Помучившись несколько минут бешеным вращением зрачков ради попадания в значки, которые могли оказаться нужными, пришлось сдаться. Я понял, что моя память с кем-то мне изменяет. Надо было заново пересматривать занудную инструкцию для нейроинтерфейса, а мне этого совсем не хотелось.

– Тётка в моей голове, подскажи, пожалуйста, как мне посмотреть какую-нибудь весёлую передачу про жизнь на вашей станции?

– Доброе утро, Гордей. Если вам удобнее пользоваться голосовыми командами, вы можете для удобства дать мне имя, например, Тётка в моей голове. После обращения я буду автоматически ждать команды.

– Ух ты, простите, нет, такое имя вам не идёт. Давайте я буду звать вас Тамарой Львовной.

– Прекрасное имя. Я согласна. Кстати, вы не против интерфейса с женским голосом?

– Конечно же нет, хотя у Тамары Львовны был ещё тот бас.

– Прекрасно. Мне очень приятно, что вы сравниваете меня с реальным человеком.

– Да пожалуйста, не жалко. Её голос многие годы сидел в моей голове.

– Итак, Гордей, какую функцию нейроинтрефейса Тамары Львовны вы желаете использовать?

– Давайте упростим обращение: просто какую часть Тамары Львовны вы хотите использовать. – Я гоготнул, представив себе начальницу склада по частям.

– Я согласна. Итак…

– У вас есть какие-нибудь развлекательные передачи или короткие скетчи, которые я мог бы посмотреть перед тем, как пойти на медицинское обследование?

– Если я правильно понимаю слово «передачи», то вы желаете поучаствовать в какой-нибудь дискуссии на развлекательную тему?

– Нет, только не участвовать, достаточно созерцать со стороны. – С моей-то интровертностью только в публичных обсуждениях и участвовать.

– Я поняла, вы хотите быть зрителем.

– Именно так.

– У меня есть для вас представление о приключениях гражданина станции Айзека, попавшего на сломанном судне в пояс астероидов, в котором жили космические пираты. Вам интересно?

– Валяй. С чего-то надо начинать. Куда смотреть?

– Никуда. Просто займите удобное положение, чтобы случайно не упасть. В первый раз я бы рекомендовала вам лечь.

– Меня ждёт такое головокружительное погружение? – Я последовал совету и лёг на выступившую из стены кровать.

– Очень правильное сравнение. Я запомню его.

– И всё-таки…

Я хотел спросить про экран, на котором появится картинка, но вдруг произошло то, к чему я не был готов. Моя комната исчезла, а я оказался внутри какого-то аппарата с небольшой стеклянной кабиной, за которой виднелся чёрный космос с мириадами звёзд и светящимися газовыми туманностями. Я уже не лежал, а сидел на втором кресле. Передо мной в первом кресле сидел какой-то мужик с отросшей курчавой шевелюрой. Он прилично ругался и стучал по моргающей лампочками приборной панели.

– Чёртово корыто! Опять разгумяне надурили меня, подсунув развалюху. Вернусь – перестреляю всех! – Мужик в сердцах стукнул по панели, которая издала щелчок, испустила сноп искр и потухла. – О боже, я потерял управление.

Погружение действительно оказалось головокружительным. Я на самом деле ощущал себя в том месте, которое видел. Мой нос учуял запах горелой проводки, разъедающей его. Я вытянул руку вперёд, чтобы узнать, как она выглядит, но не увидел её и решил, что в этом представлении являюсь сторонним наблюдателем, способным ощущать всеми органами чувств, но не влиять.

Айзек, я был уверен, что это именно он, отстегнулся от сиденья, вынул из-под него чемодан с инструментами и попытался вскрыть приборную панель. Он что-то там крутил, вертел, литературно выражался и не заметил, как над нашими головами завис устрашающего вида объект, похожий на гибрид земного истребителя и стиральной машины. Из большого люка в нашу сторону выдвинулся манипулятор с «куриной лапой» и схватил кораблик. Только в этот момент увлечённый Айзек заметил чужое присутствие.

– Пираты, мать их! – воскликнул он и вынул бластер или что-то наподобие миниатюрного мегафона.

Наш кораблик втянуло в чёрные недра пиратского судна. Включился свет, раздался скрежет, что-то шипящее упало на пол рядом со мной. Едкий дым заполонил кабину. Я вдохнул его и отключился. Пришёл в себя рядом со связанным светящимся проводом Айзеком. Напротив нас сидело что-то гориллообразное и держало в руках оружие героя постановки. Хотя в этот момент я осознавал себя внутри настоящего события из жизни и был напуган достаточно серьёзно. Ощущения были настолько реальными, что не вызывали никакого чувства фальши. Ну, может, кроме пафосных речей героя.

– Я капитан корабля сторожевой станции. Меня будут искать именно здесь и у вас начнутся серьёзные проблемы.

– Прамблемы? Меня не напугать ими, – пробасило хриплым басом существо. – Вначале реши свою, а потом пугай остальных.

– Что вы хотите…

Внезапно на самом интересном месте постановка закончилась. Я лежал на левом боку, на самом краю кровати и уже собирался свалиться с неё.

– Тамара Львовна, что случилось? – спросил я в сердцах. – На самом интересном месте.

– Вам пора идти в медицинский блок. Следуйте вдоль светящегося маркера. Он приведёт вас к месту.

– Спасибо, я уже кое-что понимаю в ваших штучках. Скажите, а мы досмотрим эту историю про Айзека с того места, где прервались?

– Если пожелаете. У меня для вас ещё много вариантов постановок.

– Я бы хотел досмотреть именно её. Интересно, что этой горилле надо.

– Я могу рассказать кратко, чем закончилась эта история.

– Не вздумай. Не веди себя как твой реальный прототип, не порти удовольствие от предвкушения.

– Как скажете. По статистике бо́льшая часть жителей станции выбирает вариант дослушать краткий пересказ постановки, если она была прервана.

– Я сломаю вам всю статистику, потому что воспитывался на Земле, а там за такое и убить могут.

– Просто замечательно, что вам сегодня назначено обследование, – произнесла виртуальная Тамара Львовна.

– Что за намёки? – Мне показалось, что она слегка проговорилась.

– Убивать плохо, даже допущение мысли об убийстве социально опасно. Вам требуется психологическая терапия.

– Это было образное выражение для придания экспрессии. Не нужна мне никакая терапия.

– Обследование покажет, что вам действительно необходимо.

Тамара Львовна перешла на добродушный тон, слегка взбесивший меня, потому что она демонстративно выбрала его в противовес закипающему во мне возмущению. Я не хотел, чтобы мне указывали, какую психику иметь.

– Ты искусственный интеллект, и твои советы – всего лишь результат заложенных заранее команд. Откуда тебе знать, что лучше человеку, который попал сюда всего несколько дней назад?

– Обида – свойство человека, не умеющего верно оценивать себя.

– Я не обиделся, просто не люблю, когда мне дают глупые советы.

– Мною собраны триллионы вариантов человеческих реакций, от работы желёз до электрических импульсов мозга. Судя по многим реакциям вашего организма, Гордей, вы обижены.

– Иди в жопу, Тамара.

– Простите… хм, реакция вашего организма снова резко изменилась. Вы снова жизнерадостны.

– Я же говорю, ты ничего не понимаешь в человеке, который только что прилетел с Земли. Я всю свою жизнь мечтал послать Тамару Львовну в жопу. И вот, как ты заметила, мне стало очень хорошо после этого. Всё, я пошёл обследоваться. Приду – расскажу, что там у меня нарыли.

– Не стоит, я буду информирована раньше.

– Ах да, забыл, что ты у меня в голове. Было бы здорово и на Земле приделывать телефоны прямо к нервам.

– Для подключения искусственных аппаратов нейроинтерфейса требуется высокий моральный и социальный уровень развития общества, иначе возможны злоупотребления.

– Это ты верно заметила. Будь у меня на Земле такая штука, я бы уже ничего не видел перед собой из-за рекламы и постоянного банковского спама.

– Для определённого прогресса требуется новый уровень сознания и ответственности.

– Истинно так, Тамара Львовна. Ваш прототип не способен был формулировать такие сложные мысли.