Внезапно пол под моими ногами содрогнулся, а стекла в окнах задребезжали. Перекрывая шум разгулявшейся стихии, до моих ушей донесся глухой раскат - не грома, нет, а мощного взрыва. Взрыв прозвучал не слишком близко, но безусловно где-то на острове.
Я подошел к окну, но как ни силился различить хоть что-то через заливаемое дождем стекло, так ничего и не увидел. Это мне уже кое-что подсказало. Я должен был разглядеть хотя бы несколько отдаленных огней внизу острова. Раз их не было, значит, весь Куффиньял остался без света, а не только дом Хендриксона.
Что ж, уже лучше. Возможно, свет погас из-за грозы, да и взрыв случился от того, что куда-то угодила молния. Или нет.
Всматриваясь в темноту, я смутно различил далеко внизу какую-то суету, мелькание неясных теней. Впрочем, из-за кромешного мрака и расстояния я совершенно не мог судить о том, что происходит. Не став гадать, я отошел от окна.
И тут же прогремел второй взрыв. Он казался уже ближе первого, возможно, от того, что был сильнее. Я вернулся к окну, но вновь ничего не увидел. Хотя мне снова показалось, что в нижней части острова что-то неладно.
Снаружи зашлепали босые ноги и чей-то голос взволнованно позвал меня. Я отошел от окна, спрятал пистолет в карман и включил фонарик. В комнату влетел Кейт Хендриксон - в халате, наброшенном поверх пижамы, худющий как смерть.
- Это не...
- Нет, это не землетрясение, - поспешил успокоить его я, поскольку любой житель Калифорнии пуще всего боится этого стихийного бедствия. - Огни погасли раньше, а взрывы...
Я замолчал. Три выстрела из винтовки, причем крупного калибра. В следующую секунду раздался характерный хлопок пистолета.
- Что это? - спросил Хендриксон.
- Кто-то стреляет.
Затопали и зашлепали другие ноги, потом послышались возбужденные голоса. В комнату вошел полуодетый дворецкий, торжественно неся канделябр с пятью зажженными свечами.
- Молодец, Броуфи, - сказал Хендриксон, когда дворецкий водрузил канделябр на стол рядом с моими сандвичами. - Попробуй, пожалуйста, выяснить в чем дело.
- Я уже пробовал, сэр, но телефон, похоже, вышел из строя. Может быть, послать в деревню Оливера?
- Н-нет. Не думаю, что дело настолько серьезно. А как вам кажется? обратился он ко мне.
Я сказал, что согласен с ним, а сам напряженно вслушивался в темноту. До моих ушей донесся отчаянный женский крик, и тут же снова заговорили ружья и пистолеты. Хотя и заглушаемые и искажаемые грозой, звуки пальбы ни с чем спутать было невозможно.
Открыть окно привело бы лишь к тому, что ливень вмиг залил бы комнату, поэтому я приложил ухо к стеклу, пытаясь хоть чуть-чуть составить для себя представление о том, что происходит снаружи.
Мое внимание отвлек пронзительный звонок. Кто-то настойчиво звонил во входную дверь.
Хендриксон посмотрел на меня. Я кивнул.
- Посмотри, кто там, Броуфи, - сказал Хендриксон.
Дворецкий удалился, величаво ступая. Вскоре он вернулся и торжественно возвестил:
- Принцесса Жуковская!
Принцесса ворвалась в комнату - высокая русская девушка, которую я заприметил во время свадьбы. Глаза ее взволнованно блестели, а мокрое от дождя лицо заметно побледнело. Струйки воды сбегали с капюшона синего плаща, а спутанные пряди темных волос выбились на лоб.
- О, мистер Хендриксон! - Она ухватила старика за руку обеими руками. В звенящем, как у ребенка, от возбуждения голосе не было даже следа акцента. Там грабят банк, а этого... как он называется - шерифа полиции убили.
- Что? - воскликнул Хендриксон, неуклюже отдернув ступню, на которую упало несколько холодных капель с капюшона девушки. - Уиган убит? Грабят банк?
- Да! Ужас, верно? - она произнесла это так, словно речь шла о чем-то радостном.
- Когда первый взрыв разбудил нас, генерал послал Игнатия выяснить, что случилось, и Игнатий подоспел как раз вовремя, чтобы увидеть, как взрывают банк. Вот послушайте!
Мы прислушались - внизу шла отчаянная пальба.
- Это уже генерал! - принцесса казалась совершенна счастливой. Представляю, как он доволен! Как только вернулся Игнатий, генерал тут же вооружил всех мужчин в доме - от Александра Сергеевича до повара Ивана и повел их в бой. В последний раз он испытывал такое наслаждение, когда его дивизия сражалась в Восточной Пруссии, в 1914 году.
- А где герцогиня? - спросил Хендриксон.
- Он оставил ее дома вместе со мной, но я сбежала, улучив минутку, когда она впервые в жизни попыталась самостоятельно налить воды в самовар. В такую ночь нельзя сидеть дома!
- Г-мм, - промычал Хендриксон, который явно не слушал принцессу. Значит, банк тоже!
Он посмотрел на меня. Я промолчал. Перестрелка усиливалась.
- Вы бы могли что-нибудь сделать там? - спросил меня старик.
- Возможно, но... - я кивнул в сторону груды подарков под покрывалом.
- А, это... - протянул Хендриксон. - Банк для меня не менее важен; потом мы же останемся здесь.
- Хорошо! - мне не терпелось разнюхать, что творится внизу. - Я пойду, но пусть ваш дворецкий останется здесь, а шофер должен присматривать за входной дверью. Вооружите их, если у вас есть чем. Не найдется ли для меня лишнего плаща? Я прихватил с собой только легкий пиджак.
Броуфи принес желтый макинтош как раз моего размера. Я натянул его, взял пистолет и фонарик и отыскал свою шляпу. Тем временем Броуфи принес и зарядил пистолет и винтовку. Пистолет он оставил себе, а винтовку передал Оливеру, шоферу-мулату.
Хендриксон с принцессой проводили меня до дверей. Уже выходя, я понял, что ошибся - принцесса явно намеревалась идти со мной.
- Но, Соня! - запротестовал старик.
- Не волнуйтесь, я не такая сумасбродка, - улыбнулась она. - Хотя мне бы очень хотелось поучаствовать. Я пойду к моей брошенной Ирине Андреевне быть может, ей уже удалось налить воды в самовар.
- Умница! - проворковал Хендриксон, и мы вышли прямо под дождь.
Ливень и пронизывающий ветер не располагали к беседе. Мы молча шагали по дороге, подхлестываемые порывами ветра, дувшего в спину. Заметив просвет в окаймлявших дорогу кустах, я остановился и кивнул в сторону маячившего за поворотом дома.
- Вот ваш...
Звонкий смех принцессы заставил меня прикусить язык. Она схватила меня за руку и увлекла вниз по дороге.
