Рядом с тридцать второй аудиторией уже собрались прикладники в полном составе. Сегодня они тоже сдавали последний экзамен. Но, в отличие от отечественников, им сдавать последней предстояло морфологию. Так что ни о каких самокатах не было и речи. Полина честно хотела поприветствовать однокурсников и пожелать им удачи, но услышала, как некоторые отзывались о её девчонках, и желание её перевернулось на сто восемьдесят градусов. Как человек неконфликтный, она встала подальше от них, почти у самого запасного выхода. Главное не смотреть на этих премерзких девиц. Протёрла очки. И принялась осматривать коридор — в очередной раз. Маргариту она заметила первой. И поздоровалась тоже. Преподаватель сухо ответила ей и отправилась дальше — запускать в аудиторию первую десятку. Полине даже показалось, что Маргарита Васильевна не узнала её. Она на несколько шагов подошла к деканату. Когда преподаватель посадила студентов и вышла, сразу глянула на Полю.

— Пойдём, — сказала она. Под слегка удивлёнными взглядами оставшихся в коридоре студентов они вдвоём вошли в деканат. Полина прикрыла дверь. — Это Елизавета Сергеевна, пока поступаешь под её руководство. Лиза, нам журналы посещаемости проверить надо. Покажешь Полине, как это делать. Потом… Ну, сама посмотришь, что ещё тут нужно, а я побежала.

Так Полина и работала, расписывая, какие группы сдали журналы и сколько справок в них было. Когда работа почти была закончена, в деканат вернулась Маргарита Васильевна. Переговариваясь с Елизаветой, в какой-то момент она подошла и к Полине.

— Ты ещё и справки расписываешь? Зачем?

— Это я попросила посчитать их, — ответила Елизавета Сергеевна.

— А вот этого не надо. Этим заниматься будет кто-нибудь из старост, не сдавших журнал. Кстати, а почему их у нас так мало?

Замдекана быстро просмотрела стопку журналов.

— Я не поняла. Это получается, сдали только первый-второй курс и одна группа третьего? Четвёртого вообще нет. Лиза, ну это не дело. Проконтролировать надо было. И это точно не моя работа.

— Я позвоню старостам, когда Полина закончит.

— И за зимний семестр ещё проверьте журналы.

А потом она вышла снова. Елизавета достала стопку журналов побольше и положила с другой стороны стола.

— Вот эти тоже нужно проверить. Здесь всё по такой же системе, только без справок.

— Поняла.

В следующий раз Маргарита Васильевна появилась совсем ненадолго. И ровно в тот момент, когда Елизавета вышла.

— Получается?

— Да. Смотрю вот, какие группы вообще есть, чтоб понять, какие не сдали.

— А почему ты не спросила об этом? Зачем самой смотреть? Ты это бросай, мне здесь продуктивная работа нужна. Ну-ка, — она взяла у Полины ручку, просмотрела список и быстро отметила несколько отсутствующих групп. — Это за этот семестр?

— Это за первый. Список за этот Ли… Елизавета Сергеевна забрала.

— Хорошо. Тогда у меня будет ещё просьба. Вон там у нас шкаф, а на подоконнике — посуда. Поставь её в шкаф, пожалуйста. Хорошо бы, чтоб чашки поближе были… Но вообще, сама посмотри как хозяюшка, что там можно сделать.

Окончательно в деканат Маргарита Васильевна вернулась часов в двенадцать, когда закончился экзамен. Полина к этому времени разобралась с посудой и почти — с документами в шкафу. Елизавета объяснила начальнице, о чём попросила помощницу. И потому к Поле у неё был только один вопрос:

— Ты разобрала здесь?

— Более-менее.

— Более-менее… А чего на коленях стоишь? Тебе удобно так?

— Да.

Задав ещё несколько вопросов, Маргарита Васильевна забрала несколько папок, потому что «они не здесь должны храниться» или «сейчас это будет мне нужно». Ещё часть папок они вдвоём с Полиной — маленькие женщины без каблуков должны помогать друг другу — поставили на самую верхнюю полку.

— В принципе, это всё. Ты можешь домой идти. Или хотя бы пообедай иди.

Полина отчаянно замотала головой, сама толком не понимая, на какую часть фразы Маргариты отвечает. Будто боялась, что если выйдет отсюда, уже не зайдёт обратно. Маргарита Васильевна смерила её взглядом.

— Не пойдёшь, значит?

Полина помотала головой снова. За разворачивавшейся сценой одним глазом наблюдали уже и другие работники деканата.

— Скажи тогда, ты внимательная? Ошибки допускаешь при записи?

— Обычно нет, — «разве что мозг заклинит, как тогда на экзамене».

— Значит, внимательная. Хорошо. Тогда пойдём в тридцать вторую, дам тебе волшебную ручку и будешь помогать мне.

Хотя Маргарита Васильевна и сказала, что Полина будет помогать ей, в аудитории большую часть времени Поля находилась в одиночестве. Преподаватель же бегала между аудиторией и деканатом, что-то сверяя, уточняя… Когда уставшая, она наконец вернулась, сразу взглянула на Полину — та заполняла один из последних бланков.

— Справляешься, ласточка?

— Да.

— А я — нет, — она села на один из стульев за овальным столом, подпёрла голову руками. — Физкультурник этот… Придумали там у себя физвоспитание, элективные курсы… Чёрт ногу сломит! И ведь не он один такой. Сейчас со многих кафедр присылают все эти планы присылают и звонят: «Вы посмотрели? Правильно там всё?» Но почему вы звоните мне? Почему я должна это знать? Это ваша работа, в конце концов!

Полина тихо — на сколько это возможно со скрипящими стульями — подошла к Маргарите и погладила её по спине. Та вздрогнула, но даже не попыталась обернуться или возразить. Полина не была мастером успокаивающих слов. Но слова порой не нужны. И это, казалось, как раз такой случай. Ведь Маргариту, похоже, всё устраивало. Уж она бы не стала молчать.

— Полинка, давай сделаем перерыв. Я это всё убирать не буду, продолжим завтра. Иди домой. Я приду с утра, кондишн включу, тут нормально будет работать. Только с самого утра не приезжай, часам к девяти. Раньше меня не будет.

— Хорошо…

И хотя так сказала, Полина продолжала топтаться у выхода. Хотелось спросить у Маргариты, не нужно ли ещё что-нибудь. Но снова не могла она открыть рта.

— Полина, иди домой, — с нажимом повторила Маргарита Васильевна.

— Л-ладно. До свидания, — она выскользнула из аудитории и поспешила к ближайшей лестнице.

Но в среду Полина всё равно приходит к восьми. Вешает на лавку свой пакет, достаёт книгу и читает. Прищуривается, поверх книги глядя вглубь коридора. Там был ещё кто-то. Полине казалось, что это Виолетта, но она была совсем не уверена в этом. Подойти, конечно, было слишком просто.

Маргарита Васильевна, как и обещала, подошла к девяти часам. Поднявшись на этаж, она о чём-то беседует с Ладой Викторовной. А Полина к окну отходит — и всем своим видом показывает, что ей это совсем не интересно.

Когда Маргарита Васильевна подходит — Поля так увлеклась изучением вида за окном, что не заметила этого — она на мгновение останавливается:

— Доброе утро, Полина.

— Здравствуйте!

Маргарита заходит в деканат, оставив открытой дверь, но выходит почти сразу — с ключом от своей любимой аудитории. Открывает дверь и, оставив её распахнутой, проходит внутрь. Пока Полина стояла и сомневалась, к деканату подошёл Владислав Степанович — высокий полноватый мужчина лет пятидесяти. Он был неплохим преподавателем и до этого момента даже нравился Полине. Сейчас же, как и все любопытные обитатели филфака, мужчина заглянул в открытую аудиторию. Несколько секунд он медлил, прежде чем поздороваться с Маргаритой. И его взгляд… Полина либо присмотрелась внимательнее, либо в последние дни слишком много общалась с Дашей, но этот взгляд показался ей именно таким, о каком говорила одногруппница. Сама Полина смотрит на него так, что мужчина спешит ретироваться. Маргарита Васильевна, к счастью, всей этой безмолвной борьбы не заметила. Выглянула из аудитории:

— Пойдём.

Полина с трудом берёт себя в руки и заходит в аудиторию.

— Задача перед тобой стоит нудная, но ответственная. Вот здесь лежат РПД, в них вторым листом надо вложить то, что ты вчера заполняла. С соблюдением шифра специальности и названия дисциплины, естественно. Мучайся, — закончив инструктаж, с самой добродушной улыбкой сказала Маргарита Васильевна. Полина, ещё не понимавшая, что её ждёт, с сомнением, но улыбнулась тоже.