Олег кашлянул, Вадим посмотрел сначала на него, потом на гостью:

– Прошу прощения, ты лихо исчезла…

– Мы расстались! Говорю же вам!

– Тогда как объяснить тот факт, что ты нашла его телефон?

– Вот и я сейчас голову ломаю! Мне многое кажется странным… Понимаете, я в глаза ни разу не видела тех людей, кто дал мне этот заказ! Могу делать все, что посчитаю нужным, и тратить столько, сколько сочту необходимым! Это – ненормально, уж поверьте на слово! Никогда так нормальные заказчики не поступали! Я даже задержалась здесь только из любопытства – все хотела владельцев увидеть! Заметила яхту, решила: они! Вот вы меня и поймали…

– Дело в том, что дом этот – старинный замок, принадлежит известному французскому роду и никогда еще не продавался. – Олег говорил уверенно, деловито протягивая ей бумаги.

– Да, работу вы провели серьезную. – Она смотрела документ за документом. – Кому же тогда я делала дом? Вот напасть-то, со мной до конца еще и не расплатились… Думаю, надо возвращаться туда и устроить засаду!

– Вот ты лихая! – с уважением протянул Олег. – Мы-то туда сейчас отправимся, тебя только тут оставим, запрем получше для верности…

При этих словах она машинально проверила наличие ножа в кармане. Мужчины засмеялись:

– Да расслабься, шутим мы, с нами пойдешь!

Проводником будешь!

Однако она демонстративно не сдвинулась с места:

– Вы должны мне все объяснить! Как я могу вам помогать, если по-прежнему не знаю, кто вы и что вам надо от мужа моего, хоть и бывшего?!

– О’кей. – Вадим сел напротив. – Расскажем, но тебе вряд ли понравится… Схема сложная, много людей задействовано. Придумано блестяще. Но только в один момент мы поняли, что деньги утекают не туда, приличное количество… Мы – представители нашего «заказчика», потерпевшей стороны. Раньше в органах служили, сейчас… – Тут он замялся, подбирая слово. – Сейчас помогаем людям решать вопросы. Муж твой придумал сложную схему, в результате чего увел горстку

бриллиантов. Если вернет по-хорошему – ну и славненько, будет упрямиться – ему же хуже…

– А он… он точно виноват? Вдруг вы ошиблись?

Олег посмотрел на нее, потом встал и достал из сейфа флешку.

Тут все, что мы нарыли на твоего с самой юности, – работа нами большая проделана… Мы покурим, а ты посмотри!

Много времени это не заняло. Первые кадры были о деле с шариками и якобы больными детьми. Запись из метро была беззвучной – оттого, наверное, она показалась ей особенно страшной. Вот она стоит на перроне, вот он сзади, внимательно смотрит на приближающийся поезд, вот уже толкает ее и тут же сам успевает поймать… Дальше она смотреть не стала.

– Пошли! Уже светает! Но через дальний вход можно пройти незаметно – садовник туда редко добирается, и калитка почти всегда не заперта».

Инга зашла в свою квартиру и сразу почувствовала знакомый терпкий аромат. «Видимо, он приходил…». Она осмотрелась. Тяжело вздохнула: воспользовавшись ее отсутствием, муж забрал ее шубы, со столика у дивана пропала шкатулка с украшениями. Вместо нее появилась записка: «Жду ключи от дома и машины». Инга села на пушистый ковер; события недельной давности, словно кино, самое плохое кино, промелькнули перед глазами. Она уже почти доехала до своего прежнего дома. Оставалась какая-то пара километров. И хотя из всех предложенных навигатором маршрутов она выбрала свой самый любимый, сегодня радости от вождения она не получала никакой. Любимая красная машина. Она вела ее в последний раз. Инга была искренне привязана к ней, считала чуть ли не живым существом. Теперь она и ее лишалась. Сначала лошадь, которую она купила жеребенком, вырастила, обучила. Без своей красавицы она будет скучать. Машина тоже была неотъемлемой частью жизни, так ей казалось. Что ж… Придется привыкать обходиться без нее… ХлопÓк – и машина вильнула в сторону. Инга удержала руль и остановилась буквально на краю обочины. Вышла и увидела лопнувшее колесо. Видимо, это стало последней каплей: она заревела, присев на корточки и прислонившись спиной к колесу. Начавшись с редких капель, вскоре пошел сильный дождь. Инга не двигалась с места, только сжимала руками озябшие колени да вытирала лицо, все сильнее и сильнее размазывая тушь. Рядом остановилась машина.

– Я помогу! Вставайте!

Инга не реагировала. Сейчас без посторонней помощи она вряд ли могла даже поднять голову, что уж говорить об остальном. Сильные руки ее резко рванули вверх. Потом ее накрыла волна тепла. Она сидела в чужой, теплой машине, и кто-то нежно лизал ее руки, потом решительно перешел к лицу. Инга даже не уворачивалась, продолжала лить слезы – теперь уже от умиления. Она всегда мечтала о собаке! И так и не завела… Впрочем, собаку тоже могли у нее отнять. Она снова заплакала сильнее. Тушь резала глаза, маленький пес явно не успевал за слезами. Инга даже не могла его рассмотреть толком, как и своего спасителя, который под дождем менял ей колесо. Вскоре он закончил. Она поблагодарила, не поднимая головы – стесняясь опухших глаз. Погладила на прощание песика, беспокойно прыгавшего по луже у ее ног.

– Ко мне! – строго сказал хозяин. Он еще раз спросил, не надо ли ей чего, и, получив отрицательный ответ, сел в машину и уехал.

Инга просидела около часа в машине, пережидая дождь и кое-как приводя себя в порядок, затем решительно завела свою любимицу и поехала дальше. У своего дома – бывшего дома – она посигналила. Ворота распахнулись, и она увидела новую хозяйку во всей красе: каблуки, боевой макияж… завершался образ вполне себе симпатичным

декольте. Контраст с зареванной, промокшей Ингой был разительным. Вот тогда-то она замешкалась и забыла про вторые ключи от машины. Теперь придется ехать еще раз, уже на электричке… Что-то зашуршало и громыхнуло в прихожей. Инга вздрогнула и прислушалась. Тишина. Она заставила себя пойти посмотреть. Клюшка! Ее любимая клюшка для гольфа. Супруг забрал весь кофр, а эта осталась случайно: Инга, разбираясь на антресолях в

родительской квартире, залезла на стремянку, но все равно никак не могла дотянуться до старого, потертого отцовского портфеля с документами. Тогда-то клюшка и послужила ей рычагом. А убирать обратно Инге было лень – вот и прислонила к вешалке, где ее полностью скрыл длинный плащ. Инга держала клюшку в руке:

– Хм… пожалуй, ты мне еще ой как пригодишься! Отхожу еще тобой своего бывшего, вот увидишь!.. Кстати, о бывшем… надо заканчивать уже…

И она, достав из сумки малиновое варенье, заботливо положенное туда Аленкой, открыла ноут и наморщила лоб.

«Операция проходила в полной тишине. Ступая совершенно бесшумно, люди Олега и Вадима перекрыли оба выхода из замка. В окне второго этажа слегка дернулась занавеска, и это послужило сигналом к штурму. “Натерпится этой ночью старый садовник! – думала она. – Надо будет его успокоить потом…” В дом она вошла только тогда, когда ее позвал Вадим. Бывший, совсем поникший, сидел в кресле в элегантной гостиной со связанными руками. По полу были разбросаны вещи – видимо, грубо выкинутые им из сумки…

Где?! – гремел Олег, нависая над пленным. – Где? Я тебя спрашиваю! Он в нескрываемом раздражении отшвырнул сумку ногой, будто футбольный мяч. Ответа не было. Она решила, что тоже имеет право голоса, поэтому спросила:

– А зачем ты мне этот проект подсунул? Хотел меня подставить? За что?

– Тебя никто здесь не должен был найти!

– А ее никто и не искал. – Вадим не удержался. – Она сама! Сама всех нашла! Все карты нам спутала! Тоже мне – детектив…

Она кивком показала Олегу на одежду – мол, можно собрать? Тот поднял пустую сумку, самолично ее проверил, кинул ей и разрешил собрать одежду. Она подняла глаза на мужа:

– Тебе сейчас, конечно, не до меня, но все же интересно: кто мне теперь за работу заплатит?

– Во дает! – подал голос Вадим. – Тебе бы радоваться, что жива осталась..

– Поверь мне: все у тебя будет хорошо…

И это было последнее, что она услышала от мужа. Потом его увели. А она с садовником принялась устранять последствия, хотя теперь было даже непонятно, для кого…».