– Боже мой, какой кошмар. Если бы я знал, что так будет, то выступил бы сам. Что с тобой творится?

Лео возник перед ней внезапно. От резкого звука его голоса голову пронзила острая боль. Лексия дышала открытым ртом. Ей не хватало кислорода.

– Я неважно себя чувствую.

Лео ухмыльнулся:

– В такой день? У тебя пмс, что ли? Адама твоя речь не впечатлила. Я тоже ждал от тебя большего.

– Ты что-то хочешь мне сказать?

– Хочешь совет?

– От тебя? Разумеется.

Лео проигнорировал сарказм:

– Мой тебе совет: возьми себя в руки. Адам известен тем, что выставляет людей за порог в одну минуту.

Если ее уволят, отчасти это будет вина Лео.

– Спасибо за информацию. И спасибо, что мне пришлось выступать без подготовки. Очень мило с твоей стороны.

Лексия надеялась, что если ее еще стошнит сегодня, то это тоже будет на совести Лео. Глянув на его дорогие кеды, Лексия улыбнулась, зная, куда будет метить. Лео ненавидел такие вещи. Однажды они делали кампанию по рекламе прокладок, так он даже слово «месячные» произнести не мог.

– Он холодный, как лед. Тебе стоило…

Лексия подняла руку, показывая ему, что Адам Нюланд идет по направлению к ним, и Лео обернулся. Лексия вжалась в стену, чтобы стать невидимой. Может, если она будет молчать и не дышать, ее не заметят.

– Адам, привет, как здорово, что ты здесь, – с притворной радостью поприветствовал Лео.

Адам не ответил. Он стоял молча с напряженным лицом и хмурил брови. Ни тени улыбки в его серых глазах. Лексия ненавидела такое выражение лица. Лео хотел что-то сказать, но Адам отвернулся от него и уставился на Лексию. Это ей тоже не понравилось. Ей больше ничего в нем не нравилось. Ни его злобное выражение лица, ни напряженные плечи, ни ледяной взгляд. Она сглотнула. Ни его широкие плечи, ни его густые волосы, ни его плоский живот, продолжила она про себя.

Адам холодно обратился к ней:

– Лексия, можно тебя на пару слов?

Это был не вопрос, а приказ. Лексия вяло кивнула.

– Ты нас извинишь? – бросил Адам Лео через плечо.

Еще один приказ под видом вопроса. Видно было, что Адам Нюланд привык к полному повиновению.

– Конечно, – неохотно пробормотал Лео. Бросив на Лексию подозрительный взгляд, он оставил их одних.

Адам молча смотрел на девушку. Люди брали кофе, болтали и исподтишка бросали взгляды в их сторону.

– Ты не сказал, кто ты, – пробормотала Лексия, когда тишина стала невыносимой. Это ее не оправдывало. Но все равно она чувствовала себя обманутой. И ее все больше раздражало, как Адам сверлил ее суровым взглядом и возвышался над ней, словно мрачная гора. Лексия выпрямилась во весь рост, но даже на высоких каблуках она оставалась крошечной.

– Нет, – согласился он.

– Что произошло с другим директором? Датчанином?

Адам же не проглотил его на завтрак? А то он явно на это способен.

– Его уволили.

– Явно не его одного.

У нее кружилась голова. Давно у них в конторе не было такой драмы. Интересно, можно ли надеяться, что и Адама Нюланда уволят? Например, в ближайшие дни?

– Возможно. Но сейчас я здесь и буду работать в этом агентстве, – сказал он без тени улыбки, словно угадав ее мысли.

– Так ты не строительный рабочий?

Как ей вообще такое в голову пришло. Вокруг него была аура успешного бизнеса, больших денег, зарубежнего образования и международных связей.

Адам не понял вопроса:

– Почему строительный рабочий?

Разумеется, такое могло прийти в голову только ей.

– Ты выкачивал из меня информацию в «Стурехофе»?

– Нет.

Люди делали вид, что им совсем нелюбопытно, о чем говорят супер-Адам и заходящая звезда агентства Лексия, но она слышала, как ворочаются колесики в их мозгах. Они чувствуют, что ее уволят. Сама она уже морально уволилась. Ей придется искать новую работу.

– Я понимаю, что ты хочешь меня уволить. Но можешь сделать это побыстрее? У меня голова раскалывается.

«И скоро я разрыдаюсь, – подумала она, – и мне не хотелось бы, чтобы это произошло на глазах у тебя и всех остальных».

– Хм.

Глаза у него правда были серые. Как грозовое небо. Как свинец. Серый – это не цвет, это отсутствие цвета. Где она это слышала? Но у нее сейчас происходили вещи поважнее. Например, увольнение. Люди думают, что в Швеции людей сложно уволить. Может, в других отраслях это и так, но не в рекламе. Здесь сокращают или увольняют в одну секунду. За ошибку, плохую работу, поцелуй директора по пьяни. Все основания годятся. Ей снова придется искать работу. А знают ли люди, сколько вакансий на рынке для тех, кто не закончил «Бергс»? Она-то знает. Ноль. И не важно, что у нее есть опыт. Уволенный копирайтер из среднего агентства может рассчитывать только на позицию стажера. У нее не было громких имен в резюме, не было наград. Только талант, который она не умела демонстрировать. И ей было двадцать восемь лет. В этой отрасли, если ты не показал, на что способен, до тридцати, у тебя нет шансов.

«Только не плакать, только не плакать», – приказала себе Лексия.

Все смотрели на них. Коллеги перестали притворяться, что заняты чем-то другим. Ей придется собирать все свои вещи в коробку? Как в фильме?

– Лексия. – Он понизил голос и стал похож на человека. Почти. – Как ты себя чувствуешь? У тебя был такой вид, словно ты в обморок упадешь. Ты сможешь продолжать?

– Наверное, – прошептала Лексия, потому что не знала, что еще сказать.

– Что тебе нужно? – спросил Адам.

В вопросе не было заботы, только желание решить проблему.

Лексия прочистила горло. Поехать домой и хорошо поспать, пришло ей в голову, но она ответила:

– Кофеин. Большая доза.

Адам повернулся к шепчущимся в коридоре.

– Сделайте ей кофе, – приказал он.

Люди замолчали и неуверенно переглянулись.

– Кофе. Сейчас, – велел Адам и отвернулся, не утруждая себя проверкой, будет ли кто-то исполнять его приказ.

Кофе ей в итоге сделала Дина.

Адам смотрел, как Лексия пьет крепкий кофе маленькими глоточками.

– Тогда я с нетерпением жду продолжения, – сказал он.

Лексия пробормотала «спасибо». Судя по всему, ее еще не уволили. Адам исчез. Дина наградила ее сочувствующим взглядом. Годзилла присела у ее ног. Обе ей сочувствовали.

– Тяжело тебе?

– А что? Я разве была не на высоте? – неудачно пошутила Лексия.

Дина пробормотала что-то неразборчивое, похлопала ее по руке, взяла Годзиллу на руки и удалилась.

Вторая часть презентации прошла лучше. Впрочем, все что угодно было лучше, чем первая катастрофическая часть, но, по крайней мере, Лексии удалось сформулировать полные предложения с правильным порядком слов. В большинстве случаев. Закончив, она села вся потная, с пересохшим ртом и туманом в голове. Все присутствующие молчали.

– О’кей, – бросил Адам после нарочито выдержанной паузы и наградил ее мрачным взглядом.

Лексия кивнула. Невозможно было угадать мысли начальника.

Адам оглядел стол.

– Следующий пункт?

Кто-то другой взял слово, и Лексия обмякла на стуле. Она смотрела на строгое лицо Адама, на энергичные кивки коллег и думала, что ее песенка спета.

Когда пришло время обеденного перерыва, Лексия поспешила скрыться. Никто не пытался ее остановить. Коллеги сторонились ее, как заразной. Лео и другие парни позвали Адама обедать с ними в «Гондолу». Так типично с их стороны – подлизаться и показать, какие они шикарные. Она достала телефон и позвонила своей лучшей подруге Сири Стиллер.

– Это я, – сказала Лексия. – Моя жизнь ужасна.

Лексия встала в очередь к киоску с уличной едой. Даже похмелье не лишило ее аппетита. Как раз наоборот. Она была такой голодной, что вся тряслась.

– Что произошло? – спросила Сири.

– Тебя ночью не было, – сказала Лексия. Сири снимала верхний этаж на ее барже, училась на художественном и жила гораздо более увлекательной жизнью, чем сама Лексия.