А в случае с колбасой и сосисками даже и они не доезжали.

– Ты безнадежен, – заявила щенку Саша. – И я начинаю верить, что пиццу из холодильника слопал тоже ты.

В этот момент она услышала у себя за спиной шум хлопающих крыльев, а вслед за этим раздалось громкое издевательское карканье. Саша мгновенно обернулась на звук, но увидела лишь какую-то тень. И все же она готова была поклясться в том, что у нее над головой пролетела ворона или ворон. Она даже шум ветра, поднятый могучими крыльями, у себя на волосах почувствовала. Но сколько ни вертела головой по сторонам, никого все равно не увидела. Зато с тарелки на кухне исчезли тосты с обжаренным пшеничным хлебом и сливочным сыром, которые заботливо приготовила для себя Саша.