Обычно такие ситуации решались очень просто: офицеры подписывали протокол с описанием ситуации, больному оказывалась посильная помощь, если он приходил в себя – дело продолжалось, если нет – закрывалось в связи со смертью последнего подозреваемого. Все просто и логично.

Феликс задумался: а стал бы он так настаивать на отправке задержанного в Цитадель, если бы не конфликт с Куртом?

Пауза затягивалась. Командор вздохнул и спросил:

– Офицер Венсо, ответьте честно – мне и себе – на вопрос: почему вы хотите это сделать?

Ответ нашёлся на удивление легко. Феликс посмотрел командору прямо в глаза и ответил:

– Потому что так будет правильно.

От безвыходности и абсурдности ситуации хотелось плакать и смеяться одновременно.

Арда пыталась прорастить тысячелетник – сколь полезное, столь же капризное растение. Заклинание было сложное, замысловатое, требовало долгой концентрации и контакта с семечком.

Она была достаточно сосредоточена и усердна, поэтому заклинание получалось. Но только от сильного жара её рук росток тут же умирал.

Арда старалась расслабиться, глубоко и спокойно дышала, успокаивалась, и повторяла всё сначала. Многострадальное семечко отзывалось на магический призыв, и снова увядало.

Продолжалось это уже третий час подряд.

Она бы уже давно бросила это занятие, как делала это уже несколько дней, но матушка Сенора четко дала понять, что уже довольно давно ждёт пыльцу тысячелетника, и крайне удивлена тем, что Арда так затягивает с этим вопросом. Может, рекомендации Академии преувеличили квалификацию выпускницы?

Горячо заверив, что пыльца появится в самое ближайшее время, Арда поспешно удалилась в сад. И надо заметить, волнение по поводу исхода эксперимента делу явно не помогало.

Концентрация. Сосредоточение энергии. Прикосновение. Заклинание.

Получилось!

Росток раскрылся двумя причудливыми, но крепкими и упругими листками, а сильный корень пополз в землю. Арда радостно вскрикнула, и едва успела отдернуть руки. Которые не просто стали горячими.

Из них вырвалась небольшая огненная вспышка.

Пиромантка в панике обернулась. Никого. Растения тоже не пострадали. Всё в порядке.

Кроме того, что она всё больше теряет контроль над собой.

Не решившись продолжить работу с тысячелетником, Арда направилась в корпус целителей, надеясь, что Стелла сможет уделить ей несколько минут.

Она уже и так слишком долго откладывала этот разговор. Если подруга не сможет помочь, то хотя бы выслушает – а это тоже дорогого стоит.

Но чем ближе она подходила к месту, где трудилась Стелла, тем меньше было надежд на приватную беседу. Коридоры были полны людей. И все они – от монахов-распорядителей до самого юного волонтёра деловито спешили по сотням важных дел. Даже ожидающие приёма раненые, казалось, чувствовали это, и старались не шуметь и не отвлекать на себя внимание, терпеливо ожидая своей очереди.

Впрочем, человек у входа в рабочую комнату Стеллы ждал как-то странно. Высокий темноволосый мужчина стоял спиной к двери. На его лице не было и тени нетерпения, смирения или страдания – самых частых состояний всех посетителей Цитадели. Больше было похоже на то, что он о чем-то сосредоточенно думает.

А ещё он вообще не походил на раненого. По крайней мере, Арда ещё никогда не видела раненых с такой идеально прямой спиной.

Едва Арда приблизилась к двери, незнакомец тут же преградил ей путь.

– Я не пытаюсь влезть без очереди. Я служу в Цитадели – мягко сказала она.

– Мне очень жаль. Вход возможен только по специальному разрешению. – По тону мужчины было слишком заметно, что ему совсем не жаль.

– Что за ерунда, – возмутилась Арда, – у всех магов Цитадели, прошедших церемонию, есть свободный доступ во все помещения этого крыла.

– Замечательно. Значит у вас есть такой большой выбор, куда ещё можно пойти. Вход в эту комнату возможен только по специальному разрешению.

Арда покраснела. С ней уже очень давно никто не разговаривал так грубо, как с ребенком-несмышлёнышем. Чувствуя, как ещё больше нарастает внутренний жар, она поспешно развернулась и пошла обратно в сад. По крайней мере, растения не станут действовать ей на нервы.

Но не дойдя до места совсем немного, Арда вдруг остановилась. Не то чтобы она уж очень верила в знаки и тому подобное, но… Может этот инцидент – намёк на то, что не стоит беспокоить подругу своими проблемами? В конце концов, Цитадель – средоточие знаний со всех уголков страны. Возможно, вместо жалоб такой же выпускнице, как и она сама, гораздо разумнее будет искать ответ на свой вопрос в одной из лучших библиотек мира.

Глядя вслед рассерженной девушке, Феликс тихо вздохнул. Честно говоря, он и сам не понял, что на него нашло.

Нет, конечно бывали случаи, когда подозреваемых помещали под строгую охрану. Но этого паренька никто не ищет. Да и скорее всего, никто даже не знает, что он жив – кроме нескольких гвардейцев. Так что эта дурацкая перепалка имела под собой только одно основание – терпение Феликса стремительно иссякало.

Он был полон надежд по пути в Цитадель. Его пыл немного поугас, когда пришёл официальный ответ от Академии: маг выжила после нападения, но у неё нет полезных для расследования сведений.

В глубине души Феликс подозревал, что всё будет именно так. Академия была не слишком-то заинтересована в следствии: ведь может выясниться, что выпускница превысила допустимые меры самообороны.

А ещё, как бы это ни цинично звучало, Академия в каком-то смысле конкурировала с королевской гвардией. Ведь чем больше разбойников на дорогах, тем дороже стоят боевые маги.

И вообще, отчасти его оптимизм раньше подогревался тем, что в Цитадель его отправили одного. Командор посчитал, что трат на транспортировку в столицу и потерянного времени одного гвардейца будет более чем достаточно в таком сомнительном деле.

Но теперь, когда путь был окончен, а он всё ещё так же далек от цели, как и раньше, Феликс всерьез нервничал.

Два опытных мага-целителя отказались взяться за лечение, считая его бесполезной тратой времени – слишком долго пациент был без сознания и без должного ухода.

«Скорее всего, он не переживёт процедуры».

На уговоры Феликса они реагировали вяло. «Цитадель не проводит экспериментов на людях. А браться за больного в таком состоянии – чистой воды эксперимент. В данном случае вы должны довериться воле богов».

Феликс сильно прикусил себе язык, чтобы не высказать всё, что он думает о богах и их воле. Как-никак, Цитадель была наполовину религиозной организацией. Даже больше чем наполовину, если вспомнить состав её управителей.

На самом деле Феликс готов был побиться об заклад, что дело было не в вопросах веры. Просто никому не хотелось портить себе статистику. Цитадель финансировалась из казны, и чем меньше было смертельных исходов при лечении, тем большая сумма причиталась обители и магу-целителю.

Три дня он оббивал пороги распорядителей, пока ему всё же не предложили ещё один вариант. Надо сказать, довольно сомнительный: за его подопечного согласилась взяться выпускница Академии. Мысль отдавать единственного подозреваемого вчерашней студентке Феликсу откровенно не нравилась, но ему было сказано прямо: либо так, либо парень остаётся в Цитадели под присмотром богов. То есть – за него будут молиться, вот и всё лечение.

Впрочем, на авантюристку новоявленная лекарь похожа не была. Феликс каждый раз ежился от взгляда ледяных голубых глаз, и уверял себя, что хладнокровие в таком случае – лучший талант из всех возможных.

Но прошло уже несколько дней, а видимых результатов по-прежнему не было.

Стелла в очередной раз проводила осмотр больного и фиксировала результаты в журнале. Изменений не было никаких.

Когда она услышала о том, что в Цитадель обратился представитель королевской гвардии с больным в крайне тяжёлом состоянии, она обрадовалась. Никто не хотел браться за это дело, а Стелла очень любила задачки посложнее.