– А, делай со мною что хочешь… – С отчаяния Муся даже не пошевелилась.

Девушка осторожно, двумя пальцами, взяла мушку и стала её рассматривать:

– Какая маленькая, какая хорошенькая, ну прямо куколка… Посажу-ка я тебя в коробку, и полетишь ты с нами через океан… Муся.

– Ну и нашла ты себе подружку: Люся да Муся, – фыркнул парень. Девушка Люся, не обращая внимания на насмешку, понесла Мусю в хвост самолёта, где находилась кухня и где было еще несколько девушек, одинаково одетых. Они обступили Люсю и стали разглядывать Мусю с таким интересом, будто увидели живую муху впервые.

«А может, она потерялась? А может, она сирота? А может, за ней гналась ласточка? А как её зовут?..» Имя Муся понравилось всем. Откуда-то появилась большая коробка с прозрачным верхом, блюдце с едой и салфетка вместо постели. В коробке проделали дырки для свежего воздуха, и Люся аккуратно поместила мушку в новое жилище. Коробку поставили на видное место, чтобы, не дай Бог, случайно не помять.

Когда все разошлись по своим делам, Муся огляделась и осталась довольна новой обстановкой: «Тепло, светло, и комары не кусают… однако я проголодалась».

То, что оказалось в блюдце, привело её в полный восторг. Кусочки курицы и ветчины, картофельное пюре, салат, рыба в соусе, долька апельсина, вишнёвый джем в лужице сливок… Какой царский, изысканный стол.

«Ах, сюда бы маму…» У Муси кольнуло под сердцем. Всё, всё отдала бы она за то, чтобы увидеть родную, ненаглядную маму.

«Не вешай нос, малышка, – вспомнила она мамины слова, – и всё будет хорошо…»

«Всё будет хорошо, мамочка, всё будет хорошо. Я только слетаю за какой-то океан и вернусь к тебе. Обязательно вернусь…»

Устав от пира и разомлев, Муся вздремнула. Она не слышала, как самолёт заполнился пассажирами, как взмыл в небо, как Люся и девушки подходили к коробке и смотрели на спящую мушку.

Проснулась она тогда, когда самолёт уже шёл на посадку далеко-далеко от дома, на другом краю земли. Всё пришло в движенье: слышались громкие команды, гул людских голосов, Люся и девушки сновали мимо коробки, не обращая на неё внимания. Муся ощутила толчок, на мгновение всё стихло, и раздались сухие хлопки. Люди хлопали в ладоши. Муся видела такое на экране телевизора в родном, далёком теперь домике.

Самолёт наполнился шарканьем ног, защёлкали крышки багажников, и потянуло свежестью.

«Прилетели», – поняла Муся. Она вскочила, засуетилась, стала биться о прозрачный потолок.

– Смотри-ка, она хочет на волю… – сказала Люся парню, который, видно, так и не расставался с теперь уже пустою тележкой.

– Да пусть полетает, поищет себе жениха… – засмеялся он.

Очень скоро Люся, нарядная и весёлая, взяла коробку и положила её в изящную сумку на колесиках. Минута – и колёсики зашуршали по ровному гладкому полу.

«А может, я найду свою бабушку и прилечу с нею домой… – мелькнуло в голове у Муси. – Только не надо терять из вида самолёт, а то как мы вернёмся обратно?..»

Наконец сумка остановилась, открылась, и Муся увидела над собою небо. Синее, глубокое, бескрайнее, оно было настолько прекрасно, что у Муси перехватило дыхание. Она рванулась, забыв про потолок, но он мягко спружинил и отбросил её.

– Ну что, мой талисман, лети и береги себя… – Люся взяла коробку, открыла крышку-потолок и легонько подтолкнула мушку. Муся, ошалевшая от ворвавшегося потока горячего воздуха, взлетела, сделала круг над Люсей и села ей на грудь.

– Мусенька, голубушка, – растрогалась Люся, – лети, гуляй и возвращайся. Завтра мы улетаем домой.

Муся, прощаясь, взмахнула крыльями, мягко оттолкнулась от ставшей ей такой родной девушки и полетела туда, где стоял уже пустой самолёт.

И тут невесть откуда взявшееся любопытство загородило ей дорогу: «Ты куда, ты зачем летишь к самолёту? Разве мало интересного в этой стране? Слетаем, посмотрим город…»

Однако теперь Муся твёрдо знала, что ей надо делать.

– Прочь с дороги! – закричала она и подлетела к самолёту. Мусе надо было найти что-то такое, что отличало бы его от других. Самолёт оказался огромным, и она с трудом облетела вокруг него. Муся нашла то, что искала. На носу, с правой стороны, облезла краска, и это было хорошо заметно. Довольная тем, что уж теперь-то она свой самолёт не потеряет, Муся полетела знакомиться с городом. Она решила далеко не улетать, а потолкаться где-то рядом. Странное дело: от любопытства не осталось и следа, даже намёка на его присутствие.

«Сначала бабушка, узнать про неё…»

Мусе повезло. Почти сразу же она увидела неторопливо летящую муху и поспешила к ней. Они вежливо раскланялись.

– Муся Дрозофила…

В ответ муха удивлённо повела крылом:

– Не понимаю… – и что-то сказала в ответ.

Теперь уже удивилась Муся – муха говорила на незнакомом языке.

Только сейчас до сознания Муси дошло: она в другой, чужой ей стране, и слова Люси «полетим через океан» означали «полетим в другую страну».

Муся огляделась. Солнце, небо, трава, редкие кусты и деревья – всё привычно, всё знакомо с рожденья, однако… Солнце палило с такою силой, что жар прижимал к земле. Глубь неба казалась белесой, будто в синь её подсыпали пепел. Зелень была не сочной и мягкой, как дома, а сухой и колючей. Чужое… чужое… чужое… Муся чуть было не крикнула: «Мама…», но что было делать: самолёт закрыт, Люси нет, и как-то надо дожить до утра и, главное, уцелеть.

Она увидела снующих по траве и кустам, перелетающих с дерева на дерево птиц, похожих на галок, но более мелких, изящных и подвижных. Кричали они резко и сухо. Вот страсть-то. Подальше, подальше от них…

Прижимаясь к земле, Муся добралась до первых построек. Мушиного люда здесь было изрядно. Непривычного, другого: сытого, спокойного, вальяжного. Мусю здесь никто не понимал, и в шуме, гаме чужого города ей стало одиноко, как в пустыне. Внезапно в толпе мелькнула муха, чем-то неуловимо похожая на привычных, своих. Муся бросилась к ней:

– Муся Дрозофила…

– Землячка… – От неожиданности у мухи сложились крылья, и она села на пустую скамейку. – Вот так встреча…

Муха оказалась пожилой и, видно, много повидавшей в своей жизни.

– Какими судьбами, дорогая? Занесло самолётом?

– Да, – оробела Муся. – Я почти случайно, я ищу свою бабушку…

– Ну-ну, – почесала за ухом кончиком крыла «землячка». – Вы ищете иголку в стоге сена… Когда улетаете? Или остаётесь?»

– Нет-нет, я улетаю завтра, меня ждёт мама…

– Так и возвращайтесь к своей маме, а я постараюсь вам помочь. Я наведу о вашей бабушке справки и, если встречу, передам ей большой привет и просьбу поскорее вернуться домой. А теперь извините, у меня так много дел: дети, внуки… Удачи вам и мягкой посадки… – И «землячка» растворилась в круговерти мух, комаров, бабочек и прочей воздушной мелочи.

Муся решила не испытывать судьбу и вернулась к самолёту. Она проголодалась, устала и укрылась в тени стремительной формы крыла. Здесь она была в безопасности, а голод…

«Люся накормит», – подумала она. Машины с людьми в комбинезонах подъезжали к другим самолётам. Муся ждала. И вот – о счастье! – машина подкатила к родимому лайнеру.

Муся подлетела поближе к двери и, как только дверной проём приоткрылся, бочком проскользнула в салон. Ах, какое счастье вернуться в вожделенную обитель! Пусть временную, пусть на колёсах и с крыльями, но завтра это железное чудо взовьётся с оглушительным грохотом ввысь, растает в безбрежном воздушном океане и, рассекая его просторы, перенесёт пылинку по имени Муся из одного его предела в другой, так как каждой пылинке уготовано своё местечко в чудном строении по имени «мир». И окажется пылинка по имени Муся в том самом месте, где ей предназначено быть.

Теперь всё в самолёте восхищало Мусю: полумрак, круглые окна, низкий потолок, и даже ядовито-горький запах чистейшего пола был для неё приятен. Хорошо-то как. Она вольготно расположилась в хвосте салона рядом с кухней. Кухня слепила чистотой, и отыскать в ней хотя бы крошку было делом невозможным. «Люся накормит…» – снова подумала Муся.