Слушать его истории было откровенно страшно. При этом вновь и вновь открывая пустые каюты, я мысленно выдыхала от облегчения, что на нас не кинулась какая-нибудь страшилка из рассказов Толика. Брр! Жуткие монстры эти пришельцы, но паренька они явно приводили в восторг.
Когда мы удалились вглубь коридора на сотню шагов, нас догнал Глеб:
– Девочки, вам пока не стоит ходить где-либо одним, даже с Толиком. Тем более без разрешения… хм-м… предупреждения, что уходите…
Укорял он всех троих, но при этом тяжело глядел на Ульяну. Вместо того чтобы, как обычно, обидеться на чужие приказы и проявление собственнических замашек, подруга расцвела как роза. Я не сдержала широкой ухмылки, когда заметила, как оттаял Глеб под натиском восхищения и обожания, сиявших в Улькиных глазах. Если честно, я лишь однажды видела ее такой же счастливой, когда родители купили ей, застенчивой девчушке детсадовского возраста, интерактивную куклу, очень похожую на живого ребенка. Она ведь интроверт, сложно сходится с людьми. А Глеб – молодец. С завидной легкостью подобрал к ней ключик.
Такая романтичная сцена, где двое влюбленных ведут молчаливый диалог взглядами, едва касаясь руками, мило друг другу улыбаются, стоя посреди темного коридора, где сотни дверей в неизвестность… Эх, ну почему я не романист и не кинорежиссер.
– Ох уж эти взрослые заморочки! – смешно закатив глаза, весьма эмоционально выдал Толик.
Моя улыбка сама по себе сползла с лица, стало грустно, но не потому, что Толик вмешался. Эти двое – Ульянка и Глеб – нашли друг друга в самый жуткий период жизни, но теперь они вместе, а я одна. Глупо думать о романтике в такой момент, но любое женское сердце тоскует по сильному плечу. Мое – не исключение!
Но впасть в уныние не позволил шум шагов, нас кто-то еще догонял, бегом. Вскоре из-за поворота быстрым шагом вышел один из капитанов – Дерек Сандерс собственной неотразимой персоной. На корабле пришельцев было довольно прохладно, градусов восемнадцать, не выше, поэтому мы с Улей сегодня оделись теплее. Белые кроссовки, голубые джинсы, я надела черный кашемировый свитер, подруга – водолазку и джинсовую куртку. Дерек по-прежнему был в синей форме и прекрасно выглядел, а мы с Улей на его фоне – очень обыденно, просто. Обидно как-то. Девушки должны выглядеть стильно и модно. Но, увы, не в этом случае.
Я невольно засмотрелась на подтянутого, худощавого, широкоплечего и высокого Сандерса. Загорелый, голубоглазый, русоволосый, улыбчивый, вон уголки губ так и тянутся вверх. Просто модель для обложки журнала про самые брутальные профессии. Еще я, как самый настоящий тайный агент, вызнала его возраст – тридцать четыре года. Мужчина в самом расцвете лет. В общем и целом – мой типаж. Ну нравятся мне мужчины в форме, облеченные властью, одаренные талантами, наделенные силой.
Дерек приблизился и сообщил нам приятным, этаким густым и очень сексуальным баритоном:
– Я с вами! – И для Глеба добавил: – Майкл остался за главного.
А мне неожиданно весело подмигнул. Я смутилась, даже жар опалил щеки. Неужели я настолько пристально его рассматривала, поэтому подмигнул? Или… флиртует? Хо-хо-хо, неужто и на моей улице праздник романтики? Жаль, что мы не на отдыхе в Калифорнии, тогда я бы обрадовалась его вниманию, но не сейчас, когда все настолько неопределенно. И все же в душе приятно потеплело: целый капитан мне подмигнул, к тому же красавчик, если быть объективной. Моя самооценка чувствительно поползла наверх, расталкивая сомнения и неуверенность.
Улька легонько ткнула меня в бок локтем, а поймав мой взгляд, хихикнула, тоже демонстративно подмигнув. Значит, не показалось – флирт заметила и подруга.
– Хорошо, отлично. – Глеб сделал вид, что не заметил наших с Улей переглядываний, и направился вниз со словами: – Предлагаю в первую очередь обследовать тот злополучный этаж и саму комнату, чтобы понять, что могло случиться там с Игорем.
– Я тоже хотел вам это предложить, – кивнул Дерек.
Вот такой дружной компанией мы спустились с жилого уровня, спального района, гораздо ниже, туда, где утром нашли Игоря. Таинственная энергетическая комната встретила белыми стенами и ярким пугающим пятном запекшейся крови на полу. Я с порога окунулась в знакомое напряжение, отчего у меня каждый волосок на теле встал по стойке смирно. В ней ощутимо витала опасность, но с нами были мужчины, которые не ведали страха, их вело любопытство, как и нас с Улей. Мы замерли в центре вокруг кровавого пятна.
– Что его могло здесь убить? – вырвалось у Дерека.
– Убить? – глухо выдохнул удивленный Толик. – Так Игоря убили? А кто?
Глеб смерил укоризненным взглядом Дерека, вынудив его поморщиться за несдержанность. Я решила рассказать как есть, ведь Толик подружился с нами и не дурак – все равно догадается.
– Он умер не из-за инфаркта, скорее это поражение током. Но точную причину мы пока не выяснили.
– То есть кто-то его…
Испуганного Толика оборвал Глеб, рассматривавший потолок:
– Сомневаюсь, что у пассажиров есть сильный источник электричества, а его точно чем-то весьма мощным шандарахнуло.
– У моих пассажиров с суперджета, помимо инструментов, есть портативная активная акустика, там и встроенный аккумулятор имеется. С реверсивной зарядкой, которая позволяет передавать энергию. Ты же видел, что лишь у них еще работают телефоны? Ну вот благодаря ей они свои телефоны и зарядили, – рассказал Сандерс и с мрачной иронией закончил: – Все еще надеются на спасение.
– Что ты о них знаешь? – спросил Глеб, посмотрев прямо в глаза Дереку. – Мне же не показалось, что они сегодня пьяные?
– Я не фанат тяжелого рока, – поморщился Сандерс. – Несколько раз работал с этой группой. Нанимает борт их продюсер – Майерс, крайне странный скользкий тип, нервный и явно больной на голову. Ходит в перчатках даже в жару, держит при себе секретаршу, которая суфлером передает по телефону его сообщения и указания, часто даже трубку держит возле его уха, будто он безрукий инвалид. Музыканты… особенно их солист Рашкер – это нечто. Иногда они летят как выжатые лимоны и выглядят как зомби. Раза два думал, упадем из-за этих идиотов. Они устроили такое шоу, что… в общем, не при детях и девушках рассказывать. У них частенько весьма специфическая группа поддержки из на все готовых девиц, море алкоголя и других стимуляторов радости. Боюсь, они и здесь решили поднять себе настроение привычным способом.
Глеб перевел взгляд на нас с Ульяной:
– Слышали?
Мы синхронно кивнули под строгим взором российского строителя. Как у него так получается, аж мурашки по коже. Попробуй скажи «нет».
– Очень надеюсь на ваше благоразумие, девочки. Теперь, куда бы ни собрались, идете только в сопровождении мужчин нашей группы. Со мной, Дереком или Кроули, Нестерова или кого-нибудь из семейных.
– Конечно, – дружно согласились мы с Улей, преданно глядя на Глеба.
Наверное, со стороны мы выглядели очень смешно, потому что Сандерс еле сдерживал улыбку. Затем и вовсе снова мне подмигнул и протянул руку:
– Держись меня, не пропадешь, милая.
Я фыркнула для вида, сложив руки на груди. Спорить с мужчинами я не собиралась. Надо под их охраной ходить для безопасности – значит, однозначно буду! Но такие откровенные заигрывания, еще и на публике, меня смущали. Не умею я так, нервничаю – еще током шандарахну, потом доказывай, что это не искра страсти между нами пронеслась.
Уля, в отличие от меня, протянутую Глебом руку приняла и даже мило обхватила ее обеими ладошками. А Толик тихо что-то проворчал про розовые сопли. Я взлохматила ему волосы, чтобы немного разрядить обстановку и показать, что он не один и тоже настоящий мужчина, просто маленький еще.
– Эй, моя прическа! – наигранно возмутился он и с улыбкой дернул прядку у моего виска.
Перестать улыбаться и обмениваться проказами нас заставила Уля, с хмурой задумчивостью пробормотав:
– Все-таки она слишком отличается от других помещений.
Стены, пол и потолок – белоснежные, гладкие, словно из небольших квадратных плиток выполненные. Я даже присела и коснулась нескольких слегка выпуклых квадратиков – и сразу ощутила энергетический ответ в виде искорок, больно кольнувших кончики пальцев. Неприятное ощущение. Чего раньше не случалось ни в каютах, ни столовой.
