И он примется мягко зацеловывать её плечи, прижмётся щекой к её плечу и потом усадит обратно, вновь кабинет запирая. Покажет той иглу, которой вытолкнул ключ из двери. Спрячет и снова поцелует девушку в уголок губ, и уложит голову на грудь Альберих. Она хорошая, она не заслуживает излишнего внимания Лоуренса, хоть он и понимает, что она сама прекрасно оправится, натравив на неё всех, кого беспокоит её состояние. Список не очень большой, но для того чтобы уничтожить репутацию господина Лоуренса. И она мягко улыбнётся, ласково поглаживая алхимика по спине.
— Иногда я очень хочу быть таким же человеком, как предвестник… Хочу ярче чувствовать эмоции… Они такие притупленные… Это иногда очень мешает… — тихо скажет он, целуя Кэйю в щеку. — Я… я чувствовал тревогу, а не ревность… Это заставляет меня думать о том, что я делаю что-то не так. Словно, что-то упускаю…
И Девушка мягко проведёт по его щекам, поцелует в нос и поднимет его лицо на себя. Альбедо милый, если бы она могла оставить их обоих, то определённо сделала бы именно так. Слишком хороши они оба, чтобы их кому-нибудь отдавать. Она позволит расстегнуть свою рубашку, позволит облизать свои ключицы и осторожно сжать груди. Девушка приоткроет рот, давая алхимику прикоснуться к её губам своими. Коротко, и мягко, почти невинно. А потом он переместит свои губы к чужому соску, мягко обводит языком ореол, примется вылизывать, мягко обняв талию девушки. Она хорошая, замечательная, и он не готов закрыть глаза на то, что творит капитан разведки. Он обязательно напомнит ему, где его место, а пока осторожно прикусывает её сосок, по бёдрам мягко поглаживая. Она шумно выдохнет, когда он начнёт дуть на вылизанное место. Заурчит довольно и рубашку обратно застегнёт, довольно улыбнувшись. Кэйа в его руках такая довольная и спокойная. Ему хорошо, он удовлетворён.
Интересно, Кэйа захочет посмотреть на расправу над ним или полностью развяжет им руки, позволяя делать всё что угодно? И она с любопытством заглядывает в синеву её глаза, что затянута довольной дымкой.
— Как думаешь, каков Лоуренс в постели? — спросит он, зная что это определённо повод для того, чтобы поговорить.
— Вроде такой серьёзный, а сам, наверняка девственник… Не думаю, что хоть кто-то позволил бы ему попробовать подобное попрактиковать. А если и позволил, то наверняка остался разочарованным, — засмеётся она, мягко потрепав по волосам Альбедо. — Забавно, не правда ли?
— Это и правда очень смешно… — тихо скажет он, мягко улыбнувшись. — Но ведь ты и меня учила всему с нуля…
— Но ведь тебя и Джинн привела в мои руки, если честно, я не знаю зачем ей это, но безумно довольна её решением, — признается девушка, позволяя алхимику провести по своим бокам и утянуть на живот, усадив у себя на коленях. — Так что я просто считала себя должной обучить тому, что ты должен уметь делать… Ну, или хотя бы иметь об этом представление. Тем более, судя по твоему виду, тебе понравилось…
Возразить ему нечего, руки окольцуют талию, он спрячет нос в декольте, и успокоится. Она обязательно натравит на Эоло и брата, и предвестника… А сама наверняка сядет на землю и будет смотреть за тем, как издеваются над тушкой несчастного… Будет смеяться, и заставит вылизывать её сапоги, если тот захочет пощады… О, милая Кэйа прекрасно умеет унизить того, кто по её мнению окажется недостоин обычного разговора.
А пока Алхимик оставляет осторожный поцелуй на ключицах девушки, и выпускает из объятий, давая той снова сесть рядом. Почему-то хочется доверить всё в руки девушки, полностью положиться на её выбор, в плане мести… И поэтому он поднимется, с ласковой улыбкой смотря на неё.
— Как думаешь, Тарталья с радостью присоединится? — спросит он, замечая её задумчивый взгляд.
— Он предпочтёт сначала побороться, не думаю, что кто-то из них откажется от поединка. У него нет никаких шансов против глаза порчи. Главное, чтобы в пылу битвы он не убил Лоуренса, иначе раны такого типа будет сложно списать на похитителей сокровищ…
— Ты… Хочешь отдать им такой приказ? Почему ты думаешь, что они послушаются тебя? — удивится он, посмотрев в хитрые глаза своего собеседника.
— Пока я трачу большую часть своего жалования на информаторов и имею доверительные отношения с их компанией, они не посмеют меня ослушаться.
Ответ исчерпывающий. Алхимик уйдёт по делам вновь, решая рассказать Дилюку самостоятельно. Всё-таки, к его словам он относится несколько более серьёзно, и среагирует гораздо быстрее. Безусловно, он и предположить не мог того, что когда-то им понадобится подобная договорённость. А потому лишь хмыкает, замечая мрачного капитана, около которого скаут вьётся, выспрашивая о том, что же всё-таки случилось и почему он выглядит таким расстроенным. Смеётся мысленно, но в разговор не влезает, умиляясь чужим ответам.
— А почему Кэйа тебя за шкирку вышвырнула? Ты довёл нашего невозмутимого капитана? Или сказал ей что-то совсем неприличное?
Он замолчит, провожая взглядом Альбедо. И что ответить ей? Что он полез к ней, а Альбедо всё испортил? Вздыхает, пожав плечами. Наивная Эмбер примет этот ответ. И он этим более чем доволен.
— Просто… Она мне отчётливо и ясно дала понять, что теперь настала её очередь мстить… — добавит он, посмотрев на скаута, что удивлённо вскинет бровями и заметив силуэт капитана кавалерии, замолчит, подождёт пока она уйдёт, поймает безумно холодный и злой взгляд, адресованный Лоуренсу, задрожит и оживится, едва она уйдёт. — Не знаю что ты натворил, но тебе следует попросить у неё прощения…
— Я не буду так унижаться…
— Однажды она натравила похитителей сокровищ на обидевшего её рыцаря и велела тем неделю держать его в клетке… Думаю, что для тебя она наверное придумает что-нибудь ещё более извращённое.
Вообще-то он и так об этом знает, влюблёнными глазами провожая удаляющийся силуэт. Она натравила на него алхимика, брат предупреждал о том, что он пожалеет. И кажется, был абсолютно прав.
========== kurzlebig ==========
Итэр осторожно проводит по ладоням девушки, прежде чем поднимет голову, встречаясь с растерянным взглядом. Всё в порядке, она дома, и видимо, совсем не понимает чего ей ждать… Гильотины или заключения. Он мысленно усмехается, снова заглядывая в идеально натренированное несколько беспечное выражение лица. Ранее замеченное недоумение сменяется на холодное спокойствие. О, Царице действительно было за что наградить леди Альберих своим амулетом, вот только… Это подарок достойный капитана кавалерии, но для его королевы, это самое низкое оскорбление. Вот только… Лёд так прочно врос в чужое естество, что даже без глаза бога ему придётся очень сильно постараться, чтобы коснуться горячего сердца и спрятать чужую хрупкую душу.
Но ведь Данслейф смог! Почему не под силу ему? Итэр прижмёт её ладони к своей груди и прикроет глаза. Однажды она откроется ему, устав поддерживать лёд, но… Это может затянуться. А если она оказалась здесь, подле него, практически в самом сердце бездны, то медлить нет никакого смысла, можно потерять все силы в пустом ожидании согласия.
Он ни за что этого не позволит. Не позволит ей разрушить то, что он собирал по крупицам в течении пяти веков одним единственным словом. Нет никакого смысла противиться тому, что должно произойти. И он опустится перед ней на колено, шершавыми губами касаясь её руки. Осторожно льнёт лбом к запястью, чувствуя напряжение в её теле.
Она может быть невозмутимой в постели и совершенно спокойной в разговоре на совершенно любые темы. Вот только никому и никогда не выстроить вокруг себя идеальной неприступной обороны. У каждого в защите есть бреши и ими нужно пользоваться при необходимости.
На ней больше нет вычурной формы капитана, нет привычного лёгкого меча в её руках, светящийся жёлтым глаз больше не скрывает плотная чёрная ткань, и не блестит отвратительным голубым холодный атрибут. Она окружена и обезоружена. Но всё равно улыбается снисходительно, как раньше, словно кто-то спустится за ней вновь, словно кто-то вытащит её отсюда, словно её мечты оказаться под звёздами вновь — не пустая бессмыслица.
