— Последнее, что я видел, когда засыпал, это огоньки, — тихо говорит Энди и опускает глаза на ладони. Ногти сине-фиолетовые, как у мертвеца, на коже стали еще четче виднеться все дорожки вен. На него в целом сейчас, наверное, жутко смотреть.

— Мы увидели вас с окна, когда вы поднялись на самый высокий сугроб и включили световую дорожку. Наш дом, как Стрикен уже смог заметить, занесло снегом, и издалека он похож на обычный сугроб. Чтобы папа мог точно знать, где находится наша хижина, когда он уезжает, чтобы добыть новую порцию льда или чтобы проверить ветровые мельницы, придумана эта полоса, чтобы он без проблем возвращался домой, — на одном дыхании объясняет Хизер и пододвигается поближе на стуле. Протягивает осторожно руку, словно боится спугнуть неприрученного котенка, и прикасается к его ладони. — Ты такой фантастический, как и твои друзья, — говорит она, чем очень смущает Энди. Он отворачивает голову к Стрикену, чтобы она не видела его горящих щек, но не отдергивает руку.

Стрикен улыбается, как кретин, Энди измеряет его осуждающим взглядом, Хизер внимательно изучает его руку. Она поворачивает ладонь под разным углом, вертит ею, проверяет фаланги пальцев. Ей не хватает только лупы для точного изучения.

— Хизер, не докучай Энди. И не веди себя, как ненормальная, — строгим голосом изрекает Фостер, после обращается к Энди. — Пододвинь ко мне ноги, я не успел нанести до конца согревающую мазь на всю площадь ступни.

Вот какое щекотание он ощущал, когда только проснулся. Энди становится неудобно. Он хочет сказать, что сам нанесет мазь, но почему-то уверен, что Фостер не позволит сделать это ему самому. Он послушно вытягивает ноги, совсем как десять лет назад Исе, когда она со слезами на глазах наносила зубную пасту на его ошпаренное место кипятком. Район коленок покраснел, ужасно жгло. Энди повезло, что мгновенно среагировал и молниеносно откинул в сторону душ, а сам буквально выскочил из ванной, чуть поскользнулся на плитке, но не упал. Иса долго его упрекала, что он совсем не думает, что делает. Он же прекрасно знает, что он не должен принимать душ, пока она не отрегулирует благоприятную для него температуру.

Тем временем Хизер оставляет в покое ладонь Энди под тяжелым отцовским взглядом. Извиняюще смотрит на него.

— Прости, но ты такой замечательный. — Новая порция смущения пребывает к Энди. — Я просто очень сильно увлекаюсь анатомией и хочу стать первоклассным врачом. Я знаю, что скоро им стану, потому что почти изучила все азы врачевания, осталось только найти себе достойного учителя, чтобы усовершенствовать навыки. Хороших врачей очень мало, и из-за этого погибают очень много людей.

— А Энди мечтает быть сказочником, — вставляет пять копеек Стрикен даже очень невовремя. Энди прожигает его ненавистным взглядом, и Стрикен не понимает, что сказал не так.

— Это правда?

— Да, — нехотя признается он.

— Я очень люблю сказки, хоть мне и двадцать лет, — звучит, как гордость совершеннолетием, — мне их рассказывает папа. И ни одна история не повторяется.

Теперь приходит время удивляться Энди. Он обращает взор на Фостера, который пытается не встречаться с ним взглядом. Резко поменялись местами. Фостер не хочет об этом говорить, и Энди не будет настаивать. По крайней мере, не заговорит о сказках сейчас. Пусть немного пройдет времени. Но Энди точно не отстанет от Фостера, пока тот не расскажет хоть одну из его сказок. Может быть, именно в этом скрытном домике, на который случайно наткнулись друзья, он приобретет для себя наставника, который будет направлять его и передавать бесценный опыт и знания. А быть может, Фостер даже знает, как Энди провернуть книжную революцию.

Теперь на Фостера смотреть без восхищение не удается. Но этот взгляд сильно напрягает. Это видно, как через прозрачное стекло.

— Хизер, не сиди без дела и нанеси мазь на ладони Энди и на его шею.

— Сейчас, папочка! — радостно восклицает Хизер и выбегает из комнаты, но через секунду возвращается обратно. Ее не может радовать тот факт, что ей позволено прикасаться к необычному Энди. Она будет наносить мазь и одновременно изучать его незаметно для отца.

То, что к нему будет притрагиваться девчонка, приводит Энди в ужас, но в то же время он хочет, что именно Хизер наносила ему мазь. Просыпается странное чувство, когда мягкие подушки нежных пальцев прикасаются к его ледяной коже. Энди раньше не сталкивался с ним, но он ничуть не боится его. Оно приятное и теплое, которое образует своеобразный жаркий купол над ним. Стрикен крепче прижимается к Энди, Хизер быстро переходит к шее Энди, и тот прикрывает глаза. Эти прикосновения дарят спокойствие. Он забывает, что является сбежавшим с Дома Уродов, что его прямо сейчас ищут Псы и что до границы Великобритании ему, скорей всего, не добраться. Он обречен. Но это сейчас его не заботит. В этом мире остается только он, Стрикен и волшебная Хизер, которая напоминает ему Герду, его любимую героиню сказок. Она самая отважная, смелая и, конечно же, сильная, но в то же время нежная, как все цветы на Земле.

— Хизер очень похожа на тебя, — шепчет Стрикен. Что за вздор!

— Не говори глупостей, — отвечает он.

Хизер заканчивает одновременно с Фостером.

— Как ты себя чувствуешь? — спрашивает Фостер, закрывает баночку с мазью, от которой пахнет чем-то острым, выжигающим глаза, резким.

— Да, вроде бы в порядке.

Тело все болит, но это не критично. Самое главное, что он может двигать конечностями без проблем. Не получил обморожения. Чудесным образом выжил. Ему очень крупно повезло, что Норвегия не убила его.

— Не хочешь присоединиться к товарищам. Я с Хизер буду угощать всех горячим чаем.

— Не откажусь.

Энди хочет поскорей увидеть друзей. Он переживает за них. Ему необходимо срочно их увидеть и спросить у Рика, что он дальше собирается делать.

Он отодвигает в сторону огромное одеяло и обнаруживает, что на нем не его одежда. Фостер замечает его растерянность и объясняет:

— Эти вещи когда-то были моими. Они отлично подошли тебе. В своей старой ты не мог находится.

Энди кивает. Первым с постели спрыгивает Стрикен, чтобы помочь другу. Но с Энди не особо нуждается в поддержке. Он устойчиво держится на ногах, правда, немного кружится голова, но это скоро пройдет.

— Сколько я часов проспал? — задается вопросом Энди, и Фостер незамедлительно отвечает:

— Не больше пяти часов.

Они спускаются на первый этаж по недлинной лестнице. Стрикен держит Энди за руку. Последний думает о том, как встретят его друзья. Они, наверное, сильно испугались за него, а после долго переживали. Еще Рик, скорей всего, сильно злится на него. Энди прекрасно понимается, что он — балласт для остальных.

— Ты везунчик. Чудом выжил.

Есть что-то особенное во взгляде Фостера, когда он смотрит на Энди. Чувствуется неприкрытая любовь и нежность, но Энди не понимает, с чем это связано.

Они оказываются в маленькой гостиной, которая чуть больше по сравнению с комнатой наверху. За небольшим квадратным столом сидят Рик и остальные. Первый измеряет его осуждающим взглядом, последние подскакивают к нему и обнимают. Не подходит к Энди только Кери, но он сам приближается к ней со спины и шепчет на ухо:

— Я прекрасно себя чувствую.

Он сам обнимает ее так крепко настолько, насколько позволяют силы. Поднимает глаза на Рика. Тот демонстративно откидывается на спинку стула.

— Рад, что ты не откинулся, — неприкрыто лжет. Если Энди бы умер, это упростило бы ему жизнь. Энди только кивает и садится рядом с Виктором, пока Хизер с Фостером накрывают на стол. Они ставят кружки, раздают чайные ложки, кладут корзинку с печеньем, которые недавно испекли, ставят сахарницу. Когда чайник издает свист, заваривают чай и разливают. Хизер садится возле Энди, и от этого становится не по себе. Но очень приятно.

— А где Прах? — интересуется у Виктора.

— Собирает крошки под столом.

Энди хмурится, наклоняется. И правда, Прах прыжками ходит под столом, клюет ковер, иногда пристает к ногам Виктора, а тот шутливо с ним дерется.